Страница 124 из 160
Рассказ Пети о Егорыче: началось с того, что двое спорили между собой, можно ли, если один человек избивает другого, заступиться за него с оружием и в случае чего убить его. Петя ввязался и решительно заявил, что убить никак нельзя: «Как же убить, если тот, кто избивал другого, может быть, поделом его бил…» — «Нет, застрелить можно», — сказал Егорыч. И рассказал, как однажды шел он с охоты, а один пьяный стал ругать его коммунистом и советскую власть позорить, что 10 лет работал, и нет ничего… Сердце его не выдержало, он обернулся и выстрелил.
— Жаканом в шею попало, рана огромная!
Доказать ему можно, только если докажешь, он это доказательство принимает за хитрость: обошли его и он чего-то не досмотрел…
<На полях> Арбат, Серебряный пер., д. 1Б, к. 17, Александра Александровна Миловидова.
Пэрна — Ритм жизни и творчества. Белый Ритм, как <1 нрзб.>.
Иван. — Вознесенск. Николай Германович Ракутин — председ. Губкаки. — Герасим Егорыч Гнедин — предс. Епо («мужик»). Колотилов Николай Николаевич, секрет, обл. комит. партии. Николай Евстафьевич Пирожков. Преде. Губсовнархоза (друг Воронского).
5 Июня. Сдал «Журавлиную родину», и схватила тоска: очень уж трудно работать без отклика, а об откликах умных и думать нечего, лишь бы только хулы не нажить.
Нельзя жить по этим жестоким и бессмысленным принципам коммунизма, но несомненно, благодаря им мы будем жить иначе, может быть, даже и лучше, чем жили.
Классовый подход к живой личности — самая ужасная пытка для людей и губительство всякого творчества: это все равно, что стрелять в Пушкина или Лермонтова.
6 Июня. Был опять в Москве по зубным делам. Без всякого повода предчувствую приближение к себе хулы, — вот награда писателю после того, как, проработав целый год, он закончил свой труд!
Делегат из Н. прислал в Союз охотников вроде жалобы на меня, что я дорого заплатил за берлогу, после чего вздорожали будто бы берлоги и хищники остались не истреблены. Злобный вздор, но очень типичный. Стало ясно, насколько «Зависть» Олеши сочиненная и какая она действительная: да, конечно, не интеллигент завидует коммунисту, а наоборот, в этом все…
Приступаю к составлению VIII тома Собрания сочинений
«Журавлиная родина»
т. VIII
I Журавлиная родина 6½ листа
II Журавлиные рассказы
1) Одинокий журавль 1
2) Скорая любовь 2
3) Заутреня 8
4) Служба пана
5) Нерль 14 т.
6) Лесные загадки 6 т.
Прилет зябликов
Появление сморчков
Девушка в березах
Майский мороз — 6 т.
Клубника ½
Белая собака 8
Аромат фиалок 10
Охота с биноклем 8
Сидень 10 т.
Медведи 40 т.
Лиловые сумерки ½
Следопыт 1 т.
Теплые места
Двойной след
Ночевка в лесу — 8
Змея 8
Жалейка 1 т.
Охота с колокольчиком 1 т.
Предки ½ т.
Рябчики 3½ листа
Детские
10 Июня. Идут дожди. Растут травы.
На прогулке с Нерлью видел летающие семьи скворцов. Дрозды-рябинники в том возрасте, когда их так удобно молодой собаке догнать и схватить на лету. Гнездо тетерева (возле Зубачева) 10 яиц. Гнездо рябчика 9 яиц. Бекас наверху елки сидит и непрерывно по-своему на-ка-чивает: «ка-чу, ка-чу!» — по-своему это он маленькому своему бекасенку говорит: приближается Великий истребитель в широкой шляпе с пестрой собакой, скорее спеши в куст, там есть кочка, лезь глубже, забивайся, забивайся-ка — чу-дак — ка-чу-дак — чу-ка-чу…
Мы только обрывочек слышали, и потому кажется нам, бекасиха кричит: ка-чу, ка-чу!
