Страница 19 из 40
– Должно быть, около половины первого.
– Как вы думаете, сколько прошло времени между тем, как вы и доктор Бесснер вывели мсье Дойля из салона, и тем, как вы вернулись за пистолетом?
– Минут пять, может быть, чуть больше.
– Таким образом, в течение этих пяти минут кто-то взял пистолет, лежавший под банкеткой. Это не мадемуазель де Бельфорт. Кто же? Очень возможно, что тот, кто взял пистолет из-под банкетки, является убийцей мадам Дойль. Этот человек, можно сказать с уверенностью, слышал или видел часть событий, предшествовавших убийству.
– Не понимаю, из чего вы это заключили, – возразил Фантора.
Вы сами нам только что сказали, – ответил Пуаро, – пистолет находился под банкеткой, и его не было видно. Поэтому вряд ли его нашли там случайно. Кто-то, точно знавший, где он, подобрал его. Отсюда ясно, что он наблюдал за происходящим. Фантора упрямо повторил:
– Я никого не видел на палубе, когда выходил из салона, а это было как раз перед тем, как раздался выстрел.
– Да, но вы вышли из двери на кормовую сторону.
– Да, с этой стороны находится моя каюта.
– Таким образом, если бы кто-нибудь смотрел сквозь стекло с другой стороны, вы бы его не увидели?
– Нет, – согласился Фантора.
– Кто-нибудь, кроме слуги-негра, слышал выстрел?
– Насколько я знаю, нет. Фантора снова заговорил:
– Видите ли, все окна были закрыты. Мисс Ван Скул ер еще в начале вечера пожаловалась на сквозняк. Поэтому вряд ли выстрел мог кто-нибудь услышать, а если бы и услышал, то принял бы за звук открываемой бутылки.
– Насколько мне известно, – сказал Рэйс, – никто не слышал второго выстрела – выстрела, который убил мадам Дойль.
– Об этом мы узнаем из дальнейшего допроса, – сказал Пуаро.
– А пока нас все еще занимает мадемуазель де Бельфорт. Нам следует послушать мадемуазель Бауэрс. Но прежде, чем вы уйдете, – он жестом задержал Корнелию и Фантора, – сообщите мне некоторые сведения о себе. Тогда нам не понадобится беспокоить вас вторично.
Сначала вы, мсье – ваше полное имя?
– Джеймс Ликдэйл Фантора.
– Адрес?
– Гладмор Хауз, Маркет Доннингтон, Нортхэмпшир.
– Ваша профессия?
– Я юрист.
– Что привело вас в эту страну.
Наступило молчание. Впервые за все время невозмутимый мистер Фактора смутился. Наконец, он сказал, вернее, пробормотал:
– Э-э… развлечение.
– Ага! – сказал Пуаро.
– Вы проводите здесь каникулы, не так ли?
– Э-э… да.
– Прекрасно, мсье Фантора. Изложите мне вкратце, что вы делали и где были прошлой ночью, с того момента, на котором мы остановились.
– Я тотчас же лег спать.
– Во сколько?
– В половине первого ночи.
– Номер вашей каюты 22 по правой стороне судна, это первая каюта от салона?
– Да.
– Я задам вам еще один вопрос. Вы не слышали какого-нибудь звука после того, как вошли в свою каюту.
Фантора задумался.
– Я очень быстро заснул. Но мне кажется, прежде чем уснуть, я слышал нечто вроде всплеска. Больше ничего.
Вы слышали звук, похожий на всплеск? Близко?
– Честно говоря, не знаю. Я уже почти спал.
– Когда это было?
– Около часу, должно быть. Точно сказать не могу
– Благодарю вас, мсье Фантора. Вы свободны.
Пуаро обратился к Корнелии.
– Итак, мадемуазель Робсон, ваше полное имя?
– Корнелия Рут. Мой адрес Ред Хауз, Беллфилд, Коннектикут.
– Что привело вас в Египет?
– Кузина Мэри, мисс Ван Скулер, взяла меня с собой в это путешествие.
– Встречали ли вы прежде мадам Дойль?
– Нет, никогда.
– Что делали вы прошлой ночью?
– После того, как я помогла доктору Бесснеру, я сразу легла спать.
– Номер вашей каюты?
– 43 со стороны кормы, моя каюта рядом с каютой мисс де Бельфорт.
– Вы что-нибудь слышали?
Корнелия покачала головой.
– Нет, я ничего не слышала.
– Никакого всплеска?
– Нет Но я и не могла, потому что моя каюта находится со стороны, обращенной к берегу.
