Курт, quo vadis?

Курт с Бадом накладывают сотню-другую пластырей каждый день, и вообще работают, не щадя себя. Если они не знают (что случается часто), как лечить болезнь, они направляют пациента проконсультироваться еще с одним доктором. А поскольку врачей в этой больнице как иголок на елке, то очень долго все идет очень гладко.

Когда им не надо в больницу, Курт с Бадом разгуливают в белых халатах по дому.

Вы с ума сошли, говорит Анна-Лиза. Изображаете докторов, хотя сами никакие не доктора. Дело кончится скандалом.

Не кончится, говорит Курт.

Кончится, еще как, говорит Анна-Лиза.

Нет, говорит Курт.

Да, говорит Анна-Лиза.

Нет.

Да. Нет. Да. Нет.

Надеюсь, ты окажешься прав, говорит Анна-Лиза.

Постепенно у некоторых пациентов Курта и Бада начинают возникать подозрения.

А вы настоящие доктора? спрашивают они.

Конечно настоящие, отвечает Курт. Видите — вот белый халат, а вот пейджер.

Ах, простите, отвечают пациенты, конечно, конечно. Но вы задаете такие чудные вопросы. И разговариваете не так, как все доктора.

Все доктора не могут разговаривать одинаково, говорит Курт, Да, Бад?

Совершенно верно, откликается Бад.

Бад осматривает пациентов так: он берет докторский молоточек и выстукивает больного по голове и по пузу. Потом слушает тут и там трубочкой, говорит: «Все у нас совсем, совсем недурственно» — и велит пить побольше жидкости.

Курт проводит осмотры примерно так же, и оба они гордятся, что у них такая важная работа и они молодцы.

Милое дело работать докторами, говорят они. И денег им платят много, так что Курт ждет не дождется, когда их снова позовут в гости к доктору Нине и доктору Петтеру. Там он будет тусоваться со всеми докторами и болтать о врачебном. И все будет отлично.

Но однажды приходит главврач и говорит, что ему нужно потолковать с ними.

На вас поступают жалобы, говорит он.

Вот как? говорит Курт.

Жалоб много, говорит главврач.

Больше ста? спрашивает Курт.

К сожалению, отвечает главврач. Когда мне доложили, что вы лечите всех только наложением пластыря, я заподозрил, что вы не настоящие врачи и все это время водили нас за нос. Это так?

Бад смотрит на Курта, Курт смотрит на Бада, и ни у одного из них не возникает желания отвечать на этот вопрос.

Это так или не так? говорит главврач.

Боюсь, скорее так, говорит Курт.

То есть вы не доктора? переспрашивает главврач.

Нет, это мы просто так сказали, отвечает Курт.

Скандал! кричит главврач, а Курт с Бадом уже бегут во весь дух по больничному коридору к лифту.

Скандал! кричит главврач второй раз.

И потом еще третий.

Курт с Бадом заскакивают в лифт и уезжают не оглядываясь. Они добегают до детского садика Бада и прячутся в игровой комнате. Там они быстренько снимают с себя халаты и выходят с таким невинным видом, будто они тут совершенно ни при чем. А по улицам носятся полицейские машины, разыскивая их. Потому что на самом-то деле выдавать себя за доктора, если ты не доктор, — серьезное преступление. Иногда ведь не все равно, что там доктор с человеком делает. Но Курт с Бадом об этомне подумали. Хотя Курт должен был подумать, он же взрослый, ну а от Бада глупо требовать, чтоб он думал о таких вещах, он же, как известно, еще под стол пешком ходит.

Только когда опускается ночь, Курт с Бадом тайком прокрадываются домой. Они полностью разуверились в себе, Курт во всяком случае. Ему кажется, что жизнь никогда уже не наладится, ну и пусть, ну и пропади оно все пропадом.

Все-таки я была права, встречает их Анна-Лиза. Скандал ужасный.

Еще какой, говорит Курт. И главное, так некстати. Я так надеялся на этот врачебный проект! Я прямо чувствовал, что на этот раз все получится.

Но ты же не врач, напоминает Анна-Лиза.

Ну, не врач, говорит Курт.

Так и я не врач, говорит Бад.

И что ты теперь будешь делать? спрашивает Анна-Лиза.

Теперь я буду сидеть и думать, пока не придумаю чего-нибудь дельного, говорит Курт.

А я что буду делать? спрашивает Бад.

Ты ляжешь сейчас спать, говорит Анна-Лиза, а утром пойдешь в детский сад. Это самое что ни на есть место для таких, как ты. А ездить по Германиям и рядиться под докторов предоставь другим. Ни к чему тебе это.

На другой день Курт сооружает пятиметровый столб с площадкой на верхушке. Он вкапывает его в саду и принимает решение: он будет сидеть на столбе до тех пор, пока не придумает, как ему распорядиться оставшимися годами своей жизни.

Дурацкая затея, говорит Анна-Лиза.

Когда жизнь настолько не удалась, как моя, другого не остается, вздыхает Курт.

Бедненький ты мой, говорит Анна-Лиза. Но я тебя все равно люблю. Мне не важно, что ты не стал чемпионом мира или еще кем. Мне достаточно, чтобы ты оставался самим собой.

Посмотрим, говорит Курт, вскарабкивается на столб и усаживается там. С его площадкиему далеко видно: и фьорд, и много-много домов, и детский сад Бада.

Пару раз в день Анна-Лиза ставит на поднос еду и питье, и Курт подтягивает его к себе на верхотуру. Поев, он спускает поднос вниз. Все остальное время он сидит на столбе и думает. Так проходит несколько недель. Курт все сидит на столбе. И в солнце, и в дождь. И думает, думает, думает.

Ты пока не собираешься спускаться? регулярно спрашивают то Бад, то Пышка Лена, то младший Курт.

Пока нет, отвечает старший Курт.

Хочешь попробовать новой газировки? спрашивает Шипучка Курт.

От газировки хуже не станет, соглашается Курт. Но на вкус новая вода решительно ему не нравится.

Не понимаю, как ты можешь пить это пойло, говорит он.

Лучше газировки может быть только газировка, отвечает Шипучка Курт.

Как-то Анна-Лиза выходит из дому с телефонной трубкой в руках и говорит, что звонит Гуннар, бывший начальник Курта, и спрашивает, не передумал ли Курт относительно чемпионата по вождению автопогрузчиков, до него остались считаные дни.

Нет, я не передумал, отвечает Курт. И не передумаю. Но передай ему привет от меня.

И Анна-Лиза передает Гуннару привет от Курта, а сам он продолжает свое сидение на пятиметровом насесте.

Мало-помалу Анна-Лиза начинает беспокоиться. Ей кажется, что сидеть не слезая на столбе несколько недель кряду не совсем нормально.

Сколько ты собираешься там сидеть? спрашивает она.

Пока не разберусь во всем, отвечает Курт.

Во всем? спрашивает Анна-Лиза.

Во всем самом важном во всяком случае, говорит Курт.

А ты уже во многом успел разобраться? уточняет Анна-Лиза.

Какое там, вздыхает Курт.

Я ни разу не слышала, чтобы кто-нибудь вел себя подобным образом, говорит Анна-Лиза.

Меня не интересует, что делают другие, отвечает Курт. Я поступаю так, как считаю правильным. А в данный момент самым правильным мне представляется сидеть на столбе. Как только сидеть здесь мне перестанет казаться правильным, я спущусь. Анна-Лиза только головой качает. И как быть, не знает.