Страница 76 из 78
Он туда протиснет взятку, Что руками разведешь!.. — По справедливому предположению К. И. Чуковского, это указание на взяточничество самых высших представителей царской администрации, вплоть до членов императорской фамилии (ПСС, т. III, с. 606–607). Военный министр Д. А. Милютин писал в своем дневнике, что Александр II был «чужд самым элементарным началам честности и бескорыстия. <…> С ведома высших властей и даже по высочайшей воле раздавались концессии на железные дороги фаворитам и фавориткам прямо для поправления их финансового положения, для того именно, чтобы несколько миллионов досталось в виде барыша тем или другим личностям» (Дневник Д. А. Милютина, т. 1. М., 1947, с. 162; см. также: Дельвиг, с. 18, 461; Феоктистов Е. М. За кулисами политики и литературы. Л., 1929, с. 306–312).
…новый гость явился… — Имеется в виду Б. И. Ламанский (1825–1902), управляющий Государственным банком, могущественный покровитель различных частных банков, обществ взаимного кредита, акционерных компаний, в которых он сам принимал деятельное участие, писатель по финансовым вопросам. В прессе отмечалось, что «он пользуется неограниченным доверием министра финансов <…> он необходимый для всех финансовых учреждений и предприятий советчик <…> все немецкие, еврейские и русские банкиры считают его своим другом. При такой счастливой в финансовом отношении обстановке г. Ламанский все может: захочет он погибели любого банка, он только дунет, и банк погиб, захочет он его процветания — банк цветет и растет» (Гр, 1875, 6 апр., № 14, с. 338). См. заметку о Ламанском в черновой рукописи ЦГАЛИ (Другие редакции и варианты, с. 434).
Золото клюет — Возвращает… ассигнации! — Е. И. Ламанский злоупотреблял предоставленным Государственному банку правом выпускать кредитные билеты (см.: Скальковский К. Наши государственные и общественные деятели. СПб., 1890. с. 38).
А в душе — идеалы Плотицына! — Плотицын М. К. - богатейший купец, глава тамбовских скопцов, хранитель общественного скопческого капитала. О нашумевшем «плотицынском деле» писали в феврале-апреле 1869 г. многие газеты («Голос», «Современные известия», «С.-Петербургские ведомости»).
Нужно выждать: не созрели… — Намек на фразу, которой Е. И. Ламанский прославплся в свое время. В конце 1859 г. в петербургском Пассаже состоялся диспут, посвященный деятельности Русского общества пароходства и торговли. Диспут был таким шумным, что председатель — Е. И. Ламанский — закрыл заседание, заявив, что «мы еще не созрели» для публичного обсуждения общественных дел. Диспуту была посвящена статья Н. А. Добролюбова «Любопытный Пассаж в истории русской словесности». Фраза Ламанского неоднократно обыгрывалась в «Свистке» (Добролюбов, т. VII, с. 395, 404–407, 415, 426).
Экс-писатель бледнолицый, Появился Пьер Кульков… — Имеется в виду П. М. Ковалевский (1823–1907), поэт, беллетрист, художественный критик либерального направления. В 1870-е гг. занимался также коммерческой деятельностью. «Мрачный поэт и экс-романист, громивший некогда акционерные порядки и протестовавший против поклонения золотому тельцу, П. М. Ковалевский ныне благополучно восседает в правлениях трех железных дорог, расположенных в трех различных углах нашего обширного отечества» (НВ, 1876, 22 янв., № 21). А. Ф. Кони рассказывал, что Ковалевский узнал себя в Пьере Кулькове и даже ответил Некрасову стихами, которые начинались так; «Экс-писатель бледный Смеет вас просить…» (Чуковский К. И. Некрасов. Л., 1926, с. 106).
Вожделений плутократа, Так сказать, апофеоз Совмещал в себе фон Руге… — Речь идет о П. Г. фон Дервизе (ум. 1881), известном железнодорожном дельце, купившем в Италии на награбленные в России деньги великолепную виллу Роза (в поэме — вилла Мирт). Построенная фон Дервизом Рязанско-Козловская дорога обошлась чрезвычайно дорого (ОЗ, 1875, № 4, с. 316). Фон Дервиз упомянут и в черновом автографе ЦГАЛИ (см.: Другие редакции и варианты, с. 432).
…Великий муж! И миллиарда Увезенного не жаль!.. — 9 марта 1875 г. катковская газета «Московские ведомости» поместила статью, рекламирующую деятельность фон Дервиза. В статье утверждалось, что если он и составил себе громадное состояние, «то и этого следовало ожидать в видах общей пользы». См. отклик на эту статью в стихотворении В. С. Курочкина «Немец обезьяну выдумал» (БВ, 1875, 23 марта, № 21).
…оркестру внемлет solo… — «Дервиз, — писал С. 10. Витте, — от той роскоши и богатства, которыми он пользовался в Италии благодаря состоянию своему, совершенно сбрендил. Так, например, он держал большую оперу исключительно для самого себя и очень редко кого-нибудь приглашал, между тем как каждый день ему давали то или иное представление» (Витте, с. 122).
Катастрофою Седана. — После грандиозного поражения под Седаном во время франко-прусской войны (1870) Франция капитулировала; правление Наполеона III сменилось республикой.
Где купить высокий сан? — Фон Дервиз предпринимал попытки купить какой-нибудь иностранный титул. «Ты ищешь, — писали о нем в русской прессе, — за дорогую плату купить громкий, но ничего не выражающий титул какого-нибудь итальянского маркиза или графа и пренебрегаешь теми выразительными титулами, которыми по сравнительно дешевому курсу награждают тебя благодарные соотечественники» (Дело, 1876, № 10, с. 461).
Дайте мне его мильоны ~ Соединим! — В этом эпизоде речь идет о Н. И. Путилове, который действительно собирался устроить неподалеку от одного из своих заводов громадный порт. По воспоминаниям современников, Путилов считал, «что если Петр Великий „прорубил окно в Европу“, то он портом своим прорубит дверь» (РА, 1895, № 2, с. 233; см. также: Мительман М., Глебов В., Ульянский А. История Путиловского завода. М., 1961, с. 25–35). Черная речка — узкий и мелкий приток Невы.
Металлических заводов С пивоваренным котлом… — При строительстве металлических заводов разрешалось ввозить железо из-за границы без пошлины. Этим нередко пользовались спекулянты, сооружавшие фиктивные металлические заводы. Ср. заметку в черновом автографе ЦГАЛИ (Другие реакции и варианты, с. 435).
А людей с сумой пускал. — «Отечественные записки» с возмущением писали о той эксплуатации, которой подвергались рабочие на заводах Путилова (1873, № 9, с. 81).
У него своя контора «Переписки векселей»… — Н. И. Путилов «представлял свои дела блестящими, но в действительности отовсюду грозили подачею его векселей ко взысканию, и он целые дни и часто ночи шнырял повсюду, отыскивая деньги, чтобы удовлетворить своих кредиторов…» (Дельвиг А. И. Воспоминания, т. 4. М., 1913, с. 363).
Простроить — израсходовать деньги на строительство.
Эпилог
Ушел Эфруси, важный грек… — Эфруси — банкир (ЛН, т. 51–52, с. 153).
Миллионщик-мукомол… — Имеется в виду С. Т. Овсянников, купец-миллионер. В начале 1875 г. из корыстных соображений организовал поджог большой паровой мельницы в Петербурге, за что был предан суду. Овсянников упоминается и в черновом автографе ЦГАЛИ (см.: Другие редакции и варианты, с. 432, 434).
Ученый Швабе… — И. К. Бабст (см. выше, комментарий к ст. 791–792 части 2). Строчками о Швабсе Некрасов воспользовался для эпиграммы, произнесенной им 20 мая 1875 г. при избрании Бабста в члены Литературного фонда (ЛН, т. 51–52, с. 538).
Говаривал Володя Перелешин. — Возможно, некоторый материал для создания этого образа Некрасову дал князь А. И. Урусов (1843–1900), один из известных русских адвокатов. В своей адвокатской практике Урусов придерживался принципа «Не бичевать, жалеть должны мы вора». На одном из процессов, вспоминал А. Ф. Кони, он дал тонкий анализ «самого драгоценного дара, приносимого защитой уголовному праву, — сознания и раскаяния подсудимого» (Кони А. Ф. На жизненном пути, т. I. СПб., 1912, с. 480); ср. в поэме: «Кто низко пал — воспрянуть может вновь». В 1871 г. Урусов участвовал в нечаевском процессе в качестве защитника одного из подсудимых. За речь, произнесенную на этом процессе, он был выслан из Петербурга. Только несколько лет спустя, после того как Урусов написал царю верноподданническое письмо, он смог поступить в Риге в канцелярию местного генерал-губернатора (см.: Урусов А. И. Статьи, письма, воспоминания, т. 1. М., 1907, с. 12). Это произошло в январе 1875 г. Товарищем прокурора он стал только в марте 1876 г., так что Некрасов по существу предугадал судьбу одного из либеральных адвокатов, вступившего в сделку с царским самодержавием. П. Д. Боборыкин вспоминал, что Урусов именно для того, «чтобы освободиться от ссылки, пошел в прокуроры, откуда его не сразу пустили в адвокаты» (там же, т. 3, с. 404).