Телевидение

Но надежда Хованского угасла почти сразу.

— Залезайте сюда, — пригласил “ирокез” и посторонился, чтобы гости могли пролезть внутрь. — Э, а где остальное? — воскликнул он, когда Денис повернулся спиной и Слава сполз на сиденье. — А у девочки-то все на месте?

— А тебе не по барабану, Джус? — подал голос Вен. — Пусть и у нее ножек нет, лишь бы лузы остались, а то ты уж меня трахать перед смертью собрался, натурально.

— Так, парни, либо вы затыкаетесь на этот счет, либо мы уходим, а вы тут между собой разбирайтесь! — прикрикнул Денис, радуясь, что еще не успел пропустить в вагон Наташу и у них оставалась, как ему казалось, возможность убежать от шпаны.

Хотя — куда? Он посмотрел на ребят и понял, что если даже ему и удастся на время вывести их из опасной игры, в чем он сильно сомневался, так как не был ни опытным бойцом, ни особенным богатырем, то все равно тут не та ситуация, когда можно удачно ударить и уйти или дождаться помощи. Парни начнут снова — и тогда победят молодость и злое желание обкуренных отморозков. И если Денис падет жертвой в благородной борьбе, Наташа так или иначе обречена.

«А почему обречена? — мелькнула предательская мыслишка. — Может, она до своих девятнадцати лет и не узнала радости секса? А если и узнала, чем плохо перед смертью получить последнее наслаждение?.. Господи, да что это я? — остановил себя Денис. — Боюсь. Я их боюсь — молодых, здоровых. Вон какой накачанный этот “ирокез”. Да и небось поднаторел в драках. Вся башка в шрамах. Стоп, стоп. Коли смерть рядом, так чего мне бояться? Все силы выложу. Свалят — зубами их ноги рвать буду, а девушку не отдам!»

Видимо, от этих мыслей в его глазах появилось нечто такое, что заставило стоящего рядом Джуса сменить тон.

— Да ладно, мужик. Уж и пошутить нельзя. Это мы от радости, что не одни остались. Да и ты извини, братан, — повернулся он к Славе. — В Чечне был, да?

Залезайте, девушка, погрейтесь. Мы хорошие, ха-ха. — Все-таки выплеснулась из него под конец коноплевая дурь.

Хованский понял, что обстановка разрядилась и можно попытаться отвлечь парней и позвать за собой, ведь с их помощью куда легче будет пробираться вперед, к спасению. Он подсадил Наташу в окно и влез сам.

— У вас пожрать есть что-нибудь? — спросил Денис нарочито грубо, что, по его мнению, должно было убедить юнцов в его силе и уверенности. — Что-то вы о сладком говорили, — заговорщицки подмигнул он.

— А, врубаешься? — радостно оскалился Бен. — Может, сам покумарить хочешь? У нас есть. А что у тебя?

— Нате вот, — протянул Денис шоколадку. — Только одну на двоих — нам еще понадобится.

— В кайф! — обрадовался Бен, хватая угощенье. — А то мы с самой тусы ни хрена не хавали. Там экстези трескали, потом по пивку — ив курежку вошли.

— И за наших оттянулись, — подхватил Джус. — Их там задавило, — кивнул он в другой конец вагона, — а дурь вся у нас осталась. Море дури! И отличной, афганки. Ты, братан, небось потягивал такую? — обратился он к Славе. — Хочешь?

— Давай, — внезапно согласился тот. — Полетаем маленько.

— Во! Наш человек! — Бен стал набивать новую папиросу. — А вам заделать? — повернулся он к Наташе и Денису.

Они отказались.

— Я пить хочу, — подала голос Наташа. — Дома только кофе глотнула. — Она тяжело вздохнула, вспомнив о доме, о родителях.

Как, они там? Если наверху уже известно о происшествии, то отец наверняка узнал о нем из “Новостей”, которые всегда слушает. А у него сердце…

Копаясь в сумке в поисках воды для девушки, Денис на мгновение вытащил бутылку с пивом. Ее тут же заметил Бен.

— О, старый, дай бирка глотнуть! В горле от дури сушняк.

— Вам достаточно, — отказал Денис, кивнув на банки на полу. — Наташа, оставь им попить.

— А ты?

— Потом. А вы, ребята, не рассиживайтесь, — обратился он к нанкам. — Мы уже согрелись, и надо двигаться.

— Куда это? — поинтересовался Джус.

— К выходу. Слава знает, где здесь вентиляционная шахта. Нужно пройти пару вагонов вперед.

— Вагоны? Ха-ха! Вагоны! — снова повело Джуса. — А ты их видел, эти вагоны? Мы с Беном тоже поначалу дернулись вперед бежать, как комсомольцы, а увидали их — решили здесь остаться, ждать, пока придут эти, ну типа спасатели.

— Ну да! — подхватил Бен. — Не хрен им кошек из канализации выуживать — пусть нас спасают! И за что им бабки платят?

— А ты думаешь они так сразу и придут? Знаешь, на какой мы глубине? На какой, кстати, Слава? — спросил Денис.

"Афганец” очнулся от легкой полудремы, вызванной анашой, чего и добивался Денис.

— Где-то двадцать пять метров. Это только буриться дня два. Но надо еще и попасть в штольню.

— Гляди, баклан, разбирается! — хлопнул Бен друга по кожаному плечу. — А если ты такой умный, Слава КПСС, то почему не врубишься, что они через твою вентиляцию к нам доберутся? — проявил он сообразительность и покосился на Наташу, оценила ли.

— Да это не вентканал в общем-то. Так, технологический переход в старую штольню. Там киоск успели поставить — вот туда и тянет, — расслабленно пробормотал Слава.

— Во дает Бэтмен! — воскликнул Джус. — Чешет, как инженер! А повело его крепко — о киосках затрендел. С водярой, что ли?

"Афганец”, отдыхавший откинувшись на мягкую спинку сиденья и упираясь в него руками, и впрямь напоминал летучую мышь. Он, видимо, тоже смотрел по телевизору все подряд от безделья, но, в отличие от этих дебилов, вынужденного, и, поняв намек гривастого, разозлился.

— Инженер не инженер, а метро это строил. А киоск — домик над вентиляционной шахтой. Усек, придурок?

— Ты че, оборзел? — взвился Джус. — За придурка ответишь, — угрожающе вскочил он, возвышаясь над сидящим инвалидом.

— Отвечу, отвечу, — выразительно похлопал тот себя по карману куртки.

«Не хватало только, чтоб он вытащил пистолет, — испугался Денис, вспомнив об опасном “наследстве” кавказца. — Эти уроды его тут же отберут и сделают с нами все что угодно!»

— Кончайте базар, мужики! — крикнул Хованский. — Не время для этого. А ты, Слава, раз сказал “а”, так доставай и “б”, — решил он шуткой разрядить обстановку. — Бутылку то есть.

Слава все мгновенно сообразил и достал из другого кармана шкалик:

— Ладно. За мир, ребята.

— Это другое дело, — остыл Джус. — Хоть и бычий, но кайф. А кайф — он и в Африке кайф! Вот ты и ответил. Нет базара.

Остатки водки мгновенно исчезли в двух тренированных глотках. Денис понимал, что рискует, подпаивая парней. Они могли расслабиться от алкоголя, легшего на наркотик, а могли и наоборот стать агрессивней. Но выхода другого не было — уж больно ситуация сложилась острая. Как язычок пламени свечи в пороховом погребе. Хованский решил отвлечь панков разговором:

— Так что там с вагонами?

— Нет, считай, вагонов! — ответил, сглотнув слюну, Бен. — Сдулись они, как презеры использованные. Ха-ха!

— Точно, перец! — подхватил скользкую тему Джус. — А в них — жмуры, как эти человечки, которые с хвостами. Ха-ха! Просекаешь, — повернулся он к Наташе, — которые бегают куда не надо!

Наташа опустила голову, а Дениса передернуло от отвращения к этим детям поп-культуры. Как напоминали они Бивеса и Бадхеда — персонажей, придуманных американцами для того, чтоб показать своим недоумкам, какими не надо быть, и которых наши приняли за образец для подражания! Малышня просто говорит на их языке, хоть и показывают этих уродов поздней ночью.

— Сильно пострадали вагоны? Пройти вдоль них можно? — стараясь говорить спокойно, спросил Денис.

— В лепешку! Там на них еще какие-то плиты могильные свалились, — выпучил глаза Бен. — Мы не рассмотрели как следует — газета погасла. Может, на нас кладбище провалилось? Врубаешься? Скоро скелеты посыпятся! Xa! — снова развеселился он.

— Хреново дело, — сказал Слава. — Значит, жесткое основание просело. Мы этот тоннель вели под гранитной прослойкой, а над ней — плывун. Пока что его держат вывалы плит, трение да и вагоны эти. А если дальше просядет — зальет нас как пить дать.