Страница 35 из 56
— Я тебе не позволю так разговаривать, ты выйдешь отсюда.
Несмотря на ее уже явную обиду, я продолжал настаивать на своем. Ее это еще больше взбесило: «Как это так, я уже плачу, а он еще мне не уступил! Все. Это конец!» Так и вышло.
— Слушай, ты можешь убрать еще вот этот чайник, который ты туда поставил?
— Сама уберешь.
— Ты его туда засунул, вот и убери.
— Я думаю, что ваша гордость сойдет со звезд на небо, потом на землю, и тогда вы согнетесь раком и уберете оттуда чайничек. Снизойдете.
— Ты ублюдок просто! — В очередной раз я увидел обильно смоченные слезами глаза. — Вообще больше в жизни не буду с тобой встречаться. — И Оля пулей выбежала из комнаты.
Разругались в пух и прах. Даже на следующий день, во время предварительного голосования, когда я подарил ей огромный шкаф, в знак того, что я иду на контакт и готов выполнить любые ее мебельные фантазии, она никак не отреагировала. Это задело меня еще больше: «Что ж, хочешь ругаться и расставаться из-за такой ерунды — пожалуйста!»
Не пойму, смогу ли я с ней в обычной жизни. Весь мир перед ней должен стелиться и потакать каждой ее прихоти — и, пожалуйста, не смей даже возражать.
Меня бесит то, что я не могу выбрать из того, за что я заплатил или принес! Почему я не могу выбрать? Меня бесит безропотное потакание. Я буду жить так, как хочу, возносить и унижать. Что за говно вообще происходит?! Мы не можем нормально поговорить, если есть какая-то претензия, я сначала вижу слезы, а потом решение этой проблемы. Меня это не устраивает. Зачем дуться и ходить молча сутки, а то и двое, если можно просто сразу взять и поговорить?
Вчера долго беседовали с Маем. Мы делились. Там тоже ой как все сложно. Но разговор оказался содержательным для меня, прежде всего потому, что мы с Солнцем отчасти похожи. Она во всем и везде хочет быть лидером. Я тоже этим грешу, но мне нужно — я мужчина, она же женщина. А Маю с Солнцем сложно еще и потому, что они всегда будут делить женские функции, которыми природа почему-то наделила больше Мая. Уборка, готовка, уют в доме — все это в их отношениях ложится на его плечи, хотя он этого тоже не хочет, его это оскорбляет. Вот и почва для вечного конфликта: они никогда не решат, кто из них мужчина, а кто женщина. Солнце настолько расчетлива и аккуратна, что боится ошибиться во всем, в том числе и в чувствах. Она не может допустить ошибку, даже там, где она скрасит ситуацию. Ведь, по большому счету, прелесть жизни именно в них. Только ошибки могут сделать ситуацию непредсказуемой и красивой. Но Солнцу очень сложно ошибаться. Она сначала должна все старательно обдумать, взвесить, принять решение и только потом сделать что-либо. А любовь — это исключительное чувство, тут невозможно все просчитать и взвесить. В целом это, может, и неплохо, но только не в отношениях с романтиком, которого тошнит от расчета.
А что надо мне? Мне уже дурно становится от сюсюканий, и порой так хочется агрессии по отношению к женщине. Не знаю, откуда это во мне, раньше такого не было. Неважно даже, в чем и по отношению к кому она будет проявляться, просто хочется ее как факта — агрессия! Ворваться с криком, как зверь, свернуть шею, ударить, схватить за волосы, бросить на кровать. Надоело бояться обидеть. Меня раздирает от желания быть грубым и циничным. Хочется говорить то, что думаю, а не то, что хочется слышать ей, радоваться безумству поступков, бесшабашности. Хочу свободы. Хочу выбраться из тех рамок, что диктует мне она.
Какого хрена я должен терпеть все капризы и потакать всем прихотям, если то, что я хочу от отношений, не осуществляется?
Может, это действительно не моя женщина, раз мне приходится так старательно себя сглаживать?
К Стасу приехала Оксана Апликаева, вроде понравилась. Слава богу! Здорово! Давай, парень! Вперед! Может, перестанешь лезть туда, куда не просят? Наконец-то начнешь с кем-то встречаться. Отстанешь от меня, от Оли со своей назойливой симпатией.
Но вышел прокол — ребята ее не выбрали, отдав предпочтение Ксюше (Мурке). Стас очень грустил, а я не мог скрыть своего ликования: «Ну наконец-то ему хоть кто-то понравился. Может, отстанет?» Стас оживился, поехал с ней на свидание, несмотря на то, что она не была участницей проекта. У всех, а особенно у меня, как лица заинтересованного, затеплилась надежда, а может, правда получится? Апликаева пришла во второй раз и сразу в свадебном платье — молодец! Бери его и тащи под венец! Девушка осталась. Браво.
Тут же Настя Дашко вместе с Олей начали ее стебать, подкалывать, даже обижать, показывая свою заинтересованность в Стасе. На тот момент Дашко была брошенной Каримовым, и ее реакцию на новенькую я могу понять, но что там делала Оля?
К Стасу Каримову на проект пришла девушка — Оксана Аплекаева. Она мне не понравилась. Не потому, что она пришла к Стасу, а просто потому, что мне она не понравилась как человек. Мне она показалась большой врушкой, и еще у нее был отвратительный, писклявый голос. Особенно когда она разговаривала на повышенных тонах. Слушать ее было просто невозможно. Мы со Стасом к тому моменту уже достаточно хорошо общались. Было такое ощущение, что все, что было, осталось в прошлом. Он так же, как и раньше, спрашивал у меня совета. Я делилась с ним какими-то своими переживаниями. Я и подумать не могла, что на этой почве снова возникнет недопонимание между мной и Ромой.
Как домыслил я своим больным сознанием, Оле не хотелось, чтобы Стас ухаживал за Оксаной. Как это, она теряет своего фаворита? Такого Оля и Настя, конечно, не могли допустить. Они начали давать Стасу понять их заинтересованность в нем. Письмо, написанное ими — «брось ее, так как тебя ждет большее…», — окончательно выбило меня из колеи, которая только что была накатана после первого развала.
Как ни странно, мы на какой-то момент подружились с Настей Дашко и проводили очень много времени вместе. Как-то в один из вечеров мы решили поприкалываться. Заняться было нечем, Рома читал книгу, и я пошла в дом. Ремонт мы делали пока только на втором этаже, а в гостиной все тусовались.
Я уже сейчас и не помню, мне или Насте первой пришла в голову эта идея. Мы решили написать любовное письмо из вырезанных букв — Стасу якобы от Оксаны. Нас, наверное, больше забавлял сам процесс этого действия, чем результат. На секунду я почувствовала себя школьницей, которая тайно признается в любви старшекласснику. Наверное, многие в детстве вырезали буквы из газет и журналов, составляя любовное послание, чтобы ни в коем случае по почерку не было понятно, кто именно это делал. Нам с Настькой было очень смешно и весело. Мы представляли реакцию Стасона, когда он получит это послание, и просто падали от хохота.
Содержание письма было очень простым и банальным: типа, Стас, я твоя тайная поклонница, я думаю о тебе, мечтаю о тебе… Что-то в этом роде, ничего особенного. Когда работа была закончена, мы попросили Солнце передать это письмо Стасу, якобы не от нас. Очень прикольно было наблюдать за его реакцией… Всем было понятно, что это всего-навсего безобидная шутка, и ничего более. Всем, кроме Ромы.
Я просто взбесился. Потому что Оля добилась своего — конфликта с Оксаной, в котором Стас занял сторону Оли. Он, защищая Бузову, начал прессовать Оксану. А мне было на это жутко смотреть. Какого хрена все начинается заново? Оля снова вторгается в отношения Стаса, а это значит, что ей не безразлично, с кем он будет «строить любовь» на проекте. Женщина может быть неравнодушна к судьбе мужчины только в двух случаях: если он ей симпатичен или если она его мать. Второй вариант здесь был исключен. Остается симпатия. Это меня и бесит. Это письмо — лишь повод лишний раз намекнуть о своей симпатии. Строит этот хмырь отношения, ну и пусть строит, зачем мешать?! Меня это просто взорвало! Да что же это такое! Как только появляется этот человек, у нас с Олей сразу все идет наперекосяк.