Благословенный Камень

А теперь и Дорон умер. Погиб во чреве нового моря.

Алава испуганно вскрикнула. Деревья плачут!

Это был всего лишь туман — в долине он был настолько густым, что на ветвях и листьях скопилась влага и теперь она осыпалась дождем. Но Алава знала, что это означает на самом деле — это плачут духи деревьев.

Она сделала защитный жест рукой и поспешно отпрянула. Ее опасения усиливались с каждым днем. Несмотря на утверждение Беллека, что, чем дальше они будут продвигаться на север, там больше вероятность найти луну, Алава в этом сомневалась. Их изгнание с самого начала оказалось странным и загадочным, начиная с моря, в котором не водилось ни рыбы, ни другой живности. Когда женщины пошли на восток от моря, у которого не было противоположного берега, и вышли к водоему, в котором не водилась рыба и не росли водоросли, окаймленному берегом, покрытым солью, где не водились мидии и не рос тростник, — к абсолютно безжизненному морю, они встревожились. Даже Алава поклялась, что никогда прежде не видела столь странного зрелища. Но когда они двинулись вдоль покрытой солью береговой линии, то вышли к реке, которая текла вспять!

Слишком перепуганные, чтобы идти дальше, они раскинули лагерь на берегу реки, которая текла вспять, а Беллек тем временем поел волшебных грибов и отправился в страну видений. Проснувшись, он объявил, что эта новая река безопасна, несмотря на то, что течет вспять, и что они должны идти вдоль ее берегов, потому что луна находится на севере, где заканчивается мгла.

Отправившись снова в путь, который сперва пролегал через засушливую местность с каменистой почвой, покрытой скудной растительностью, а потом вдоль берега реки, текущей вспять, они вышли к месту, где росли ивы, олеандры и тамариск. Но, по мере того, как они продвигались все дальше на север, река сужалась и стала извилистой, на ее берегах неожиданно стали возникать холмы. Как непохоже на их родную широкую и прямую реку! Эта река извивалась, как змея, меняя направление, так что люди Алавы сначала шли вдоль ее берегов на запад, потом на север, а потом — на восток! Как будто река никак не могла определиться.

Потом они увидели нечто еще более странное. Отправившись на север от Мертвого моря, они вышли к открытой плоской равнине, густо поросшей травой. Но где же животные? Беллек внимательно осмотрел землю и нашел остатки помета. Значит, когда-то здесь все же проходили стада. Где же они сейчас? Не унесла ли таинственная ночная дымка всех животных с собой, как она унесла луну?

И вот теперь они набрели на плачущие деревья. Одна безлунная ночь сменяла другую, один день, не одаривший ни одну женщину беременностью, сменял другой, и беспокойство Алавы возрастало. Мальчиков нужно принести в жертву как можно скорее, иначе они потеряют луну навсегда.

На закате они увидели картину, которая потрясла их. Женщины и дети притихли и молча смотрели на это, не в состоянии полностью осознать увиденное. У основания утеса возвышалась гора скелетов — сотни антилоп с разбитыми черепами и переломанными костями были свалены в груду одна на другую. Алава подняла глаза и увидела поднимавшуюся над скелетами отвесную стену утеса. Животные разбились насмерть, сорвавшись с плато. Но почему? Что их так испугало?

Женщины поспешили прочь, желая как можно скорее покинуть несчастные души животных.

Наконец они вышли к берегу пресноводного озера, которое будущие поколения ошибочно назовут Галилейским морем. Его воды, пышно окаймленные деревьями и кустами, тамарисками и рододендронами, изобиловали рыбой, а берега населяли всевозможные птицы. Здесь мгла рассеялась, и дневное солнце еще согревало землю. Понюхав воздух и внимательно изучив облака, Беллек поднял свой посох, увешанный магическими амулетами и газельими хвостами, и объявил, что здесь хорошее место, они разобьют лагерь и останутся на ночь.

