Страница 5 из 28
К последней, пятой группе относятся сочинения свободного жанра — произведения художественной литературы, фольклора и т. п. Часть их тесно смыкается с источниками третьей, хроникально-исторической группы, как, например, романы «Троецарствие», «Речные заводи» [85; 171], другие — с сочинениями четвертой, специализированной группы, как, например, сборники типа «Соушэнь цзи», «Фэншэнь яньи», роман «Путешествие на запад», рассказы Ляо Чжая и др. [115; 152; 930; 939]. Большинство произведений этого жанра, хотя они считаются сочинениями, написанными одним автором, имеет достаточно сложную историю, обычно восходящую к бытовавшим в народе сказаниям, преданиям, повествованиям о духах, оборотнях, чудесах, героях, бессмертных и т. п. Эта народная фантазия, генетически связанная с древними верованиями и суевериями, воспринималась и обрабатывалась авторами художественных произведений и в новой аранжировке пускалась в широкое обращение, что в свою очередь оказывало влияние на формирование народного пантеона и легендарно-мифологических преданий, как это имело место, например, в случае с романом «Фэншэнь яньи». К числу произведений свободного жанра относятся также некоторые сочинения критического плана, демонстрировавшие явное несоответствие между декларациями конфуцианской морали и действительными поступками бюрократов и шэныии [151], воспевавшие столь не созвучное конфуцианским идеалам высокое чувство любви — не к правителю, а к женщине [168].
Наличие таких1сочинений, при всей их немногочисленности, свидетельствует о том, что реальная жизнь китайского общества всегда была намного сложнее идеальной схемы т. е. того эталона, по которому должна была строиться жизнг в стране. Этого, кстати сказать, не сумели заметить и долж ным образом отразить в своих сочинениях миссионеры, пер выми из европейцев охарактеризовавшие китайскую цивили зацию, результатом чего и была столь противоречивая реак ция просветителей и других деятелей европейской культург на эти сочинения. Компиляции миссионеров, положившие на чало европейской синологии, были первой попыткой изучения отбора и систематизации данных различных китайских источ ников. Позже на этой базе сложилась солидная источнике ведческая школа, в рамках которой систематизация данны источников в компилятивных трудах постепенно уступила м< сто сначала точным переводам с комментариями, а затем обстоятельным научным публикациям памятников. В соответствии с этим изучение китайских источников вне Китая можно подразделить на три последовательных этапа.
Первый этап — это период накопления данных о Китае, когда каждая новая компиляция, каждый весьма посредственно выполненный перевод того или иного из китайских источников были немалым вкладом в изучение Китая, в развитие синологии, в ознакомление мира с китайской цивилизацией и ее особенностями. Начало ему в Западной Европе положили сочинения католических миссионеров, в основном иезуитов. Чуть позже аналогичную роль в ознакомлении русских с Китаем сыграли публикации православных священников, прежде всего наиболее выдающегося из них — Н. Я. Бичурина (Иакинфа), длительное время проведшего в Пекине в составе Российской духовной миссии. Компиляции отцов-иезуи-тов или Бичурина сыграли немалую роль в синологии, заложив основы для ее развития.
Второй этап в изучении китайских источников охватывает вторую половину XIX и начало XX в. Это было время расцвета синологии. Именно к этому периоду относятся первые адекватные переводы различных китайских памятников в сочетании с необходимыми комментариями, элементами текстологического и исторического анализа. Из синологов, внесших наибольший вклад в решение этой сложной задачи, в первую очередь следует упомянуть англичанина Д. Легга, чьи капитальные переводы конфуцианских канонов, а также ряда даосских и буддийских сочинений [552; 554: 555: 5571 до сих пор считаются образцовыми, переиздаются и являются настольной книгой едва ли не каждого специалиста по истории Китая и китайской культуры. Кроме Легга в английской синологии этого периода немало сделал в области переводов китайских источников Г. Джайльс [424; 428], во французской, давшей в XIX в. ряд блестящих ученых, — Э. Био, Э. Шаванн, Ш. Арле, Л. Виже и ряд других крупных специалистов [218; 266; 267; 297; 463—465; 778—782], в немецкой, уделявшей этому значительно меньше внимания, — Р. Вильгельм [783—786], в голландской — де Гроот [450], наконец, в русской —
В. П. Васильев, Н. Монастырев, А. И. Иванов, П. С. Попов [31; 65; 93—94; 109; 111]. В результате всей этой большой и серьезной работы ряда поколений синологов были переведены на европейские языки почти все основные сочинения конфуцианского классического канона, часть знаменитого труда Сыма Цяня «Шицзи» (первая из династийных историй), а также некоторые важнейшие древнекитайские трактаты, полностью или в выдержках. Кроме того, достоянием широкой научной общественности стали многие сочинения китайских буддистов, переведенные с китайского издания буддийского канона. Конечно, не все из переводов были достаточно высококачественными. Однако в целом сделанная работа заслуживает большого уважения и высокой оценки.
Третий этап — современный, охватывающий последние десятилетия, начиная примерно с 20-х годов XX в. Для него характерны обстоятельные научные публикации китайских памятников, сопровождаемые не только комментариями и текстологическим анализом, но и серьезными исследованиями многих проблем, связанных с изучением текста, его авторства, времени и обстоятельств его появления. Разумеется, элементы такого исследования присутствовали и в переводах синологов предшествующего этапа, особенно в трудах таких мастеров, как Д. Легг и Э. Шаванн. Однако теперь такой подход к публикации памятников стал нормой, что, однако, не исключает появления переводов и иного плана, предназначенных для широкой публики и издающихся в упрощенном виде, без комментариев, с купюрами, а то и вовсе в форме пересказа [10; 140; 175; 210; 276; 296, 300; 335; 429; 590; 592; 661].
В отличие от второго этапа, когда в центре внимания синологов были прежде всего наиболее известные и важные сочинения конфуцианского канона, теперь на передний план, вышла задача перевода главным образом трактатов, наиболее ценных памятников оригинальной китайской мысли-Правда, был переведен один из «систематизированных» текстов «Или» и сделан ряд новых переводов таких сочинений конфуцианского канона, как «Шицзин», «Шуцзин» и «Ицзин» [179; 187; 525; 641; 713 и др.]. Однако львиную долю внимания заняли все-таки трактаты. В их числе — почти все важнейшие легистские и даосские, трактат «Мо-цзы», буддийский трактат «Моу-цзы», древний трактат о военном искусстве «Сунь-цзы», а также множество других, более мелких, включавшихся в сборники, монографии и статьи синологов разных стран 5. Параллельно с трактатами издавались и некоторые специализированные источники, в том числе переводы буддийских текстов [222; 302 и др.]. Среди синологов, внесших наиболее заметный вклад в переводы и изучение китайских памятников, следует назвать шведского синолога Б. Карлгре-на, голландца Я. Дайвендака, англичан Г. Дабса, А. Уэйли, А. Грэхэма, французов А. Масперо, П. Пеллио, П. Демьевиля, Э. Балаша, американцев Б. Уотсона и Чэнь Ин-ци. В СССР переводы и исследования трактатов издали Н. И. Конрад, J1. Д. Позднеева, В. М. Штейн, Ян Хин-шун, JI. С. Переломов. Некоторые сочинения изданы в переводах Ю. К. Щуцкого и.
А. А. Штукина. Ряд специальных источниковедческих исследований написан Н. Т. Федоренко, Р. В. Виткиным, Ю. Л. Кролем, К. В. Васильевым, М. В. Крюковым.
Параллельно с переводами и исследованиями западных синологов развивалось источниковедение и в самом Китае. Если для средневековой китайской источниковедческой традиции было характерно комментирование, сочетавшееся с элементами филологического анализа, то с начала XX в. усилиями таких выдающихся ученых, как Ван Го-вэй, источниковедение в Китае было поставлено на научную основу. За последние десятилетия, особенно в 50-х и начале 60-х годов, в Китае было опубликовано большое количество источниковедческих работ, посвященных в основном изучению и переводу на современный китайский разговорный язык различных древних трактатов. В их числе — серия монографий, посвященных конфуцианским трактатам «Луньюй», «Мэн-цзы» и «Сюнь-цзы» [882; 995; 1009а; 1046], даосским «Даодэцзин», «Чжуан-цзы», «Ле-цзы» и «Хуай Нань-цзы» [829; 838; 843; 848; 884; 1015; 1045; 1057], а также «Хань Фэй-цзы», «Мо-цзы» и другим [828; 839; 864; 952 и др.]. Несколько специальных источниковедческих исследований было посвящено изучению канонов, в том числе буддийского и даосского [900; 917; 1007; 1023; 1032], ряд авторов уделили внимание изучению отдельных проблем, связанных со спорными вопросами текстов и другими источниковедческими проблемами [51; 193; 862; ■909; 940; 1048 и др.]. Среди прочих китайских исследователей наиболее значительный вклад в изучение источников внесли Чжан Синь-чэн, Пи Си-жуй, Чэнь Го-фу, Чэнь Юань, Фэн Ю-лань, Жэнь Цзи-юй, Го Мо-жо, Тан Юн-тун, Гао Хэн, Ян Бо-цзюнь, Гуань Фэн, Цзяо Сюнь, Ли Тай-фэнь, Го Цин-фань и др.