Страница 120 из 154
Во-вторых, сколь бы управляемой, рационально упорядоченной, схематизированной жизнь общества ни была, в ней всегда остаются огромные зоны личностного присутствия — зоны, где решающую роль играют индивидуально-ответственные решения. Иначе не может быть, поскольку речь идет о разумных существах человеческого типа.
В рамках социальных систем и делового поведения к таким зонам относятся ситуации, где решения принимаются голосованием и где ответственность персонифицирована, закреплена подписью конкретного лица. Но и в тех случаях, когда деловое поведение является анонимно-серийным, имеет механическую природу, вполне допускающую замену работника роботом, и в таких крайних случаях работник не становится роботом; он остается живым индивидом со сложным внутренним миром, нравственным строем души и даже в узких рамках профессиональной деятельности не может полностью отвлечься от моральной аргументации. Неслучайно поэтому рациональная организация труда пытается утилизовать моральную мотивацию поведения, что выражается, в частности, в культивировании корпоративной этики.
Наряду с системно-организованными формами деятельности, в отличие, а часто и в противовес им в обществе есть такие сферы, для которых личностное присутствие и нравственная мотивация поведения имеют решающее значение. К ним относятся область межличностных отношений, а также публичное пространство политики, понятое в аристотелевском смысле как общение свободных граждан в связи с их стремлением к высшему благу и добродетельной жизни. Давно и хорошо известно: жить в обществе и быть независимым от общества нельзя. Общество навязывает индивидам свои законы в качестве неотвратимого условия их существования. Однако это подчинение обществу не является тотальным. Не говоря о том, что человек вообще может противостоять обществу, оно, это подчинение, охватывает необходимое время его жизни. Наряду с этим существует также досуг (по объему в современном обществе вполне сопоставимый с необходимым временем), в рамках которого соотношение индивидов и общества меняется коренным образом и теперь уже индивид сам или в свободном союзе с другими формирует общество, культивируя такие практики, которые он находит наилучшим для себя, более соответствующим человеческому назначению. Ничуть не идеализируя возможное наполнение свободного времени, понимая его связанность, а в значительной степени и зависимость от необходимого времени, признавая опасную для человеческого существования тенденцию выхолащивания, обессмысливания досуга, следует тем не менее признать тот существенный в рамках нашего рассуждения факт, что решающей основой досужего поведения является свободный выбор личности, осуществляемый ею в соответствии со своей индивидуальной структурой ценностных предпочтений. Насколько деятельность индивидов в сфере необходимого труда оказывается автономной от их моральных качеств, настолько же их поведение в пространстве свободного времени зависит от последних. И применительно к досужему поведению современного человека теоретические обобщения этики добродетелей вполне сохраняют свою познавательную ценность. Так, основные типы досужего поведения вполне укладываются в классическую схему трех образов жизни, один из которых нацелен на чувственные удовольствия (вино, секс, дискотеки, курорты и прочие соблазны потребительского общества), другой — на общественную активность (участие в гражданских инициативах, политической борьбе, благотворительной деятельности и т. п.), третий — на созерцание (духовные практики, интеллектуальные увлечения и т. п.).
В-третьих, сохраняет полную силу исконная функция морали, состоящая в том, чтобы очертить предельные параметры человеческой деятельности (ограничить пространство человечности) через посредство безусловных запретов, первым среди которых остается запрет на насилие. Условием её деятельности в этом качестве могут быть только морально цельные и стойкие индивиды, но никак не безличные структуры и эффективные технологии.
Таким образом, хотя функционирование и развитие современных обществ протекает в режиме управляемых объективных процессов, тем не менее сохраняется, а отчасти и возрастает значение морали в личностной выраженности — как индивидуально-ответственного способа существования в мире. Это значит, что сохраняют актуальность образы и образцы морали, заданные великими моралистами.
ПРИЛОЖЕНИЯ
Из «Лунь юя»
«Лунь юй» («Беседы и суждения») содержит суждения Конфуция, которые были записаны и собраны в единое произведение его учениками после смерти учителя. Произведение представляет собой сумму отдельных фрагментов, которые сложены между собой и объединены в главы довольно бессистемно или в такой системе, внутренний смысл которой исследователями не разгадан. Предлагаем выборку фрагментов, которые условно тематизированы следующим образом: первая часть — жэиь (человеколюбие); вторая часть — ли (ритуал); третья часть — цзюнь-цзы (благородный муж). Фрагменты даны в переводе В. А. Кривцова по изданию: Древнекитайская философия. Т. 1. М., 1972.
Учитель сказал: «Не беспокойся о том, что люди тебя не знают, а беспокойся о том, что ты не знаешь людей» (1, 16).
Учитель сказал: «Правящий с помощью добродетели подобен полярной звезде, которая занимает свое место в окружении созвездий» (2, 1).
Учитель сказал: «Если человек не обладает человеколюбием, то как он может соблюдать ритуал? Если человек не обладает человеколюбием, то о какой музыке может идти речь?» (3, 1).
Учитель сказал: «Если утром познаешь правильный путь, вечером можно умереть» (4, 8).
Учитель сказал: «Такой принцип, как «золотая середина», представляет собой наивысший принцип. Люди [уже давно не обладают] им» (6, 27).
Учитель сказал: «Есть простую пищу, пить воду, спать, подложив руку под голову, — в этом тоже есть удовольствие, Богатство и знатность, полученные нечестно, для меня подобны облакам, плывущим по небу» (7, 17).
Фань Чи спросил о человеколюбии. Учитель ответил: «Это значит любить людей». Фань Чи спросил о знании, Учитель ответил: «Это значит знать людей». Фань Чи не понял. Учитель сказал: «Выдвигать людей прямых и отстранять людей лживых, и тогда лживые люди смогут стать прямыми».
Фань Чи ушел, но, встретив Цзы-ся, сказал: «Я только что видел учителя и спросил его о знании. Учитель сказал: «Выдвигать людей прямых и отстранять людей лживых, и тогда лживые люди смогут стать прямыми. Что это значит?»
Цзы-ся сказал: «О как глубоки эти слова! Когда Шунь правил Поднебесной, из народа избирали [достойнейшего] и был выдвинут Гао-яо, а все, не обладающие человеколюбием, были отстранены. Когда Тан правил Поднебесной, из народа избирали [достойнейшего] и был выдвинут И Инь, а все люди, не обладающие человеколюбием, были отстранены» (12, 22).
Учитель сказал: «Южане говорят: «Человек, лишенный постоянства, не может быть кудесником и знахарем». Хорошо сказано! Если мораль непостоянна, это приводит к стыду». Учитель сказал: «Такой человек не может предсказывать» (13, 22).
Кто-то спросил: «Правильно ли отвечать добром на зло?» Учитель ответил: «Как можно отвечать добром? На зло отвечают справедливостью. На добро отвечают добром» (14, 34).
Цзы-гун спросил: «Можно ли всю жизнь руководствоваться одним словом?» Учитель ответил: «Это слово — взаимность. Не делай другим того, чего не желаешь себе» (15, 23).
Ю-цзы сказал; «Мало людей, которые, будучи почтительными к родителям и уважительными к старшим братьям, любят выступать против вышестоящих. Совсем нет людей, которые не любят выступать против вышестоящих, но любят сеять смуту, Благородный муж стремится к основе. Когда он достигает основы, перед ним открывается правильный путь. Почтительность к родителям и уважительность к старшим братьям — это основа человеколюбия» (I, 2).
Цзы-ю спросил о почтительности к родителям. Учитель ответил: «Сегодня почтительностью к родителям называют их содержание. Но люди содержат также собак и лошадей. Если родителей не почитать, то чем будет отличаться отношение к ним от отношения к собакам и лошадям?» (2, 7).