Страница 170 из 174
— Поститься! Какое упрямство! — говорил мессир Жан Кокмар. — Вы человек высокомерный и дерзкий, не желающий ни с кем считаться.
— Вы слабый человек, безвольно следующий за развращенной толпой. Но даже в наши лихие времена у меня имеются авторитетные указания: Quidam asserunt in vigilia Epiphaniae jejunandum[611].
— Вопрос решен. Non jejunetur![612]
— Тише! Тише! — закричал со своего высокого и широкого кресла мессир Гийом Шапделен. — Вы оба правы: достойно похвалы, что вы, Жан Кокмар, принимаете пищу в крещенский сочельник, в знак радости, а вы, Жан Брюан, правильно поступаете, что поститесь в этот день с надлежащим весельем.
Капитул единодушно одобрил его решение.
— Соломон не рассудил бы лучше! — воскликнул мессир Пьер Корнель.
Тут мессир Гийом Шапделен поднес к губам свой позолоченный кубок, а мессиры Жан Брюан, Жан Кокмар, Тома Алепе, Симон Тибувиль, Дени Пти, Пьер Корнель, Барнабе Виделу и Франсуа Пигушель разом воскликнули:
— Король пьет! Король пьет!
Обычай требовал, чтобы все присутствующие подхватили эти слова, и сотрапезник, нарушивший его, подвергался строгому взысканию.
Мессир Гийом Шапделен заметил, что кувшины опустели, и приказал подать вина; слуги натерли хрена, чтобы возбудить у гостей жажду.
— За здоровье сеньора епископа Труа и регента Франции, — провозгласил мессир Гийом, приподнявшись со своего пастырского кресла.
— С удовольствием, мессир, — отозвался оруженосец Тибо де Сож, — но ни для кого не тайна, что наш сеньор епископ в ссоре с регентом из-за взимания двойной десятины, которую монсеньер Бедфорд[613] требует от служителей церкви под предлогом, что она пойдет на поддержку крестового похода против гуситов[614]. И мы тут смешаем два враждебных здоровья.
— Э! Э! — ответил мессир Гийом, — здоровья надо желать ради мира, а не ради войны. Я пью за регента Франции, местоблюстителя короля Генриха Шестого, и за монсеньера епископа Труа, избранного всеми нами два года тому назад.
Каноники, подняв кубки, выпили за здоровье епископа и регента Бедфорда.
Но тут с дальнего конца стола раздался молодой, еще не окрепший голос:
— За здоровье дофина Людовика, истинного короля Франции![615]
То был маленький Пьероле, арманьякский дух которого, подогретый вином, взбунтовал.
Но никто не обратил на это внимания, а тем временем мессир Гийом снова выпил, и опять прозвучал громкий возглас:
— Король пьет! Король пьет!
Между сотрапезниками велась оживленная беседа как о священных, так и мирских делах.
— Известно ли вам, — спросил Тибо де Сож, — что регент направил десять тысяч англичан на штурм Орлеана?[616]
— В таком случае, — сказал мессир Гийом, — они его заберут, как уже взяли Жаржо и Божанси и еще немало наших славных городов.
— Ну это еще как сказать! — проговорил, весь вспыхнув, маленький Пьероле.
Но так как он сидел на самом конце стола, его и на этот раз не услышали.
— Выпьемте, монсеньеры, — сказал мессир Гийом, радушно потчуя гостей, и, подавая пример, поднял свою золоченую чашу.
Раздался еще более громкий возглас:
— Король пьет! Король пьет!
Но когда прокатился этот гром голосов, мессир Пьер Корнель, сидевший в дальнем конце стола, сварливо проговорил:
— Монсеньеры, выдаю вам с головой маленького Пьероле; он не кричал «Король пьет» и тем самым грубо нарушил установленный порядок. Надо его наказать.
— Надо его наказать! — воскликнули в один голос мессиры Дени Пти и Барнабе Виделу.
— Да понесет он заслуженную кару, — промолвил и мессир Гийом Шапделен. — Надо вымазать ему сажей руки и лицо. Таков обычай.
— Таков обычай! — закричали хором каноники. Тут мессир Пьер Корнель пошел к камину за сажей, между тем как мессиры Тома Алепе и Симон Тибувиль, захлебываясь от смеха, бросились на юношу, стараясь удержать его руки и ноги.
Но Пьероле выскользнул у них из рук и, прислонясь к стене, выхватил из-за пояса маленький кинжал; он побожился вонзить его в горло каждому, кто к нему подойдет.
Эта дерзость очень рассмешила каноников и в особенности мессира Гийома Шапделена; поднявшись с кресла, он подошел к своему юному секретарю вместе с Пьером Корнелем, державшим совочек сажи в руке.
— Стало быть, — промолвил он слащавым голосом, — в наказание я переделаю этого непослушного мальчика в негра, служителя черного царя Валтасара[617], пришедшего поклониться Христу. Пьер Корнель, подайте мне лопатку.
И жестом, столь же медлительным, как если бы он кропил святой водой верующего, он бросил щепотку сажи в лицо подростку, а тот, кинувшись на него, воткнул ему в живот кинжал.
Мессир Гийом Шапделен издал глубокий вздох и ничком рухнул на землю. Гости засуетились вокруг него. Они увидели, что он мертв.
Пьероле исчез. Его искали по всему городу, но не нашли. Позднее стало известно, что он поступил в отряд капитана Лагира[618]. В сражении при Патэ он, на глазах у Девы, взял в плен английского командира и был посвящен в рыцари.
«МЮИРОН»
Иной раз, коротая с нами долгие вечера, главнокомандующий увлекал нас рассказами о привидениях — повествовательный жанр, в котором он был весьма искусен.
Не получая больше трех месяцев вестей из Европы Бонапарт, по возвращении из Сен-Жан-д'Акра[620], послал парламентера к оттоманскому адмиралу, якобы договориться относительно обмена пленными, а на самом деле в надежде, что сэр Сидней Смит[621] остановит этого офицера в пути и ознакомит его с последними событиями, если, как можно было предвидеть, события эти неблагоприятны для республики. Генерал не ошибся в своих расчетах. Сэр Сидней пригласил парламентера подняться к нему на корабль и принял его с почетом. Завязав беседу, он не замедлил убедиться, что французская армия, находящаяся в Сирии, не получала ни депеш, ни каких бы то ни было других сообщений. Он показал офицеру развернутые на столе газеты и с коварной любезностью предложил ему взять их с собою.
Бонапарт в своей палатке читал эти газеты всю ночь. К утру он принял решение вернуться во Францию и взять в свои руки ослабевшую власть. Пусть только нога его ступит на территорию республики, он тут же раздавит слабое и разнузданное правительство[622], отдавшее родину на растерзание глупцам и мошенникам, и, расчистив место, займет его сам. Для осуществления этого замысла нужно было переплыть под противными ветрами Средиземное море, усеянное английскими крейсерами. Но Бонапарт видел перед собой только намеченную цель и верил в свою звезду. Ему везло непостижимо — Директория предоставила ему право в любое время оставить египетскую армию, назначив преемника по своему выбору.
Он призвал к себе адмирала Гантома[623], который со времени гибели флота находился при главной квартире, и приказал ему в спешном порядке и в строжайшей тайне снарядить два венецианских фрегата, стоявших на якоре в Александрии, и привести их в указанное ему пустынное место на берегу. А сам, оставив в запечатанном пакете письменное распоряжение, возлагавшее верховное командование на генерала Клебера[624], отправился, будто бы для инспекторского объезда, с эскадроном кавалерии в бухту Марабу. Вечером 7 фрюктидора VII года[625], на перекрестке двух дорог, откуда взору открывалось море, он неожиданно столкнулся с генералом Мену[626], возвращавшимся со свитой в Александрию. Сохранять тайну не было больше ни возможности, ни смысла, поэтому Бонапарт коротко попрощался со своими солдатами и, настоятельно призывая их твердо держаться в Египте, сказал:
611
Некоторые утверждают, что крещенское бдение должно сопровождаться постом (лат.).
612
Никакого поста! (лат.).
613
Бедфорд Джон, герцог (1389–1435) — брат английского короля Генриха V и регент Франции при своем племяннике Генрихе VI (род. 1421), которого приверженцы бургундской партии после смерти Генриха V (1422) признавали законным королем Франции.
614
Гуситы — участники широкого народного движения в Чехии, направленного против чешского дворянства и немецкого католического духовенства. Названы по имени их вождя Яна Гуса, выдающегося чешского реформатора, сожженного на костре в 1415 г. Германский император Сигизмунд и папа римский организовали несколько крестовых походов против гуситов.
615
…дофина Людовика, истинного короля Франции. — Речь идет о сыне Карла VII, будущем короле Людовике XI (1423–1483), которому во время действия повести было пять лет.
616
…на штурм Орлеана. — Осада Орлеана, начавшаяся 12 октября 1428 г., была снята французскими войсками во главе с Жанной д'Арк 8 мая 1429 г. В том же году были взяты захваченные англичанами города Жаржо и Божанси.
617
Валтасар. — Согласно легенде Валтасар, один из трех волхвов, пришедших поклониться Христу, был чернокожим царем Эфиопии.
618
Лагир (ок. 1390–1444) — французский полководец, ставший на сторону Жанны д'Арк и нанесший англичанам ряд крупных поражений, в частности в битве при Патэ (18 июня 1429 г.).
619
Лавалет Антуан-Мари (1769–1830) — адъютант Бонапарта с 1796 г. Эпиграф заимствован из главы XXI его «Мемуаров», посвященной последним месяцам египетской кампании Бонапарта 1798–1799 гг.
620
Сен-Жан-д'Акр — французское название портового города Акка в Палестине, на Средиземном море. Весной 1799 г. Бонапарт осадил город, но взять его не смог.
621
Сидней Смит (1764–1840) — командир английской эскадры, принудивший Бонапарта снять осаду Сен-Жан-д'Акра.
622
…слабое и разнузданное правительство… — Речь идет о Директории (1795–1799).
623
Гантом Оноре-Жозеф-Антуан (1755–1818) — адмирал, командовавший французскими морскими силами во время египетской кампании Бонапарта.
624
Клебер Жан-Батист (1753–1800) — французский генерал. Во время египетской кампании командовал дивизией, после отъезда Бонапарта во Францию остался главнокомандующим в Египте и был убит одним из мамелюков.
625
…7 фрюктидора VII года… — 24 августа 1799 г. Согласно республиканскому календарю, введенному в период буржуазной революции Национальным конвентом (24 ноября 1793 г.), фрюктидор — третий летний месяц и последний месяц календаря.
626
Мену Жак-Франсуа (1750–1810) — генерал, который во время египетской кампании командовал дивизией, а после смерти Клебера — армией.