Страница 6 из 40
Если бы не вмешался туман и она полетела на самолете, на который заказывала билет, ее проблема, вероятно, была бы уже решена. Ее изувеченное тело лежало бы в каком-нибудь морге при французской колониальной администрации, а ее душа успокоилась бы, навсегда освободившись от страданий. Ну, этого результата можно добиться и сейчас, хотя придется немного потрудиться.
Все было бы куда легче, если бы у нее имелось снотворное. Хилари вспомнила, как она просила рецепт у доктора Грея и какое странное выражение появилось на его лице.
– Не надо, – ответил он. – Куда лучше засыпать естественным образом. Сначала, возможно, будет трудновато, но потом сон нормализуется.
Неужели доктор знал или подозревал, что может дойти до этого? Как бы то ни было, решение принято. Хилари встала с кровати – теперь ей нужно отправиться на поиски аптеки.
Хилари всегда казалось, что в зарубежных городах лекарства продаются свободно. К ее удивлению, она обнаружила, что это не так. Первый аптекарь снабдил ее всего двумя дозами – для бо́льшего количества, объяснил он, требуется рецепт врача. Хилари поблагодарила его и быстро вышла, столкнувшись с высоким, мрачноватым на вид молодым человеком, который извинился по-английски. Потом она услышала, как он просит у аптекаря зубную пасту.
Это позабавило Хилари. Зубная паста казалась такой обычной и повседневной. Потом ее пронзила острая боль – мужчина просил тот сорт пасты, который предпочитал Найджел. Хилари перешла улицу и вошла в другую аптеку. Перед возвращением в отель она побывала в четырех. Как ни странно, в третьей аптеке молодой человек с совиным лицом появился снова, упорно требуя пасту того же сорта, которой, по-видимому, пренебрегали французские аптекари в Касабланке.
Хилари пребывала в почти веселом настроении, переодеваясь и приводя себя в порядок перед тем, как спуститься в ресторан. Она намеренно пошла обедать поздно, потому что не хотела встречаться с кем-либо из своих спутников или из экипажа самолета. Впрочем, это было маловероятным, так как самолет улетел в Дакар, а в Касабланке, кроме нее, вроде бы никто не высаживался.
Ресторан уже был почти пуст, но Хилари снова увидела англичанина с совиным лицом, который только что кончил обедать, сидя за столиком у стены. Он читал французскую газету и казался поглощенным этим занятием.
Хилари заказала сытный обед и полбутылки вина, чувствуя странное возбуждение. «В конце концов, – думала она, – это всего лишь последнее приключение». Попросив принести ей в номер бутылку воды «Виши», Хилари вышла из ресторана и поднялась к себе.
Официант принес «Виши», откупорил бутылку, поставил ее на столик и удалился, пожелав доброй ночи. Хилари облегченно вздохнула. Когда официант закрыл за собой дверь, она подошла к ней и повернула ключ в замке. Вынув из ящика туалетного столика четыре пакетика, приобретенные в аптеках, Хилари высыпала таблетки на столик и налила себе стакан «Виши». Оставалось только проглотить таблетки, запив их водой.
Хилари разделась, запахнулась в халат и села за столик. Ее сердце билось учащенно – она ощущала нечто вроде страха, но это чувство было скорее приятным и не могло заставить ее отказаться от своего плана. Хилари была спокойна и уверена в себе. Теперь ее ожидает подлинное спасение. Она посмотрела на письменный стол, думая, оставлять ли ей записку, и решила этого не делать. У нее не было ни родственников, ни близких друзей – никого, с кем бы ей хотелось проститься. Что до Найджела, то Хилари не хотела обременять его угрызениями совести, даже если бы записка помогла достичь такого результата. Возможно, Найджел прочтет в газете маленький абзац, сообщающий, что миссис Хилари Крейвен умерла в Касабланке, приняв по ошибке смертельную дозу снотворных таблеток. По всей вероятности, он примет это за чистую монету, промолвит: «Бедняжка Хилари – не повезло ей», а в глубине души ощутит облегчение. Хилари догадывалась, что Найджел чувствовал свою вину перед ней и тяготился этим, так как предпочитал быть в мире со своей совестью.