– Благодарю вас, мадемуазель Робсон, – сказал Пуаро.
Фантора и Корнелия вышли.
– По-моему, все ясно, – сказал Рэйс.
– Навряд ли трое не связанных между собой свидетелей станут лгать. Жаклина де Бельфорт не могла вернуться за пистолетом. Но кто-то подобрал его и кто-то слышал всю сцену в салоне. И кто-то написал на стене букву «Ж».
В дверь постучали, и вошла мисс Бауэрс. Она села, сдержанная и деловитая, как всегда. По просьбе Пуаро она назвала свое имя, адрес и профессию, добавив:
– Я нахожусь при мисс Ван Скулер уже более двух лет.
– Мадемуазель Ван Скулер серьезно больна.
Нет, я бы этого не сказала, – ответила мисс Бауэрс, она уже далеко не молода и беспокоится о своем здоровье, поэтому хочет, чтобы при ней постоянно находилась медицинская сестра. У нее нет ничего серьезного. Просто ей нравится, когда ее окружают вниманием, и она готова за это платить.
Пуаро понимающе кивнул.
– Прошлой ночью, – заговорил он, – мадемуазель Робсон позвала вас, я правильно понял?
– Разумеется, правильно.
– Пожалуйста, расскажите нам подробно, как это произошло.
– Мисс Робсон объяснила мне, что произошло, и я пошла с ней. Мисс де Бельфорт находилась в крайне возбужденном состоянии, близком к истерике.
– Не произносила ли она каких-нибудь угроз против мадам Дойль?
– Нет. Ничего похожего. Она была глубоко недовольна собой и без конца упрекала себя. Она приняла большую дозу алкоголя и страдала от последствий. Мне казалось, ее не следует оставлять одну. Я ввела ей морфий и осталась около нее.
– Теперь, мадемуазель Бауэрс, ответьте мне: выходила ли мадемуазель де Бельфорт из своей каюты в эту ночь?
– Нет, не выходила.
– А вы?
– Я оставалась при ней до утра.
– И вы в этом совершенно уверены?
– Совершенно.
– Благодарю вас, мадемуазель Бауэрс.
Сестра удалилась. Двое мужчин посмотрели друг на друга. Жаклина де Бельфорт не могла совершить убийства.
Кто же застрелил Линнет Дойль.
13
Рэйс говорил:
– Кто-то украл пистолет – и это не Жаклина де Бельфорт. Это человек, который хочет свалить свое преступление на нее. Однако он не мог предусмотреть, что медицинская сестра введет ей морфий и просидит с ней до утра. Теперь вспомним, ведь однажды уже было предпринято покушение на Линнет Дойль. Жаклина де Бельфорт не была виновата в том покушении. Так кто же?
– Мне кажется, проще определить, кто не мог участвовать в том покушении. Это мсье Дойль, мадам Аллертон и Тим Аллертон, мадемуазель Ван Скулер и мадемуазель Бауэрс. Они все время находились в поле моего зрения.
– Гм-гм, – вздохнул Рэйс, – остается еще так много народу. Давайте подумаем о возможных мотивах преступления.
– Надеюсь, тут нам поможет мсье Дойль. За это время произошло несколько событий.
Дверь открылась и вошла Жаклина де Бельфорт. Она была очень бледна и едва держалась на ногах.
– Это не я, – она говорила как испуганный ребенок.
– Я не убивала. О, пожалуйста, поверьте! Все, все считают, что это я убила, но это не правда, это не правда. Ужасно! Ах, зачем так случилось! Наверное, вчера ночью я могла бы застрелить Симона; я была вне себя. Но то другое.
– Она опустилась на стул и зарыдала.
Пуаро потрепал ее по плечу.
– Ну-ну. Мы знаем, это не вы убили мадам Дойль. Это доказано, да, дитя мое, это доказано. Это не вы.
Джекки вдруг выпрямилась и сжала мокрый платок.
– Но кто же?
– Вот это, – ответил Пуаро, – нам пока неизвестно. Вы не можете нам помочь, дитя мое.
Жаклина покачала головой.
– Не знаю… Не могу себе представить… Не имею ни малейшего представления.
– Она глубоко, мрачно задумалась.
– Нет, – наконец выговорила она, – не знаю никого, кто бы желал ее смерти, – и тихо закончила:
– Кроме меня.
В этот момент Рэйс вспомнил о чем-то и, извинившись, поспешно вышел. Жаклина сидела понурившись. Вдруг у нее вырвалось: