Страница 80 из 80
Теперь Николау еще лучше понимал, какова была сила ненависти Фроствинга к своему творцу. Физически грифон был привязан к воротам. Только тогда, когда арка вместе с Фроствингом переезжала с места на место, для грифона менялся вид на окрестности.
Только в мире снов мог жить и передвигаться грифон. Нечего и дивиться тому, что он крал воспоминания у Григория. Наверное, считал, что это положено ему по праву за то, что он спас тело своего повелителя и сохранил ему жизнь.
Наверное. Теперь об этом можно было только гадать.
Григорий присел на корточки, а светящийся шарик оставил в воздухе, у себя над головой, после чего принялся собирать среди руин обломки каменной статуи грифона.
— Что ты делаешь? — удивленно спросила Тереза, опустившись на колени рядом с ним. — Разве мы не уходим? Наверняка кто-то слышал, с каким жутким грохотом рухнула арка.
— Никто не слышал ни звука. Фроствинг об этом позаботился. Когда мы уйдем, я восстановлю большую часть арки. Лучше ничего не придумаешь.
— Большую часть? — непонимающе переспросила Тереза. Она, прищурившись, присмотрелась к выраставшей на глазах горке обломков мрамора и поняла, во что они превратятся, если их собрать воедино. — И что ты со всем этим собираешься сделать?
— Есть одно место… кажется, в современной Румынии, где-то в Карпатах… Хочу отнести эти обломки туда и там захоронить их.
— Ты уезжаешь в Румынию? — сорвавшимся голосом спросила Тереза.
Григорий поднял к ней глаза. Она не отводила от него глаз. Он взял ее за руку.
— Всего на несколько минут. Хотелось бы еще какое-то время пожить в Чикаго. Город такой интересный…
Тереза улыбнулась.
— Буду рада стать твоим гидом. Ты сказал, — спросила она уже без улыбки, — всего на несколько минут?
Григорий снова занялся сбором осколков грифона. Он собрал уже большую часть туловища, отыскал голову, которая, на счастье, совсем не пострадала. Вот только ухмылка стала какая-то неживая, застывшая, да и глаза опять превратились в бездонные черные провалы. Рожки отломались. Один Григорий нашел, а второй найти так и не смог.
— Да, — кивнул он, — всего на несколько минут. Вот вернемся к тебе, оттуда и отправлюсь. Это ненадолго, уверяю тебя.
— Ты… ты так можешь? Вот так… переноситься с места на место за считанные минуты?
Григорий поставил голову грифона поверх горки осколков туловища, задержал на фигуре Фроствинга взгляд, а потом встретился взглядом с женщиной, у которой глаза были точно такого же цвета, как у него. Он так надеялся, что сможет смотреть в эти глаза до конца своей жизни… Но об этом можно будет подумать потом, когда все уляжется, утрясется.
— Да, я могу и это, и еще многое, многое, чего не мог делать раньше.
Григорий улыбнулся Терезе. Так легко и радостно он еще ни разу в жизни не улыбался. Это он знал точно, как ни перегружена теперь была его память. Прежде у него и причин так улыбаться, если на то пошло, не было.
— И все, что я могу, я буду делать исключительно потому, что мне этого захочется.
notes
1
«Ваза» («Васа») — военный корабль, построенный по приказу шведского короля Густава Адольфа. Корабелы, исполняя волю короля, перегрузили судно тяжелыми орудиями, вследствие чего оно перевернулось и затонуло в гавани Стокгольма. В настоящее время поднято на поверхность и превращено в музей. — Примеч. пер.