Страница 54 из 78
Уже в первых критических откликах современники обратили внимание на автобиографические мотивы в поэме: впечатления детства в крепостнической усадьбе, образ матери поэта, тема утраты иллюзий в столице. В описании провинциального городка знакомые Некрасова узнавали Спасск, Казанской губернии, «на болотистой площади которого Некрасову случалось стрелять дупелей» (Успенский Н. В. Из прошлого. М., 1889, с. 231–233).
Определенную часть критических отзывов объединяла тенденция считать поэму незаконченной, хаотичной и пестрой в стилистическом отношении. Так, Вс. Крестовский отнес «Несчастных» к числу вещей, которые не выстраданы, не прочувствованы поэтом и пишутся «ради одной только заключительной фразы». По Крестовскому, «Несчастные» — поэма «аффектированная и добродетельная, изображающая каторжников до того добродетельными, что они даже заслуживают любовь и благоволение своих начальников, вещь ложная и ложная самим незнанием изображаемой жизни…» (РСл, 1861, № 12, отд. II, с. 70). «Не по замыслу поэма слаба, отнюдь нет, — замечал А. С. Суворин, — а по исполнению, по неудачной аффектации, по некоторой ходульности и мелодраматизму. Г. Некрасов знает, что человек-гражданин нужен, а не бесплотное существо, каким он представил своего героя» (Рус. речь, 1861, № 103–104, с. 809). О фальшивых нотках в изображении взаимоотношений политических ссыльных с уголовными преступниками писал О. Ф. Миллер в указанной выше книге «Публичные лекции. Русская литература после Гоголя». П. Ф. Якубович также увидел в поэме много мелодраматизма, «немыслимого в живой действительности» (Мельшин Л. <Якубович П. Ф.> Н. А. Некрасов, его жизнь и литературная деятельность, с. 68).
В работах советских исследователей выяснены истоки романтической условности в изображении революционера на каторге и его взаимоотношений с уголовными преступниками, изучены усвоенные Некрасовым в «Несчастных» литературные традиции (см.: Жовтис А. Л. К вопросу о традициях революционного романтизма в творчестве Н. А. Некрасова (поэма «Несчастные»). — Вестник АН Казахской ССР, 1952, № 12, с. 75–86; Опришко Е. Н. К вопросу о реализме поэмы Н. А. Некрасова «Несчастные». — Науч. зап. Днепропетровского гос. ун-та, 1957, т. 71, с. 31–41; Лучак А. А. Время и герой. Душанбе, 1962; Чуковский К. И. Мастерство Некрасова. М., 1971, с. 47–53; Лебедев Ю. В. Н. А. Некрасов и русская поэма 1840-1850-х годов. Ярославль, 1971; Гаркави А. М. Пушкинская традиция в поэме Некрасова «Несчастные». — О Некр., вып. IV, с. 91–108).
Еще в XIX в. поэма «Несчастные» была включена в книгу избранных переводов сочинений Некрасова на французский язык: Nekrasov N. Poesies populaires. Traduites par E. Halperine-Kaminsky et Ch. Morice. Paris, 1886. Во вступительной статье «Poesies populaires» M. де Вопоэ отмечал совершенство композиционного построения поэмы и обращал внимание на полемический аспект в изображении Петербурга у Некрасова по отношению к пушкинскому Петербургу в «Евгении Онегине» и «Медном всаднике».
«Несчастные» — народное название заключенных и ссыльнокаторжных.
Переступить порог не смея ~ С рукой и сердцем принесет. — В этом фрагменте поэмы использованы образы и мотивы «Руслана и Людмилы» Пушкина.
С певцом твоих громад красивых ~ В движенье гордой суеты! — Имеется в виду изображение картин петербургского утра в «Евгении Онегине» и тема Петербурга в «Медном всаднике» Пушкина.
Вот идет солдат За фурой вроде погребальной… — Речь идет о закрытой тюремной карете, в которой перевозили арестантов.
Восторгом взор его сиял… — скрытая цитата из стихотворения Пушкина «Клеопатра» («Восторг в очах его сиял»). В автографе ИРЛИ В цитата была точной и сопровождалась примечанием (по-видимому, Некрасова): «Стих Пушкина».
