Страница 58 из 168
<На полях:> Листья осины попали в паутину.
Продолжается W-ветер, весь день была в небе борьба за свет и кончилась к вечеру мелким дождем при полной тишине. Утром я бестолково ходил в Поповом Рогу и ничего не убил. Вечером отправился изучать глухарей на осинах. При переходе через ручей спугнул чвяканьем глухарей, самка пролетела над моей головой. Шел дождик, капало с осин, и ничего не было слышно. Я крался по дорожке вдоль вырубки. Видел, как с вырубки подлетел один глухарь, потом другой, и в разных местах раздавался треск крыльев. Это глухари поднимались вверх с вырубки, или пролетали со стороны. Пройдя всю дорожку, я вернулся к середине ее, к поваленной березе и услышал на той стороне вырубки треск. Решил перебраться туда. Но как только ступил на открытое место, там, незамеченные мной на фоне темных сосен, сидели два глухаря (сидели не на осине, а на сосне), потом слетел один, сидевший над моей головой, — я его не расслышал из-за капели. И так, не спеша, один за другим поднялись штук десять. Когда стало сильно темнеть, я перешел ручей и тихо пошел высоким бором. Вдруг раздалось близко знакомое хлопанье крыльями: сел глухарь на сосну. Потом прилетел другой и тоже устроился. Третий сел очень близко. Я тихо пошел к нему. Но еще ближе на высоте полдерева послышался звук, похожий на то, как если бы кто-нибудь маленьким острым топориком цокал по дереву. Я подумал, что глухарь так обламывает (для чего-то) сосновые ветки. Но, может быть, так он выражал тревогу, заметив меня? Было совсем темно. Я рассчитывал, что глухарю я буду незаметен на темном фоне, а я его замечу на фоне неба. Звук обманул меня, я двигался вперед, а глухарь сидел в полдерева над моей головой и вдруг с треском сорвался. Я не стал тревожить других и тихо удалился. Чудесно было думать, что наверху этих огромных сосен спала такая огромная птица. Кого-то она могла ужасно испугать, но мне именно потому и не было жутко одному в бору темном в капель, что вокруг спали живые существа.
1. <1 нрзб.> 2. Постоянная ночевка или потому, что я их согнал с обычного места.
Наступили холодные ночи. Замерли пауки. Но брошенные кое-где и не смытые дождями паутины продолжают ловить.
Так попался, слетая на землю, большой зубчатый великолепно золотой осиновый лист.
Золото в грязи!
Вышел теплый день, и в этом тепле особенно сильно пахло листом, увядшей травой, боговником.
24 С<ентября>. Вчера вечером начался сев. ветер, стало прохладно. Утром, против ожидания, солнце не вышло и день так и остался серым, прохладным. Несмотря на мрак, и особенно в лесу, я отправился на места глухариного вылета, чтобы наснимать материал для рассказа «Сон глухаря». На охоту я вышел в 4-м часу. В самом начале пути в сосновом бору спугнул глухаря, потом другого. Делаю предположение, что кто-нибудь глухарей разогнал, и они временно присели тут. На случай, если не прилетят глухари на свое место, высмотрел еще два осинника, чтобы, как учил Ш., за полчаса до зорьки прекратить ожидание и осмотреть другое место. Переходя через ручей, в этот раз глухаря не спугнул. Чрезвычайно осторожно пошел к поваленной березе. Вдруг раздался треск, и где-то очень близко от меня сел глухарь. Через минуту он пересел еще ближе. Я замер в ожидании, когда он начнет щипать листья. Так стоял полчаса, а глухарь почему-то вдруг сорвался и полетел, цепляя, как мне казалось, за вершины осин и елей. Возможно, он где-нибудь недалеко устроился на осине, но я решил его пока оставить и вернуться к нему под конец. Не успел я сделать десятка два очень осторожных шагов, как услышал летящего глухаря. Я его увидел всего летящего над собой, потом он сел на ближайшей осине, на самой верхушке осины и скрылся там в желтых листьях. Устроившись, он сразу же начал клевать, ветка непрерывно шевелилась. Я сделал осторожно шаг в сторону и увидел рогульку, а за рогулькой голова глухаря очень часто по-куриному клевала листики и слышался четкий звук разрыва листа. Стрелять через рогульку в голову 6-м номером было очень рискованно. Я не стал и еще продвинулся в сторону. Теперь в листве мне открыто окошечко в небо, и в это окошко то и дело показывалась голова глухаря с бородкой. Такой редкий случай вышел, что видна одна голова, если я в нее попаду, глухарь упадет и от 6-го номера, если нет — он улетит. Сердце колотилось и потому я быстро, почти навскидку ударил в окошко с головой. Там ничего, глухарь не упал и не улетел. Только голова шевельнулась в окошке, я еще раз выстрелил, и громадная темная птица вывалилась из желтого и с треском, обрывая сучки и массу желтой листвы, обрушилась на желтую постель. Глухарь был старый (12 фунт.), на голове была кровь. Он всего несколько раз трепыхнулся. Так уже в 5 час. окончена была моя охота.
<На полях:> И вот после выстрела вдруг — ничего! Глухарь не летит и не падает и в окошечке пусто. Я подумал, было, что глухарь убитый <1 нрзб.>, но вдруг в окошке показалась вся голова и не в профиль, а с шеей, как черная рука с кулаком погрозилась. Я хватил туда же из второго ствола, и сразу же глухарь полетел вниз, сшибая суки, увядшие желтые листья.
Снимал желтую дорогу осиновых листьев на черном, елочки, осыпанные осиновыми листьями. Еще снимал наполненные водой колдобины с желтой листвой. Захотелось снять глухариную вырубку. Времени было всего часов 9–10 у. Я никак не мог предположить, что глухари тут. Расставив штатив посередине, я принялся ее снимать. Когда работа была кончена, вдруг совсем неожиданно с дерева сорвался глухарь. После того я хотел сделать еще один снимок, в другую сторону, а оглянулся — и на осине шагов в 150 от меня сидит глухарь. И, значит, все время пока я снимал, он сидел и глядел на меня. Конечно, я пошел не на него, но как только двинулся, он улетел. После того я снимал мох с листьями осины. Особенно интересно было снимать моховую растительность на коре умершей березы. Считаю, в этот раз я достиг двух вещей: первое, это наконец-то решился снимать в лесу с большущей выдержкой (при пасмурной погоде d18 брал до 10 шипящих сек. — получалась передержка, надо так 5 что ли); второе, — это что осиновые бледные листья на зеленом выходят очень контрастно и, значит, осень можно ими изображать отлично.
Страшная повесть: Ландрин.
Отец «закобелял». Из-за этого нищета (крестьянство без Москвы — нищета). Две дочери ушли в люди. Через 8 лет Домна Ивановна намолила: отец вернулся, и появились три девочки: А старшая Нюша с 8-ми лет в людях. Все потеряли. Осталось последнее: выбиться из прислуги и стать барыней. Явился заведующий и все обещал (матрос, партиец, «легкий человек»). Страшный зять (появление новобрачных в деревне). «Старуха» явилась с девочкой, Богу помолилась: «не хочу алименты», и вот… Гибель: <1 нрзб.> умывалась, рука в двери. Страшная весть на поле. Мать с молитвенником, а у той вера только в ландрин была. Самоубийца не тем виноват, что свою жизнь убил, а что он дает горе близким. (Последствие шалости Андрея Васильевича.) Как узнали, что легкий человек. Как встречали «молодых».
Творческая жизнь человека проходит для того, чтобы дело личного его интереса сделалось в своих достижениях общим достоянием.
25 Сентября. При западном ветре стало почему-то холодно, облака не дождевые, но солнце было плотно закрыто до обеда, очень было пасмурно, а часам к трем выглянуло солнце, и вечер удался тихий с холодной большой долгой оранжевой зарей.
Утром фотографировал убитого вчера глухаря. Вообще в пасмурную погоду с маленькой диафрагмой и продолжительной выдержкой можно очень хорошо снимать близкие предметы. Не удаются лишь большие планы. Я делал темному глухарю фон из светло-желтых осиновых листьев. Эти листья при светоф. № 1-м очень передерживаются, в то время как остальное выходит нормально.