Страница 75 из 168
6 Января. «Злая метель» — это значит сильный ветер в мороз, когда в -10° мороз хуже, чем тихий мороз в 50°. Теперь у нас продолжается эта злая метель. Лева со своей Светланой прибавили в наш общий холодец еще несколько ведер тоски. Правда, ведь не железные же мы: столько всего!
7 Января. Рождество. Ночью ходил с Павловной в хлев проверять, не телится ли корова. У коровы очень тепло, вся стоит потная, сама собой топит. Н. И. Савин говорил, что в Смол, губ., там, где вырубили леса и топлива нет совершенно, крестьяне корову держат в избе и так согреваются.
Этот хлев — все, что пришло от Рождества. Лева, напр., возможно даже со своей Светланой в Москве и не помнят, что у нас здесь Рождество.
Как быт все-таки живуч! Вот Лева увидал девицу и тут же в день-два стал ее мужем, потом прямо привел ее к матери как жену. И вот, когда за обедом выяснилось, что они даже не расписывались{210}, то стало еще обиднее. Между тем сам-то я…{211} И вообще может ли прибавить что-нибудь «запись». В чем же тут дело? Кроме негодяев, конечно, все, сходясь с девицей «по любви», чувствуют себя в сфере большого естественного права (сама же мать природа благословляет!), и если на пути стоит стесняющий быт, то долой его! Так что устремление к естественному порядку очевидно свойство не одной французской революции…
Так с одним сыном.
Но вот Петя, который до женитьбы два года ухаживал, потом было пари с семьей и, наконец, явилось приданое, т. е., Зоины вещи, которые скоро смешались с нашими так, что граница между ними исчезла. И вот теперь часто я через эти вещи вспоминаю истинно по-родственному хорошо Зою, совершенно своя. Мало того! родители Зои совершенно же чужие мне (полицейский пристав!) и то через Зою в родстве становятся, т. е., я чувствую внутри себя как бы некий долг в отношении к ним, вернее сказать, что старики эти — не пустое место в моей жизни, просто <1 нрзб.>, как в воздух туда не ткнешь. Так что через вещи кое-что передалось, нет! оформилось чувство родства.
Так вышло — через одного сына получил родство с полицейским, через другого с евреями. Написать роман — скажут, придуман.
8 Января. Вчера было тепло, но весь день мело: ни зги. Сегодня в предрассветный час южный ветерок, легкий, как дыхание, баловался с дымом соседа. Вероятно, опять понесет.
Решил Леву командировать в Ленгиз. Денежные дела видимо скоро наладим. А тоска грызет неустанно, просто замираю в тоске. Лева сильно прибавил своей «женитьбой». Между тем положительно он хотел нас осчастливить. Его «инфантильность», по-видимому, начинает переходить в простое легкомыслие.
Вычитал у Фабра, что он делает свои метеорологические наблюдения, избегая инструментов. Фабр, видимо, не даром смотрел всю жизнь на жуков и ос, от них он, видимо, получил бережное отношение к инстинкту: действительно, зачем термометр, если для своих опытов достаточно узнавать холод и тепло «по себе». Совершенно так же, как очки, ведь только в крайнем случае мы их надеваем. При пользовании инструментом мы обыкновенно приучаемся не «обращать внимание» на непосредственное воздействие среды, утрачиваем корректив «по себе», и вот начало той страшной силы, которую называют по-разному, то схоластикой, то бюрократизмом, то автоматизмом и т. п.
Вот говорят: «нам необходимо повидаться». Это значит, что надо отбросить всех посредников общения (всякие термометры, письма, телеграммы и т. п.) и обратиться к свидетельству цельной личности. Я думаю, это и есть истинный смысл того, что называют революцией и по Руссо и Толстому «природой»: люди повидаться хотят и на это ссылаются то как на «смысл», то как на «естество» и т. д. Бросают Бога, церковь, быт, потому что раз свидание, то зачем все эти посредники. И если эти посредники мешают свиданию, то надо разбить их…
Так я понимаю происхождение революций из необходимости личного свидания между людьми.
(История <1 нрзб.> стены)
Мы разгораживаемся.
1. Сегодня утром наша Червонка при входе к ней нас в стойло первый раз за все время не встала: по всей вероятности через несколько часов отелится.
Революция как желанное свидание между людьми.
Женщина говорила, что когда ребенка отнимают от груди, то это все равно, как если потом он взрослым покидает дом: это первое расставание матери с ребенком.
Вы, молодые люди, плоды революции, при своей большой государственной «нагрузке» можете иногда вовсе и не считаться с тем, из-за чего собственно ваши и наши отцы начинали революцию. Правда, практически это и не всегда нужно.
Был возле Вифании, где теперь поместился «Птичий трест», вздумал снять храм с большими синими куполами, пять куполов, и на каждом вместо креста обрывки флагов. Когда я снимал купола, старая женщина с больными глазами. «На память снимаете, — сказала она. И вздохнула: — Тяжело!» Я спросил: «А что теперь внутри этого храма?» Женщина изумилась: «Да разве вы не знаете?» — «Нет!» — сказал я. Она подошла ко мне вплотную, наклонилась к уху и прошептала: «Куры!»
9 Января. Продолжение о «Свидании».
— Да, страдание огромно (кресты без конца) но, конечно, свидание происходит, строится невидимый град и растет.
Поездка по стране для собир. лит. мат. 1100
Поездка в Ленинград, где издаются мои книги 400
Поездка по лит. делам в Москву 400
Ежедневн. расх. 600
Расход по фотограф. и иллюстрации своих сочинений… 900
Оплата … секретарю 600
Машинопись 300
Книги 600
Канц. принадл. и ремонт мебели 300
10 Января. Завтра отправляю Леву в Питер.
Сегодня: 1) внести 100 р. «аванс под инвентаризацию имущества» (мое имущество, дом инвентаризируют, так вот я аванс за это дело должен платить, — мало того! пени набежало, т. к. я не знал о постановлении Горсовета, а знать должен был, т. к. оно было где-то вывешено).
2) Получил из кассы 495 р.
3) Проверить займ (выигрыш).
4) Подать декларацию (11 775 р. — 4606 расход 4000 = 6875 р.). Ленгиз 7905.62, Федерац. 1225 р. Известия 1650.
11 Января. Отелилась Червонка. Лева едет в Питер устраивать «собрание».
Сборы в Свердловск{212}.
У Кожевникова рекомендация квартиры.
В Москве для фото:
редол, футляр, винтик к «35», Новиков (о Свердловске), Госторг, Федерация, М. Гвардия (сдать «пауков»){213}. Взять с собой: лейка, тел. ком., редол, 3 чашки, штатив, переписать пауки и сдать. Метр, коп. бумага.
Приезжала Светлана (коровье имя!) Не очень она мне по душе: очень умная, но как еврейка умная (вроде Наташи), рассуждением умная, а не жизнью. Она колеблется, бросить ей Вуз и жить с Левой, или учиться. Не доверяет Леве и хочет опереться на нас. Мы же не доверяем Леве в свою очередь. Левина задача вырвать и для себя. Леву надо научить, чтобы он для обладания устраивался в своих журнальных делах. Света — одна из тех рабочих пчелок, которые еще сохранили способность переживания любви, хотя и очень коротенькой, вероятно без обязательств. Эти советские пчелки отодвинут любовь с ее размножением куда-нибудь в глубь колхозов… Между прочим, бунт, который она носит в себе, очень маленький… Вообще от Светланы светлого ничего не остается.