Прощенья благовест достиг. — В день коронации Александра II, 26 августа 1856 г., была объявлена амнистия всем репрессированным по делу 14 декабря 1825 г.
Тишина*
Печатается по Ст 1879, т. I, с. 243–249.
Впервые опубликовано: С, 1857, № 9 (ценз. разр. — 31 авг. 1857 г.), с 115–122, с подписью: «Н. Некрасов», в составе пяти глав, без ст. 107–114, 149–152, с исправлениями в ст. 14–15, 40, 67, 69, 88, 116–118, 179, внесенными по цензурным и автоцензурным соображениям.
В собрание сочинений впервые включено: Ст 1861, ч. 1, в составе четырех глав, с восстановлением ст. 107–114, с отточиями вместо ст. 115–118, 149–152 и с устранением исправлений, внесенных по цензурным соображениям, в ст. 14–15, 40, 67, 69, 88, 179 (перепечатано: 1-я часть всех последующих прижизненных изданий «Стихотворений»; Ст 1879, т. I, по словам редактора этого издания С. И. Пономарева, «с немногими исправлениями, указанными самим автором» (Ст 1879, т. IV, с. XLIX): ст. 116–118, 147–152 даны в окончательной редакции, исправлен ст. 173).
Беловой автограф главы 3, с датой: «28 дек. 1856. Рим» — ГБЛ (Зап. тетр. № 4, л. 37–38). Авторизованная копия журнального текста — ИР ЛИ (Тетр. Панаевой, л. 2–8). В этой копии глава 4, напечатанная в «Современнике», вычеркнута рукой поэта (как известно, более в текст поэмы не включалась).
Датируется 1856–1857 гг. За исключением главы 3, поэма писалась летом 1857 г. после возвращения Некрасова из-за границы в июне 1857 г.
Глава 3 посвящена окончившейся Крымской войне, защите Севастополя, героизму русского народа, восхищавшему поэта. Недаром сам он хотел ехать в Севастополь. «Хочется ехать в Севастополь, — сообщает он Тургеневу 30 июня — 1 июля 1855 г. — Ты над этим не смейся. Это желание во мне сильно и серьезно — боюсь, не поздно ли уже будет?». Тогда же в рецензии на брошюру «Осада Севастополя», напечатанной в «Современнике», Некрасов писал: «Несколько времени тому назад корреспондент газеты „Times“ сравнивал осаду Севастополя с осадою Трои. Он употребил это сравнение только в смысле продолжительности осады, но мы готовы допустить его в гораздо более обширном смысле, именно в смысле героизма, которым запечатлены деяния защитников Севастополя… Мы решительно утверждаем, что только одна книга в целом мире соответствует величию настоящих событий — и эта книга „Илиада“» (ПСС, т. IX, с. 263–264).
Глава 4 поэмы в первопечатном тексте (см.: Другие редакции и варианты, с. 325–326) включала ряд сочувственных строк о реформах Александра II. Видимо, это было тактическим ходом, а не результатом заблуждений или иллюзий, о чем можно судить по письму Некрасова к И. С. Тургеневу от 25 декабря 1857 г.: «Кстати расскажу тебе быль, из коей ты усмотришь, что благонамеренность всегда пожинает плоды свои. По возвращении из-за границы тиснул я „Тишину“ (наполовину исправленную), а спустя месяц мне объявлено было, чтоб я представил свою книгу на 2-е издание».
Цензурное вмешательство привело к существенному искажению ряда строк: вместо «Тяжеле стонов не слыхали» в «Современнике» напечатано «Молитвы жарче не слыхали»; вместо «Проклятья стоны и молитвы» — «Прощанья, стоны и молитвы»; вместо «Ни божьих, ни ревижских душ» — «Безропотно покорных душ». После смерти поэта было найдено следующее написанное им объяснение, касающееся стихов, вызвавших возражения цензуры:
Здесь автор разумел дошедшие до него за границу слухи, что многие обвиняли его в нелюбви к родине.
Никакая мирская власть не может наложить оков на душу, равно как и снять их. Здесь разумеются оковы греха, оковы страсти, которые налагает жизнь и человеческие слабости, а разрешить может только бог.