Страница 135 из 138
Но прежняя улыбка не сходила с ее губ.
Однажды она возвращалась домой от своей тетушки и села передохнуть на скамеечке в городском сквере, под тенью густых водорослей. Вдруг она увидела, как возле мраморного подъезда лучшего в городе отеля "Морская звезда" остановился блестящий автомобиль, из которого выскочил молодой дельфин такой красоты, что у Каролины потемнело в глазах.
Его маленькие острые зубки сверкали, как самый чистый, самый белый жемчуг, совершенно круглые, неподвижные глаза светились молодо и глупо, как дымчатые топазы, а тугое, блестящее тело отливало всеми оттенками синего цвета, начиная с режущего глаза ультрамарина и кончая серовато-голубым, таким мягким и нежным, каким бывает Адриатическое море в марте, через час после заката солнца.
- Это он! - воскликнула Каролина и бросилась за молодым дельфином, который уже успел войти в дом.
Но дорогу ей преградил швейцар - старый и необыкновенно колючий морской еж.
- Что вам угодно, сударыня?
- Мне необходимо видеть этого молодого дельфина! - сдерживая волнение, сказала султанка.
- Не думаю, чтобы его светлость мог вас принять.
- Его светлость?
- Да, сударыня, ибо это принц Эгейский, прибывший сюда всего лишь на несколько часов по весьма важному личному делу. Он приехал сюда жениться и сейчас же после свадьбы отбывает со своей молодой супругой обратно на родину.
- Ну, это мы еще посмотрим, - сказала Каролина, дрожа всем телом. - На ком он женится?
- Вы, сударыня, вероятно, приехали из Дофиновки или давно уже не бывали в обществе. Об этом говорят все. Его высочество женится на мадемуазель Кризолите, старшей дочери мадам Абажур.
- Как! - в сильнейшем волнении воскликнула Каролина. - Он женится на Кризолите? На этой отвратительной холодной медузе?
- Совершенно верно, сударыня.
- Не может быть! Я не понимаю, что он в ней нашел! Ведь в ней же ровно ничего нет: ни молодости, ни красоты, ни души, ни сердца. Достаточно посмотреть сквозь нее на солнце, чтобы убедиться, что она совершенно пуста, как банка, из которой вылили простоквашу.
- Вы правы, сударыня, но дело в том, что принц Эгейский, несмотря на свою молодость и красоту, недавно окончательно промотался, так что ему остается либо поступить на службу, чего он в силу высокого происхождения никогда себе не позволит, либо жениться на богатой, хотя и отвратительной медузе и взять за ней в приданое сто тысяч.
- Как! Всего только сто тысяч?
- Это большие деньги, сударыня, - серьезно сказал морской еж, особенно если принять во внимание, что у его высочества нет другого выбора и что его высочество...
Но Каролина не стала дальше слушать болтовню. Она оттолкнула ежа с дороги и хоть при этом сильно укололась, но не обратила на это никакого внимания.
У людей есть такое представление, что у рыб холодная кровь. Это не всегда справедливо. У Каролины кровь оказалась горячая, как кипяток. В тот миг, когда она появилась на пороге салона, принц Эгейский надевал перед зеркалом белые лайковые перчатки. Его красота поразила Каролину еще сильнее, чем в первый раз.
При виде пожилой взволнованной султанки в топазовых фосфорических глазах молодого дельфина мелькнуло изумление. Но Каролина не дала ему произнести ни одного слова.
- Ваше высочество! - сказала она, протягивая к небу с мольбою один плавник, так как другой был уже давно парализован жемчужиной. - Я ждала вас всю жизнь. И вот вы пришли. Я знаю, в обществе не принято, чтобы молоденькая девушка делала первый шаг. Но я его делаю потому, что вы прекрасны, и потому, что я люблю вас.
- Но, сударыня...
- Нет, нет, - продолжала Каролина с жаром, - не говорите мне ничего, пока вы меня не выслушаете. Я знаю все. Я богата. Я не просто богата, а я сказочно богата. Я обладаю сокровищем, равного которому нет в мире. Любой ювелир может дать за него столько денег, что по сравнению с ними жалкое приданое вашей пустой, ничтожной и молодой Кризолиты покажется соринкой. И это сокровище я кладу к вашим ногам. Оно сделает нас самыми богатыми и самыми счастливыми рыбами во всей вселенной. Теперь говорите.