Пока они вместе со старой Алавой совершали ночной ритуал, чтобы обезопасить лагерь от злых духов — чертили на деревьях защитные символы и особым образом расставляли камни, — женщины разворачивали шкуры, сооружая из них защиту от ветра. Слоновьи бивни утонули вместе с охотниками, поэтому они врывали в землю стволы деревьев, молодые деревца и прочные ветви. Люди в Газельем Клане жили общинами, и укрытия предназначались не для отдельных семей, а распределялись по группам и ритуальным признакам. Были большие шатры, в которых отдельно от женщин спали охотники; отдельные шатры для почтенных стариков; укрытия для молодых женщин, которые еще не успели родить; лунный шатер для женщин; шатер шамана; шатер для начинающих молодых охотников; было также несколько маленьких матриархальных семей, состоявших из бабушки, матерей, сестер и детей. Жилище было обязательно круглым, потому что в углах могли затаиться духи.

Во время месячных женщины становились уязвимыми и нуждались в защите от злых духов и печальных привидений, которые только и ждут возможности вселиться в живого человека. Это был период, когда решалось, зародится ли в женщине новая жизнь. Женщина смотрела на луну и по лунной фазе определяла, настал ли момент отделиться ей от других. Она брала с собой свои волшебные амулеты, запасалась особой пищей, удалялась и ждала предзнаменований — если у нее приходили месячные, значит, в ней нет ребенка. Но если они не появлялись, значит, она беременна. Поэтому сначала воздвигалась лунная хижина, у входа в которую Алава произносила защитные заклинания, украшала его нитями, на которые были нанизаны ракушки каури, символизировавшие женские гениталии, а на земле красной охрой выводила магические символы, олицетворявшие драгоценную менструальную кровь.

Второе укрытие сооружалось для Алавы. Мало кто из женщин выживал после менопаузы, поэтому к тем, кто оставался в живых, относились с огромным уважением, так как считалось, что они владеют великой лунной мудростью.

В поисках пищи группа набрела на незнакомое дерево: невысокое — доходящее до колен — густолиственное и увешанное стручками, внутри которых оказались белые мясистые семена. Попробовав плоды турецкого гороха на вкус, чтобы убедиться, что они не ядовиты, женщины сразу же стали их собирать. А Беллек тем временем пошел к берегу и, хотя у него было плохое зрение, разглядел плескавшуюся в мелкой воде живность и причмокнул губами в предвкушении жареной рыбы. Детей послали искать ягоды и яйца, строго наказав соблюдать все табу, несмотря на то, что они находятся в чужой земле, чтобы случайно не обидеть каких-нибудь духов.

И, наконец, Алава дала кому-то указание следить, не появится ли луна, и велела разбудить всех сразу же при ее появлении. Если повезет, то в эту ночь луна вновь засияет в небе, прежде чем на землю снова опустится туман.

Пока женщины с детьми сидели вокруг успокаивающего пламени костра, ели и помогали друг другу приводить себя в порядок, плели корзины и затачивали копья, нянчили детей и пытались забыть о своих страхах, Алава ускользнула на берег озера. Если луна не появится и в эту ночь, решила она, значит, пора действовать. Завтра маленькие мальчики должны умереть.

Кика, которая кормила своих шестерых детей, смотрела, как старая женщина, шаркая, покинула лагерь, согнув свою некогда гордую спину под тяжестью газельих рогов. Кика с некоторых пор начала подозревать, какая тайна не дает Алаве покоя. Она знала, что. Алава готовиться выбрать себе преемницу.

А так как Хранительница Газельих Рогов была самым уважаемым человеком в клане, ей всегда доставались самое лучшее жилище и самая лучшая еда. Кике хотелось стать преемницей Алавы, но об этом нельзя было просто попросить. Преемницу выбирали в результате толкования предзнаменований, знаков и сновидений. Когда Алава сделает выбор, ее преемница станет постоянно жить рядом с ней, а та будет рассказывать ей историю клана и разные случаи, которые она должна будет слушать и запоминать, как когда-то, много лет назад, запоминала молодая Алава. А теперь история клана обогатилась новым повествованием — о том, как захватили их землю пришедшие с запада люди, как клан рассеялся по речной долине, как утонули в новом море их мужчины, как они потеряли луну и бродили в поисках нового дома.