Вперед к обезьяне!

— Дамы и господа! На минуту оставьте все дела и заботы! К вам обращается великий Национальный синдикат! — торжественно объявил уверенный бас. — Национальный синдикат говорит всей нации!..

«Ну и реклама!» — не без зависти подумал деловой человек.

На экране во весь рост молча стоял человек с фигурой атлета. В первый момент глава фирмы «SOS» даже не понял, как он выглядит. У человека не было лица! Был только рот — властный, жесткий, с плотно сжатыми губами, — настолько жуткое, непонятное зрелище, что от него невозможно было оторваться. Губы наконец шевельнулись.

— Господин президент, господа сенаторы и конгрессмены, граждане! — заговорил человек без лица. Голос его звучал ровно и холодно. — Страна дышит пороховым дымом. Великая национальная традиция сделала нас рабами. Мы все рабы страха. Мы заперлись в домах. Мы сжимаем пистолет и никогда не знаем, кто выстрелит первым!..

Когда человек на экране заговорил, он стал еще страшнее. Нельзя было понять, какой он — молодой, старый, злой, умный…

— Насилие порождает насилие! — продолжал безликий. — Демократии грозит анархия. Решая споры с оружием в руках, мы роем могилу обществу. Опасность близится! Опасность рядом! Национальный синдикат обращается к вам вещими словами Авраама Линкольна: «Так откуда же надвигается опасность? На это я отвечаю: если она появится, то возникнет среди нас же. Она не может прийти из-за границы. Если мы обречены на гибель, то ее творцами и Свершителями будем мы сами. Мы должны всегда жить как нация свободных людей или же погибнуть от собственной руки…» Так говорил отец демократии Линкольн!..

Корт изумленно приоткрыл рот — он дивился каждой точной фразе обращения. Видно, вожди синдиката всерьез поломали головы. Он не замечал, как за ним, удовлетворенно улыбаясь, наблюдал один из властелинов подпольного мира…

— Граждане! Отныне Национальный синдикат встает на защиту закона! Мы решили покончить с Великой национальной традицией! Прочь оружие! — Тут человек с могучими плечами вытащил из-за пояса пистолет и картинно швырнул его на пол. — Национальный синдикат объявляет всем гражданам! Первое. Немедленно после этого обращения прекращается продажа огнестрельного и ракетного оружия частным лицам, не имеющим разрешения федеральных или местных властей. Все коммерсанты, которые нарушат это наше предписание, будут уничтожены без вмешательства каких-либо судебных инстанций. Будут также уничтожаться их торговые предприятия. Второе. Немедленно после этого сообщения запрещается всем частным лицам, независимо от возраста, использовать огнестрельное и ракетное оружие во взаимоотношениях с другими гражданами. Любое лицо, нарушившее это наше предписание, будет уничтожено. Национальный синдикат рекомендует родителям разъяснить своим детям значение отмены национальной традиции…

По экрану пробегали цветные полосы, изображение дергалось и искажалось — видимо, кто-то опомнился и пытался глушить передачу, но голос безликого продолжал звучать ясно, резко и повелительно.

— Дамы и господа! Национальный синдикат выражает надежду, что его действия, направленные на благо закона и правопорядка, будут поддержаны полицией, армией и прочими прогрессивными силами нашего общества! Национальный синдикат также выражает уверенность, что его деятельность в защиту нашей демократии найдет полное понимание президента страны, конгресса и деловых кругов!..

Голос смолк, снова на экране вспыхнул желтый крест-свастика и медленно угас. Короткая передача кончилась так же неожиданно, как и началась. Из визора вновь глядело испуганное лицо Блим-Бляма. Даже его обычная самоуверенная прядка волос на макушке и та, казалось, поникла.

— Прошу извинить, — начал было мямлить маэстро. Человек, которого звали Пит, снова его отстранил.

— Слушайте, господин Дэвис, а что вы думаете по этому поводу? — спросил он у парня, все еще оторопело смотревшего на желтый чемодан. — Не надоело вам стрелять по прохожим?

— Я никогда не стрелял, — не задумываясь, ответил Друг президента. — Я вообще не очень приветствую такую стрельбу.

— Вот и скажите об этом господину президенту, когда его снова увидите! — с довольным видом заключил высокий человек. — Успеха вам, молодожены!

Он шагнул в толпу и будто в ней растворился. А над головами людей уже высились и приближались каски полицейских. Но, как всегда, они опоздали.

Лидер выключил визор.

— Не схватят этого Пита? — спросил Корт.

— Не думаю. В крайнем случае, это обойдется в тысячу монет. Завтра он снова будет на свободе.

— Итак, дорогой друг, война объявлена?

— Ни в коем случае! Никакой войны!

— Но Национальный синдикат только что угрожал…

— Кому? Правительству? Армии? Бизнесу? Ничего подобного! Мы обращались только к частным лицам. Так и прошу передать сенатору Дану. Мы далеки от мысли, чтобы сталкиваться с официальными кругами. Мы надеемся, что и правительство в свою очередь не будет принимать поспешных мер. Вот наше послание президенту.

Лидер взял со стола плотный пакет с яркой красной печатью и подал его Корту:

— Передайте, пожалуйста, уважаемому сенатору для президента. Думаю, сенатор Дан вас уже ждет.

— Нельзя ли отсюда позвонить? — оглядываясь, поинтересовался бизнесмен.

— Разумеется. — Хозяин коснулся золоченого витого шнура, свисавшего с портьеры.

Сразу же панель стены вместе с бронзовыми бра отодвинулась на полметра, открыв матовую плоскость обычного фона. Ген подошел, произнес номер. В рамке фона возникла Элия, она, видно, ждала звонка.

— Что это было, Ген? — встревоженно спросила госпожа Корт.

— Потом, потом. Твой папа не звонил?

— Только что звонил. Сказал, чтобы ты немедленно прибыл в Центр гражданской войны. Пропуск тебе заказан… — Тут женщина заметила лидера, сидевшего в глубине ложи. — Ты не один?

— Здравствуйте, госпожа Корт! — улыбаясь, поклонился гангстер. — Ваш муж у друзей.

— Элия, не волнуйся. Из столицы я тебе позвоню. — Корт погасил экран.

— У вас очаровательная супруга, — сказал ему лидер. — Какие цветы она любит?

— Розы, — наугад выпалил делец. Ему и в голову не приходило думать, какие цветы по душе его новой жене. Прежняя, кажется, предпочитала гвоздики…

— Вы разрешите, я пошлю ей сейчас букет?

— Мой друг, не делайте глупостей! — остановил Корт. — Вы не хуже меня знаете, что букет настоящих живых цветов теперь — целое состояние.

— Мне хочется сделать приятное дочери сенатора Дана, — настаивал гангстер. — Подумайте, ведь когда-то цветы росли прямо на клумбах!

— Нет, я не могу допустить, чтобы вы вошли в такие расходы! — упорствовал Корт. — Если уж вам так хочется послать цветы, давайте пополам. Вышлите мне счет.

— Надеюсь, моя идея не будет для вас слишком обременительна?

— Если букет будет нормальным — выдержу. А если вы пришлете целую охапку, то обанкрочусь…

— До этого дело не дойдет. — Лидер встал. — Мой вертолет в вашем распоряжении. Он на крыше. Пилот первого класса. Если хотите воспользоваться…

— Благодарю. — Корт тоже поднялся, тщательно пряча пакет во внутренний карман пиджака. — Но разрешение на полет в столицу? Нас наверняка сшибут через две минуты.

— Разрешение на полеты в столицу и на посадку где угодно — у меня постоянные.

— Ну и связи! — восхитился Корт.

Через несколько минут небольшой вертолет с армейскими опознавательными знаками поднялся с плоской крыши одного из каменных исполинов и взял курс на столицу…