Коготь Харона

Джерт уклончиво пожал плечами.

Выражение лица Равеля становилось хитрее по мере того, как он продолжал смотреть на этого дроу, которого он считал другом, напомнив себе, что в то время, как Джерт может быть именно другом, он все же был дроу, а также мастером оружия. Главной задачей Джерта был Джерт, иначе он давно бы почувствовал укус лезвия дроу, когда некоторые из молодых воинов пытались украсть его положение в иерархии Дома.

Среди Ксорларрин ткачи заклинаний ценились выше воинов, многие даже выше, чем мастер оружия, но все они были мужчинами. Жрицы, сестры Ксорларрин, по-прежнему были высоко почитаемыми. Так что если Брак’тэл поднялся выше Равеля в глазах Береллип, то не следует ли из этого, что Джерт обзаведется новым другом, Брак’тэлом, при первой возможности?

На мгновение эта мысль встревожила Равеля, но потом он вспомнил, кто он и к чему стремится.

Устаревший магический репертуар Брак’тэла неплохо служил росту статуса Равеля, но Брак’тэл был старшим сыном Дома Ксорларрин, первенцем Матери Зиирит, и поговаривали, что до Магической Чумы он занимал высокое положение в Мензоберранзане, даже в глазах Архимага Громфа.

Если Брак’тэл мог доказать свою ценность, даже героичность в этой важнейшей миссии, что это может означать для Равеля?

Ничего хорошего.

— Ты не можешь это сделать, — сказал Джерт, и Равель посмотрел на него в замешательстве.

— Послать твоего брата в открытый бой, — Уточнил Джерт. — Ты не можешь этого сделать. Береллип этого не потерпит.

— Береллип с большой осторожностью ходит вокруг меня, — возразил ткач заклинаний. — Она знает, что я предан Тиаго Бэнру. Она понимает силу Дома Бэнр.

Раздражающий смешок Джерта задел чувства Равеля.

— Ты сомневаешься…? — начал спрашивать Равель.

— Иногда я сомневаюсь, что ты понимаешь игру, — перебил Джерт. — Тиаго твой союзник только потому, что он видит благосклонность к тебе Матери Зиирит, даже при том, что у тебя нет благосклонности Береллип или Сарибель.

Равель немного возгордился сказанному.

— Тем не менее, ни на миг не верь, что среди любимчиков Матери Зиирит ты занимаешь положение выше, чем какая-либо женщина, тем более сестра. Я много раз видел подобную глупость в Мензоберранзане.

— Ты только что сказал…

— Мать Зиирит своей благосклонностью к тебе раздражает дочерей, — пояснил Джерт. — Они старше, и хорошо помнят славу Брак’тэла, и славу, которую он со своими приспешниками принес дому Ксорларрин. Большинство его подручных погибли во время Магической Чумы, это правда, но если ты не будешь осторожен, то тем самым дашь Береллип — именно ей! — ту искру, которой она разожжет огонь Брак’тэла в глазах Матери Зиирит, и ты узнаешь правду о преданности своих людей.

— Это моя экспедиция, и до сих пор она была успешной, несмотря на все ожидания, — поспорил Равель. — Мы запустили кузницы. Мы использовали силу изначального, никто этого не делал со времен Гонтлгрима!

— Во славу Матери Зиирит и надежд Дома Ксорларрин, — напомнил Джерт. — Не во славу и надежды Равеля Ксорларрина. Если Брак’тэл докажет свое превосходство в игре, то ваша сестра, с благословения Матери, использует эту игру и быстро скинет Равеля, не сомневайся.

— Благодаря мне Гол’фанин возрождает и исполняет старинные рецепты, долгое время считавшиеся артефактами потерянной эпохи.

— Благодаря Брак’тэлу он может продолжать свою работу, — быстро возразил Джерт. — Что, ты думаешь, важнее для тех, кто сейчас отверг тебя — твои начальные вложения или нынешние действия, которые продвигают мечты Дома Ксорларрин вперед?

Равель облизал губы и нервно переступил с ноги на ногу.

— Тиаго Бэнр сделал меня союзником, и выполняет здесь волю Дома Бэнр через меня.

— Ты важнее для Тиаго Бэнра, чем оружие, которое сейчас делает для него Гол’фанин? — спросил Джерт, его понимающая усмешка выдала сарказм, замаскированный за риторическим вопросом.