- Гм... - сказал молодой дельфин, который был большим негодяем, и топазовые глаза его алчно сверкнули. - Но я бы хотел увидеть ваше сокровище...
- Оно перед вами, ваше высочество, - сказала Каролина и показала принцу Эгейскому жемчужину, сняв с нее платок, которым она ее всегда покрывала с тех пор, как жемчужина перестала помещаться под плавником.
Дельфин бросил равнодушный взгляд на драгоценность и сказал холодно:
- Видите ли, сударыня, я не большой знаток в жемчугах. В тех морях, откуда я родом, жемчуг не водится. Поэтому я бы предпочел увидеть что-нибудь более для себя привычное. Гм... Например, просто деньги.
- О, ничего не может быть проще! - весело воскликнула Каролина. - Я сейчас схожу к ювелиру и принесу вам корзину денег. Три корзины. Сколько хотите.
- Мне кажется, что было бы довольно и четырех корзин, - сказал молодой дельфин, - но дело в том, что я боюсь, как бы все это не слишком затянулось. Через час я должен быть в церкви.
- Ровно через час я буду здесь.
- Прекрасно, - сказал дельфин, вынимая из жилетного кармана золотые часы. - Сейчас без четверти три. Если вас не будет без четверти четыре, то я принужден буду, как мне это ни грустно, ехать в церковь и жениться.
Можете себе представить, как мчалась влюбленная Каролина к ювелиру!
То и дело она спотыкалась, падала, присаживалась отдохнуть. Ее старое сердце громко стучало в старой груди. Она так тяжело дышала, как будто ее вынули из воды и бросили на песок. Но ей казалось, что она летит на крыльях.
- Я принесла вам редчайшую вещь, - сказала она, подходя к прилавку ювелира. - Она стоит таких денег, которых у вас даже может и не оказаться в наличности. Но это не имеет значения. Мне нужны пустяки - всего лишь четыре корзины денег. А остальные деньги, сколько бы их ни было, можете оставить у себя. Только, ради бога, поскорее!
Ювелир был старый, опытный краб, привыкший никогда ничему не удивляться. Он вставил в глаз трубку и сказал:
- Присядьте, мадам. Четыре корзины денег у меня, конечно, всегда найдется. Но прежде чем говорить о деньгах, разрешите мне взглянуть на вещь.
И Каролина показала ему жемчужину.
Старый краб долго ее рассматривал со всех сторон, то снимая, то опять надевая свое стеклышко. Наконец, он закончил осмотр и сказал:
- Вы правы, сударыня. Это очень, очень большая редкость. Но вы напрасно обратились с этой вещью ко мне. Вам надо было обратиться в какой-нибудь музей или кунсткамеру. Это редчайшая по величине бородавка. А бородавок, к сожалению, наша фирма не покупает.
- Этого не может быть! - воскликнула Каролина, почти теряя сознание. Это жемчужина. Разве вы не видите? Это самая большая жемчужина в мире!
- Увы, мадам, вы ошибаетесь. Это не жемчужина, а бородавка. К сожалению, я это слишком хорошо знаю. У моей покойной супруги на правой клешне была точно такая же бородавка, только, разумеется, меньших размеров. Она выросла оттого, что на клешню попала песчинка, а моя покойная супруга своевременно не обратила на это внимания. Конечно, бородавка продолжала бы расти и до сих пор, если бы моя супруга по неосторожности не попала в сачок к мальчику, который ловил креветок. Кроме того, вам должно быть известно, сударыня, что жемчуг рождается на внутренних створках особых раковин, которые так и называются "жемчужницы". Но я никогда не слышал, чтобы жемчуг рождался под плавником у рыбы, хотя и такой прекрасной, как вы, сударыня...
- Но моя тетушка сама, собственными глазами читала в старинной волшебной книге! - начала Каролина голосом, дрожащим, как струна, от горя, отчаяния и ревности, которые разрывали ее сердце.
- Ах, мадам, не следует особенно доверять старинным, а тем более волшебным книгам. Если бы все, что пишется в старинных и волшебных книгах, было правда, то жить было бы гораздо легче и веселее. Но, я вижу, вы плачете?