Нерль вонзилась глазами в кочку. Я вынул пенсне и разглядел маленького с длинным носом, а рядом с ним лежал футлярчик от пенсне: видно, кто-то другой только что смотрел, как я, в эту кочку и обронил футляр от пенсне. Значит, я ошибся, это не от меня села встревоженная мать бекаса на ель и сигнал подавала не этот, верней всего, она кричала: берегись-ка, другой подходит чудак, смотри-ка — чу-дак — чу-ка, не обронил бы пенсне — ка-чу-ка-чу…
<На полях> — Не очень берегись, это не Великий Истребитель идет, а лучше-ка, чудак, иди-ка к кочке, чу-дак-ка-чу-ка: а то, гляди, он тоже уронит пенсне.
Вдали где-то в пышных кустах еще сумел сыграть одно последнее колено соловей, свежим голосом одиноко в бору, иволги звонко перекликались. Тут же на маленьком болотце, зажатом яровыми полями, на единственной елке среди чахлых и редких березок, погруженных в осоку, единственная птица, бекасиная мать, свесив нос, разговаривала на своем языке с маленьким птенцом (Начало).
Я забыл: еще попали маленькие желтые овсянки.
Новости:
1) ст. «Подсолнечная» убили охотники тигра (выскочил из поезда во время поездки в Германию).
2) Заведующий Сергиевским музеем в Лавре раскопал могилу кн. Трубецкого. Внук покойного Владимир Сергеевич явился к заведующему и сказал: «Мною подано заявление, могила не беспризорная. Вам это известно?» — «Известно», — ответил Заведующий. «Зачем же вы это сделали?» — «Интересно посмотреть могилу князя. Вы, кажется, беспокоитесь, там ничего не было, кости, сохранился эполет, все опять ссыпали с землей, а череп у меня в кабинете». — «Да как же вы смели это сделать?» — «А что, череп? Вы можете его взять, я сейчас принесу…»
Он не имел никакого понятия, что князю с черепом деда некуда деваться, что могила есть нечто организованное…
(Я думал сегодня о Леве, его естественном материализме и нигилизме еще в 12–13 лет: «правда ли, будто первобытные народы жили и верили в переселение душ, анимизм, фетишизм и т. п.». Вернее всего, все эти мечты, догадки приходили в головы отдельных людей, которые творили свои легенды, а другие обращали эти легенды в сети и ловили ими простаков, как рыбу. Нынешний дикарь прямо говорит: «Нет ничего!» и… NB. Продумать до конца, почему Лева чуть не в младенчестве стал большевиком.)
3) Монах продал корову, деньги увез на родину, а старик, который за коровой ходил, остался без гроша. Старик (Егор Николаевич) поступил пчеловодом в коллектив. Так, все нынешнее зло было и раньше, только теперь вышло наружу. Этим хороша революция (как переживание зла).
4) Писатель «Лесник» прислал в Охотничью газету злобное письмо, в котором за мое хорошее и скромное предисловие к «Рыбьим тропам» ругает ругательски, называет «знаменитостью», «богачом» и т. д. Это зависть.
Зависть в социальной революции чуть ли не на первом месте среди смертных грехов. Сейчас интересный момент полного социального разложения и обнажения: это надо видеть, на это надо смотреть. Что можно поставить рядом с завистью?
5) Отношение с мест о «великокняжеской охоте» — тоже зависть?
<На полях> В среду: Финотдел.
Речь тов. Михайлова:
При обсуждении вопроса о заготовке пушнины для экспорта все обратили внимание на высокую оплату заграницей шкурок обыкновенных кошек, чуть ли не по семь рублей за штуку. Явились фантазеры, которые с фактами в руках статистически вывели огромную сумму дохода от кошек, проживающих в СССР. Товарищ Михайлов, вдумчиво вслушиваясь и, очевидно, отдыхая за папироской, улыбаясь, попросил, наконец, слова и сказал:
— Товарищи, при подсчете дохода от кошек вы упустили одно маленькое обстоятельство, — каждая кошка имеет своего хозяина, который даром ее не отдаст и даже вообще, может быть, не даст.