Страница 45 из 57
Заметив в черных глазах Кеттеринга ярость, Артур быстро взглянул на Бенедикта, который был слишком туп, чтобы ее увидеть.
— Но Эдриана в ту ночь там не было.
— Возможно, не в ту ночь, — равнодушно пожал плечами Бенедикт.
— И ни в какую другую! — холодно добавил Джулиан, устремив на него ледяной взгляд.
— Уверяю вас, — покраснел Бенедикт, — у меня нет привычки следить за братом. Прежде чем столь пылко бросаться на его защиту, вы должны узнать, что он не был правдив со своей женой, и это стало причиной разногласий.
Невероятно! Этот ублюдок вываливает грязное белье семьи на их обозрение! Но Бенедикт уже сменил тему и начал болтать о своих рискованных предприятиях в Кембридже. Хныкающий мальчишка превратился в лицемера, каким он, в сущности, и был. Артур уже подумывал, не отправиться ли ему на поиски лорда Олбрайта, лишь бы не слушать надоедливую болтовню, и в эту минуту в гостиную стремительно вошел Эдриан.
— Кеттеринг, Кристиан, я жив и дышу! К тому же несказанно рад вашему приезду. — Он холодно взглянул на брата. — Спасибо, что ты развлек их в мое отсутствие, Бен.
Тот с улыбкой потягивал бренди, пока не осознал; что остальные выжидающе молчат. Покраснев, Бенедикт медленно встал.
— Да, с вашего позволения, я вас оставлю, — пробормотал он.
Когда дверь за ним закрылась, Эдриан пригласил друзей сесть.
— Я действительно рад. — Но прозвучало это неубедительно.
— Слава Богу, Эдриан! Ты опять видишь! Должно быть, леди Олбрайт очень счастлива? — улыбнулся Артур.
— Да, — кивнул Эдриан, глядя в окно.
— Мы встретили ее по дороге.
— Правда? И верхом на Громе, полагаю? Возможно, Артуру показалось, но у него было четкое ощущение, что его друг с трудом себя сдерживает.
— Кажется, она превосходная наездница, — решил разрядить обстановку Джулиан.
— Да.
— Кстати, о твоей жене. Я привез тебе украшения, — сказал Артур.
— Я твой должник. — Эдриан неожиданно вскочил. — Почему бы нам не осмотреть поместье? По правде, я до сих пор еще не знаю, насколько велик Лонгбридж, но все же не так велик, каким мог бы быть, если бы я им занимался.
И он пошел к двери, резко оборвав разговор о леди Олбрайт.
Когда перед ужином Артур постучал к Джулиану, тот был полуодет.
— А я надеялся, что это слуга.
Игнорируя насмешку, Артур вошел в комнату.
— Ты можешь объяснить, что происходит в этом доме, черт побери?
— На мой взгляд, Эдриан делает то, что делал всегда, — усмехнулся Джулиан, завязывая перед зеркалом шейный платок. — Берется за что-то и превращает это в золото.
— Я не о Лонгбридже.
— Тогда о чем?
— Начать с Бенедикта, расхаживающего по дому, как бойцовый петух… Или с прекрасной леди, скачущей на Громе. Я предпочитаю женщин, которые сидят на моих пони в Эскоте, — раздраженно заявил Артур.
— На твоем месте я бы лучше заботился об Эскоте. Сколько ты проиграл в прошлый раз? Пятьсот фунтов? — саркастически хмыкнул Джулиан.
— Идем, и ты увидишь, что я имею в виду.
— Вряд ли. Может, он помирился с Бенедиктом? Может, его жена — завзятая наездница?
Скрестив руки на груди, Артур испустил нетерпеливый вздох.
— Тебе не кажется несколько странным, что Эдриан выглядел в Лондоне без памяти влюбленным, а теперь в его присутствии нельзя даже упомянуть ее имя?
— Я полагаю, что роза, возможно, несколько утратила свежесть. — Джулиан поправил узел шейного платка. — Такое случается со всеми мужчинами, Артур. Мальчишеская любовь быстро проходит, и наступают холодные будни супружества.
— Знаю. Но есть множество браков, где супруги хотя бы вежливы друг с другом. Ты заметил, как он избегает разговоров о ней? Да и ее поведение вряд ли можно назвать вежливым.
— Послушай, ты знаешь Олбрайта не хуже меня. Если леди не достойна упоминания, он о ней и не говорит. Он должен был завести себе любовницу, но, к несчастью, предпочел твои сентиментальные глупости.
— Честность с женой не обязательно глупость, Кеттеринг.
— Ты слишком беспокоишься, — улыбнулся Джулиан.
— А вы слишком беспечны, милорд, — отпарировал Артур.
Если Кеттеринг слишком… глуп, чтобы это увидеть, то он — нет. В этом доме определенно творится что-то неладное.
Эдриан, разговаривая с друзьями, прислушивался к громкому смеху Бенедикта и гадал, удостоит ли их своим присутствием его принцесса. Часть его существа надеялась, что нет, а другая беспокоилась, что в таком случае подумают гости. Не потому ли он не может находиться с ней в одной комнате, что его убивает ее любовь к Бенедикту?
— Как я заметил, ты строишь возле сада бельведер? — спросил Артур.
— Да, — буркнул Эдриан, глядя из окна на конюшни.
— Я думаю, он надеется возвести нечто подобное тому, что имеется в Килинг-Парке, — засмеялся Бенедикт и чуть побледнел, когда на него уставились три пары глаз.
— Я очень надеюсь, что он будет готов к лету.
Все повернулись на голос и увидели входящую в кабинет Лилиану. Как он мог считать ее обыкновенной, подумал Эдриан, быстро вскочив со стула и направляясь к жене, чтобы опередить стоящего рядом с ней брата.
— Входи и познакомься с моими друзьями, — пригласил он.
— Мы уже познакомились днем, — вежливо ответила Лилиана, положив ладонь на его протянутую руку, и он повел ее к расположившимся у камина друзьям.
— Лорд Артур Кристиан Сазерленд и Джулиан Дейн, граф Кеттеринг. Милорды, разрешите представить вам мою жену леди Олбрайт.
— Очень рада снова увидеть вас, — сдержанно произнесла она.
— Моя радость не имеет границ, — склонился в галантном поклоне Артур.
— Моя тоже, — восхищенно улыбнулся Джулиан. — Позвольте сообщить, что вы прекрасно ездите верхом, леди Олбрайт.
— Да, я весьма прилично держусь на спине Грома. Друзья хихикнули, когда Эдриан усадил ее подальше от Бенедикта.
— О, вы чрезвычайно скромны, Лили, — возразил деверь. — Вы прекрасная наездница. Могу я принести вам шерри?
Эдриана охватила ярость. Это был вполне невинный комплимент и столь же невинное предложение, но все, связанное с действиями брата, он воспринимал как намеренное оскорбление.
Лилиана отрицательно покачала головой, едва взглянув на деверя, и с очаровательной улыбкой повернулась к Артуру:
— Милорд, я слышала удивительные веши, которые рассказывают о вашей невестке герцогине Сазерленд. Ее забота о сиротах меня восхищает.
— Да, мне не часто доводилось встречать подобную щедрость.
— Лилиана не менее щедра в своих делах, — гордо заявил Бенедикт. — Арендаторы обожают ее, и, осмелюсь сказать, их благоденствие для нее важнее собственного.
Неужели он считал все, что она делала, образцом святости?
— Она действительно прекрасная хозяйка, Бен, но едва ли ее домашние обязанности можно сравнить с обязанностями герцогини, — бесстрастно промолвил Эдриан, вызвав этим заявлением недовольство брата и удивление друзей.
Лилиана не проявила никаких эмоций.
— Ладно, — быстро вмешался Джулиан. — Щедрость похвальна в любых проявлениях.
— Согласен. — Граф равнодушно пожал плечами.
Артур выглядел испуганным, поэтому Эдриан хотел уже объяснить свое заявление, но тут появился Макс и доложил, что ужин подан. Граф помог жене встать и повел ее из комнаты, слыша, как брат предлагает Артуру и Джулиану посмотреть очередную картину чрезвычайно талантливой леди Олбрайт.
— Нужно ли столь открыто выражать свое презрение? — тихо спросила Лилиана, когда они шли по коридору в столовую.
А ей?
— Я не демонстрирую свое презрение, — процедил сквозь зубы Эдриан.
— Позволь не согласиться, — горько засмеялась она. — Ты демонстрируешь его при каждом удобном случае, однако я надеюсь, что хотя бы ради приличия ты все-таки прекратишь унижать меня перед своими гостями.
— Унижать тебя? По-моему, именно ты унижаешь меня в моем собственном доме. Я надеюсь, что ради приличия ты наконец прекратишь демонстрировать свои чувства к моему брату? — Эдриан остановился, чтобы пропустить ее в столовую.