Страница 3 из 125
— Положим, вы не совсем правы. Волков действительно нет, а вот за людей никогда нельзя поручиться… Впрочем, ладно. Лукошко не забыли прихватить?
— Не забыла. Вот оно.
— Тогда пойдемте. Пока доберемся до места, станет светло.
Они вместе направились к лесу и вскоре исчезли в темной чаще.
Доктор Коринта слыл заядлым грибником. С началом грибного сезона он что ни день затемно уходил из дому, чтобы до утреннего обхода больничных палат побродить часа три по лесу. В охоте за грибами он был непревзойденным мастером. Однако не только ради грибов совершал он свои одинокие прогулки. Его тянуло в лес и по иным причинам.
Отдавая все свое время врачеванию человеческих недугов, Коринта сам нуждался в исцелении и утешении. Слишком много за последние годы накопилось в душе всякой горечи: и проблем, и тоски, и мрачных предчувствий. Тишина леса помогала сосредоточиться, приносила душевное спокойствие и новые силы.
Сегодня одиночество лесных прогулок впервые нарушилось. С превеликой неохотой пошел на это Коринта. Но все же пошел. Слишком уж горячо просила его молоденькая медсестра Ивета Сатранова взять ее хоть раз в лес по грибы. Неужели девушке так сильно захотелось поучиться грибному промыслу? Ой ли! Главврач потому лишь и согласился, что уловил в странной просьбе что-то более серьезное, чем одно лишь желание собирать грибы…
Едва приметная тропинка петляла среди густых зарослей. Раздвигая влажные, холодные ветки, доктор уверенно шагал вперед. Ивета следовала за ним и молчала. Коринта почувствовал, что ей трудно самой начать разговор, и решил помочь.
— Ну, что у вас на сердце, сестра Ивета? Давайте выкладывайте! Не из-за грибов же вы, в самом деле, поднялись в такую рань.
— А вы почему догадались, что не из-за грибов?. — Да уж догадался…
Она помолчала. Он услышал у себя за спиной ее вздох.
— Вы правы, пан доктор. Мне очень, очень нужно с вами посоветоваться. Только, пожалуйста, пусть об этом…
— Ни слова больше!
Коринта остановился и через плечо строго глянул на Ивету.
— Я не мальчик, милая девушка. Мне уже сорок шесть лет. У меня за плечами большая и сложная жизнь. Если вы не уверены во мне, то и не поверяйте мне своих секретов.
— Простите, пан доктор… У меня нечаянно вырвалось…
— Ладно, коли нечаянно. Продолжайте!
Коринта двинулся дальше, а девушка, глядя на его широкую спину, принялась торопливо излагать свои заботы:
— Вы, пан доктор, наверное, обратили внимание на того высокого обер-лейтенанта, который часто приезжает в нашу больницу? Его зовут Крафт, Вилли Крафт. Он ушел в армию с четвертого курса медицинского факультета. Почему-то из всех местных девушек он выбрал для своих ухаживаний именно меня. Пристает и пристает! Конечно, он красивый и по-чешски говорит вполне сносно. Да разве это главное! Все равно ведь немец, фашист!.. Я просто не знаю, как быть, пан доктор. Прямо его оттолкнуть боюсь — он отомстить может. Таким все нипочем… А терпеть его приставания сил моих больше нет. Вот я и решила с вами посоветоваться…
Она порывисто вздохнула и затихла. Некоторое время шли молча. Наконец Коринта ответил девушке:
— Путаница у вас получается, Ивета. Не сердитесь, что я так прямо. С одной стороны, и красив этот обер-лейтенант, и по-чешски говорить умеет, с другой стороны — вам противны его ухаживания. Мне кажется, вы все же немножко им увлеклись…
— Что вы, пан доктор!
— Погодите, не возмущайтесь. Вы просили совета, вот я вам и советую. Прекратите, пока не поздно. Я не против смешанных браков и к немцам как к народу не питаю ни малейшей вражды. Задолго до войны я закончил Берлинский университет. Женился на немке. Вы, наверное, слышали, что у меня жена — немка?