— Он уже обрел кипящий гнев Береллип, — ответил Равель.

— Пока кувыркается с ней, а она, охотно и часто, с ним, — пришел ответ. — Представь себе, будто она растолстела из-за ребенка Тиаго.

Эта мысль подкосила Равеля настолько сильно, что ветер из небольших ниш нокаутировал бы его! Он уже хотел наброситься на Джерта, чтобы накричать на воина или даже ударить.

Но он успокоился, мудро решив для себя, что Джерт сделал ему большую услугу, резко напомнив об истинной природе родственности и доброты.

— Аббил, — сказал он дроуский аналог слова «друг», хотя в культуре дроу понятие дружбы обычно значило немногим больше, чем подтверждение временного союза, и Джерт только что напомнил ему о Тиаго.

— Нам нужен план, — тихо сказал Джерт.

— Брак’тэл становится все сильнее с каждым прорывом в кузницы, с появлением каждой огненной элементали, — согласился Равель. — Я не могу не принимать всерьез его мастерство в обращении с этими существами.

— Это потерянное и заново найденное искусство, как и рецепты Гол’фанина.

— Что еще может быть найдено заново вместе с этим? — отметил Равель, ссылаясь на прежний статус своего брата в клане Ксорларрин.

К тому времени как они, возглавляемые преданными ткачами Равеля, пришли к помещению кузниц, огромный и неповоротливый зверь из живого огня отступил от главной кузницы. Он выглядел весьма возбуждённым, раскинув рукоподобные конечности, будто желая поглотить кого-либо или что-либо, всех и все, и с когтистыми, все время сжимающимися огненными пальцами и небольшими пламенными вспышками, вылетающими от него со всех сторон.

Несколько дроу возле чудовища, однако, поняли всю суть этого момента. Они толпились вокруг, низко пригибаясь и заглядывая за эту кузницу в поисках меньших огненных существ. Эта большая элементаль была полностью под контролем, под контролем Брак’тэла. Равель сразу понял, что это чудовище было созданием его старшего брата. В то время как Равель наблюдал с тревогой, Брак’тэл избавился от еще одного маленького огненного существа и послал его нестись к своему чудищу. Линия огня оставалась за несущимся существом, и схоже с феерверками волшебников, взмывающими в ночное небо, маленькая элементаль, подскочив, взлетела и бросилась в туловище монстра Брак’тэла.

Огромные ручища сомкнулись вокруг маленького существа, охватывая его, обнимая его, поглощая его.

Потом элементаль исчезла, и зверь Брак’тэла стал немного выше и немного шире.

Равель посмотрел на Джерта, который мог только приподнять руки, не в силах, очевидно, отрицать красоту магической сцены.

Равель, правда, не отступил так быстро. Он посмотрел на брата. Он знал старые заклинания, даже если не овладел ими — ведь зачем было заниматься такой кропотливой работой, учитывая их уменьшившуюся силу? Тем не менее в данной попытке с этим конкретным вызовом Брак’тэл не казался потерявшим в силе. Спокойный и уверенный в своих движениях, почти в обыденной манере, когда он разрешил еще один из этих прорывов, маг достаточно скоро выскочил из комнаты, направляясь к назначенной ему части комплекса, теперь с грозной огненной элементалью за спиной, которая помогает ему избавляться от надоедливого предыдущего населения. Крысы и гоблины, так же как и раздражающие призраки дварфов, не уживались с растущим количеством питомцев Брак’тэла.

Равель уклончиво смотрел на него, и света в комнате стало значительно меньше, когда маг и его зверушка ушли, что было неплохо для чувствительных глаз дроу. Равель отвел взгляд назад, чтобы увидеть своих сестер, Береллип и Сарибель, стоявших бок о бок, явно наблюдавших за ним, и явно осуждающих его.

— Выключите четыре внешних кузницы в обоих концах, — сказал Равель Джерту.

Воин посмотрел на него с удивлением.

— Это замедлит наш прогресс. Должно быть создано много дверей, блокад, лестниц и затворов, не говоря уже о броне и оружии.

— Мы теряем больше времени и работников с этими прорывами, — добавил Равель, кивнув подбородком в сторону трио мертвых гоблинов на полу, их одежды по-прежнему дымились. — Продолжать будем осторожнее, пока не сможем правильно понять и отремонтировать системы питания, которые поддерживают огонь в кузнице.