Как бы то ни было, Найджел казался чем-то далеким и незначительным. Теперь нужно проглотить таблетки, лечь в кровать и заснуть сном, от которого не просыпаются. Хилари не была религиозной – по крайней мере, не чувствовала себя такой. Смерть Бренды подвела черту под всем. Она снова, как и в аэропорту Хитроу, отправлялась в путешествие, но на сей раз к неизвестному месту назначения, не отягощенная багажом и не тронутая прощаниями. Впервые в жизни она была полностью свободна и могла поступить так, как считает нужным. Прошлое было отрезано. Щемящее, мучительное чувство горя наконец исчезло. Она готова отправиться в последнее путешествие.
Хилари протянула руку к первой таблетке. В этот момент в дверь негромко постучали. Она нахмурилась – рука задержалась в воздухе. Кто это может быть? Горничная? Нет, постель уже приготовлена. Возможно, кто-то насчет паспорта или других документов? Хилари пожала плечами. Она не станет открывать. К чему зря беспокоиться? Кто бы это ни был, он скоро уйдет, решив зайти в другой раз.
Стук повторился – теперь он звучал громче. Но Хилари не двинулась с места. Она посмотрела на дверь, и внезапно ее глаза расширились от изумления. Ключ медленно поворачивался в замке, потом вылетел из скважины и упал на пол с металлическим звоном. Потом ручка повернулась, дверь открылась, и в комнату вошел мужчина. Хилари узнала в нем молодого человека с совиным лицом, который покупал зубную пасту. Она уставилась на него, слишком удивленная, чтобы что-нибудь говорить или делать. Молодой человек закрыл дверь, подобрал ключ, вставил его в замочную скважину и снова повернул. Потом он подошел к столику, за которым сидела Хилари, и сел напротив нее.
– Моя фамилия Джессоп, – представился он.
Хилари покраснела от гнева.
– Могу я узнать, что вы здесь делаете? – сердито осведомилась она.
Незнакомец серьезно посмотрел на нее.
– Забавно, – промолвил он. – Я пришел задать этот вопрос вам. – Он кивнул в сторону таблеток.
– Не знаю, что вы имеете в виду, – резко сказала Хилари.
– Отлично знаете.
Хилари лихорадочно подыскивала слова. Ей хотелось сказать так много – выразить свое возмущение, велеть ему убираться вон. Но, как ни странно, победило любопытство. Вопрос сам собой слетел с ее губ:
– Ключ повернулся в замке сам по себе?
– Ах это! – На лице молодого человека мелькнула мальчишеская усмешка. Он сунул руку в карман, извлек оттуда металлический инструмент и протянул его Хилари. – Весьма удобное орудие. Если вставить его в замок с противоположной стороны, оно цепляет ключ и поворачивает его. – Он забрал инструмент и вернул его на прежнее место. – Им пользуются грабители.
– Значит, вы грабитель?
– Нет-нет, миссис Крейвен, будьте ко мне справедливы. Я ведь стучал – а грабители не стучат. Но когда я понял, что вы не намерены открывать, мне пришлось этим воспользоваться.
– Но почему?
Глаза посетителя вновь устремились на таблетки.
– На вашем месте я бы этого не делал, – сказал он. – Вы думаете, что просто заснете и не проснетесь. Но это не совсем так. Снотворное вызывает множество неприятных эффектов – судороги, иногда гангрену. Если ваш организм будет сопротивляться, кто-то может вас обнаружить, и тогда последуют всевозможные непривлекательные процедуры – пощечины, искусственное дыхание, горячий кофе, касторка, промывание желудка. Уверяю вас, в этом мало радости.
Хилари откинулась на спинку стула, прищурившись и стиснув руки в кулаки. Она заставила себя улыбнуться:
– Что за чушь! Вы вообразили, будто я пытаюсь покончить с собой?
– Не только вообразил, – ответил молодой человек по имени Джессоп. – Я в этом уверен. Я был в той же аптеке, где побывали вы, – искал зубную пасту. У них не оказалось нужного мне сорта, поэтому я отправился в другую аптеку. Там снова были вы и опять покупали снотворное. Мне это показалось немного странным, и я последовал за вами. Покупать одни и те же снотворные таблетки в нескольких местах можно только с одной целью.