— Да, слышала…
— Мне кажется, именно это обстоятельство и толкнуло вас обратиться за советом ко мне, а не к кому-нибудь другому. Вы рассчитывали найти у меня сочувствие. Это понятно. И все же, дорогая Ивета, придется вас разочаровать. Я оставил семью, отказался от научной работы, бросил службу в столице и ушел в ваше захолустье лишь потому, что у меня жена — немка. Точнее, не просто немка, а убежденная нацистка. Сразу после прихода немцев она добровольно вступила в нацистскую партию и пошла служить в эсэсовскую комендатуру… Я знаю, далеко не все немцы такие. Но ваш Крафт безусловно такой.
— Что же мне делать, пан доктор?
— Порвать с ним самым решительным образом. А чтобы не мстил, найдите подходящий предлог. Я, например, заметил, что к вам неравнодушен мой заместитель, доктор Майер. Спрячьтесь за Майера, чтобы спастись от Крафта…
— Боже мой, пан доктор, но ведь Майер…
— Знаю, знаю, он далеко не идеал мужской красоты. Толстый, черномазый коротышка. Куда ему до Крафта, этой типичной белокурой бестии. Но Майер чех и честный парень. Кроме того, я уверен, что он согласится совершенно бескорыстно помочь вам. Фиктивные браки теперь не редкость. От угона в Германию этим спаслись много молодых людей. Для вас, Крафт опасен не менее, чем отправка на принудительную работу. Хотите, я сам поговорю с Манером?
— Ах, пан доктор, все это так неожиданно, что я просто…
Коринта не дал ей договорить:
— Погодите, Ивета, помолчите минутку.
Они остановились и прислушались.
Где-то поблизости хрустнула ветка. Девушка вздрогнула и схватила доктора за руку:
— Что это?!
— Ничего… Белка, должно быть.
Коринта старался успокоить Ивету. Однако сам он понимал, что это не белка. Уже несколько минут он улавливал какие-то шорохи, которые раздавались позади, то замирая в отдалении, то приближаясь вплотную.
Поглощенная своими заботами, девушка ничего не заметила. Коринта же слишком хорошо изучил лесные звуки, чтобы оставить без внимания эти странные шорохи. Значение их было слишком недвусмысленно: кто-то, крадучись, шел за ними по пятам, приноравливаясь к их движению. Остановятся доктор с Иветой, и тот сейчас же замирает.
С минуту Коринта чутко прислушивался к привычным звукам пробуждающегося леса. Вроде ничего подозрительного… Неужели почудилось? В таком случае, плохи дела — нервы, стало быть, совсем пришли в негодность.
Осторожно двинулись дальше. Загадочные шорохи немедленно возобновились. Как это ни странно, а на душе у доктора стало легче: шорохи настоящие, — значит, нервы пока что в порядке.
Небо над лесом постепенно светлело, стволы деревьев проступили совсем отчетливо.
Скоро начнутся заветные грибные места, а тут на тебе — кому-то понадобилось следить за мирными собирателями грибов. Хорошо, если кто из своих. А если немцы?.. На всякий случай Коринта поменялся с Иветой местами: ее пустил вперед по тропинке, а сам пошел сзади. Девушка была благодарна доктору, потому что теперь тоже слышала легкие шаги неизвестного преследователя и от страха вся похолодела.
Улучив момент, когда они обогнули куст ежевики и очутились на краю глубокого лога, Коринта вдруг бросился обратно за куст и вскоре выволок на открытое место мальчишку лет десяти.
— Так вот кто за нами шпионит! Отвечай, кто таков? — грозно крикнул доктор, держа мальчишку за воротник куртки,
“Шпион” кряхтел, пытался вырваться, но ничего не отвечал. Впрочем, этого и не требовалось — его и без того уже узнали. Ивета, не успевшая даже испугаться, настолько быстро все произошло, кинулась к мальчишке и схватила его за руку:
— Владик, ты как сюда попал?!
— Вы знаете этого человека, Ивета?
В голосе доктора была напускная строгость, но мальчишку он держал крепко, по-настоящему.
— Это мой брат, пан доктор. Он с вечера еще набивался идти со мной по грибы. Но не могла же я его взять, ведь он еще совсем ребенок! И вот видите…
— Сама ты, Ветка, ребенок, — прохрипел вдруг мальчишка. — Подумаешь, на семь лет старше!..
— Владик, замолчи!.. Пан доктор!.. — Ивета задохнулась от возмущения.
Коринта усмехался, глядя то на “шпиона”, то на его раскрасневшуюся сестру. Помедлил, отпустил мальчишку на волю и сказал: