Дерзкий любовник

– Chaton, – прерывисто пробормотал он, – да знаешь ли ты, что делаешь со мной?

Риба задрожала, когда рука. Чанса скользнула по ее спине, притягивая к жаркому мужскому телу.

– Не бойся, – простонал он.

– Я не боюсь. Только…

– Только что? – помолчав, спросил Чанс, целуя ее в лоб.

– Я лишь сегодня поняла, что никогда не занималась любовью с мужчиной… то-есть, по-настоящему. Конечно, я была замужем и давно не девушка, но единственным, кто когда-либо коснулся меня, был муж. А он… – Риба поколебалась, глядя в лучистые глаза Чанса, такие близкие, такие напряженные. – Он никогда не хотел меня так, как ты. И никогда не вызывал во мне никакого желания. Но ты… – Она поцеловала Чанса, упиваясь его мгновенным откликом на ласку. – Ты заставляешь меня испытывать такое страстное желание, что я чувствую себя совершенно беспомощной.

– И это не пугает тебя? – тихо спросил Чанс, целуя ее веки, уголки губ, лихорадочно бившуюся на шее жилку.

– Больше не пугает. Просто не знаю, что делать. Я хочу дать тебе блаженство, но не знаю, как.

– Позволь мне любить тебя, – сказал Чанс, покусывая чувствительную мочку маленького ушка, нижнюю губу, подбородок. – Я постараюсь быть очень нежным, словно это твоя первая ночь. И в каком-то отношении это действительно так. Ты сама не знаешь, сколько женской страсти таишь глубоко в душе.

Вместо ответа Риба вздохнула, чуть шевельнулась, и это легкое движение без слов сказало Чансу, что мыслями она уже отдалась ему. Риба почти угадала судорогу, скрутившую его тело, прежде чем Чанс сумел взять себя в руки. Она наконец осознала, что ей нечего бояться его страсти, а впереди лишь ослепительное блаженство.

Чуть заметно улыбаясь, Риба коснулась его щеки.

– Люби меня, – прошептала она, прося о большем, чем просто прикосновение, утоление жажды или мужская сила.

– Да, – кивнул он, неустанно лаская ее. – Ничто не сможет остановить меня сейчас… кроме тебя самой. Ты всегда сможешь сделать это, котенок, – пробормотал он, целуя ее в ложбинку у горла. – Для этого тебе достаточно лишь сказать «нет». Я услышу, как бы сильно ни хотел тебя.

Чанс медленно отстранился, давая ей время запротестовать, но, не услышав ни слова, перекатился так, что Риба оказалась под ним. Луна лила серебристый свет на ее лицо. Его руки отыскали тепло под прохладными струйками медовых волос. Чанс прошептал имя Рибы, заметив, что ее губы раскрылись для него.

Его поцелуй покорял ее нежно и властно, неспешные толчки его языка словно предвосхищали все, что произойдет между ними через несколько минут.

Риба остро ощутила, как меняется ее тело, как незнакомое пламя взрывается в нервных окончаниях, о существовании которых она не подозревала. Тихо охнув, она обмякла под ним, безмолвно взывая к возлюбленному на древнем языке, существовавшем гораздо раньше любой цивилизации. Он ответил жгучим поцелуем, почти обезумев от необходимости сдерживаться. Осторожно скользнув по переливчатой глади ее волос и медленно расстегнув ветровку, провел чуть шершавыми ладонями от горла до талии. Риба закрыла глаза и улыбнулась, наслаждаясь его прикосновением, как никогда в жизни.

– Когда я увидел эту блузку, – пробормотал Чанс, не переставая ласкать ее плечи и шею, – сразу понял, что должен ее купить для тебя.

Его пальцы расстегнули первую из длинного ряда крошечных пуговок, идущих от выреза с левой стороны по всей длине.

– Маленькие пуговички, похожие на драгоценные камни. Не мог дождаться, пока увижу ее на тебе. А когда увидел, не мог дождаться, пока смогу раздеть тебя. Теперь… – Он коротко, почти резко рассмеялся. – Теперь мои руки так дрожат, что я едва сумею с ними справиться.

Сама мысль о том, что она имеет над ним такую власть, заставила Рибу задохнуться. Чанс навис над ней, сияя серебристыми глазами, переливающимися в лунном свете.

Риба видела мужчину… дерзкого, сурового, опасного, возбужденного… и такого нежного, что она никогда не чувствовала себя в большей безопасности… такой дорогой и близкой кому-то, такой счастливой.

– Все хорошо, – сказала она, поворачиваясь, чтобы поцеловать его руку. – Я сделаю все, что ты хочешь. Я верю тебе, Чанс. Научи, как любить тебя.

Горячее дыхание вырвалось из уст Чанса.

– Боже, – хрипло пробормотал он. – Ты уже знаешь, что такое любовь, и гораздо лучше, чем я когда-нибудь смогу показать тебе.

Его губы снова завладели ее губами в исступленном поцелуе, пославшем огненные стрелы по телу Рибы.

– Но я научу тебя всему, что знаю о наслаждении, chaton. Обещаю.

Его руки продолжали скользить над пуговицами, ловкие пальцы больше не дрожали. Темная блузка расходилась все больше, открывая теплую плоть.

В лунном свете ее кожа сияла чистотой и отблеском драгоценной жемчужины. Он уже понял, что под тонкой тканью ничего не было, но не ожидал обнаружить такую красоту.

Риба почувствовала внезапную неподвижность Чанса.

– Что случилось? – спросила она, с беспокойством вглядываясь в его лицо.

– Ничего, – выдохнул он, едва касаясь усами маковки ее груди и чувствуя, как набухает в ответ розовый холмик. – Ты так совершенна, упругая и шелковистая, и стоит прикоснуться к тебе, расцветаешь. Да, моя женщина, будь всегда такой… ради меня.

Риба попыталась сказать, что только его ласки заставляют ее забыть обо всем на свете, но губы Чанса осторожно сомкнулись на ее груди. Безумные ощущения охватили Рибу. Она задрожала, пока не почувствовала, как он осторожно обводит сосок языком, и, застонав, вцепилась в густые темные волосы, забыв о прохладе ночи, хотя блузка была расстегнута до конца. Осталась лишь его близость, жар рта, прильнувшего к ее груди. Он нежно покусывал сосок, подвергая ее восхитительным мукам, а когда поднял голову, Риба что-то протестующе забормотала, требуя большего. Он тихо засмеялся и продолжал дразнить ее языком, но тут же снова завладел губами с такой силой, что Риба инстинктивно выгнулась, пожираемая буйным пламенем.

Его рука отыскала вторую грудь, начала ласкать, медленно, мучительно медленно скользя по соску, пока он не затвердел. И только потом Чанс начал перекатывать розовый кончик между пальцами, наслаждаясь судорогами, пробегавшими по телу Рибы.

Его губы не отрывались от ее груди – целуя, впиваясь, припадая, дразня, пока Риба, теряя голову, не начала горячечно извиваться под ним. Но Чанс безжалостно продолжал терзать ее нежной мукой, лаская ее груди, страстно завладев губами. И когда Риба снова выгнулась струной, Чанс слегка сдвинулся, оказавшись между ее ногами, и поднял голову, чтобы взглянуть ей в лицо. На лице Рибы сияла древняя мудрая улыбка первой женщины на земле.

– Благодарение Богу, – вздохнул Чанс, осыпая ее быстрыми поцелуями-укусами. – Некоторым женщинам нравится, когда их ласкают и гладят, но мужское желание их отпугивает. Я не считал тебя такой, но это объясняло бы, почему со времени развода ты не спала с мужчиной.

На лице Рибы промелькнуло мгновенное, тут же исчезнувшее удивление, и она вновь провела ладонями по спине Чанса, наслаждаясь упругостью кожи и нескрываемой силой его тела.

– Я просто не хотела мужчин, которые хотели меня. Но ты… я хочу тебя, Чанс. И счастлива оттого, что желанна тебе.

– Правда? – тихо спросил он, глядя в ее глаза.

– Да, – прошептала Риба. – Да.

И медленно расстегнула верхнюю пуговицу его рубашки, потом вторую, третью и остальные… пока Чанс не отодвинулся и не стащил сорочку одним ловким движением тела. Его загорелая кожа отсвечивала матовым блеском под угольно-черными волосами, курчавившимися на груди. Лунный свет переливался над выпуклостями и буграми мышц, создавая игру теней, которые она нежно обводила кончиками пальцев. Когда ногти Рибы слегка царапнули крохотные холмики сосков, дрожь желания сотрясла тело Чанса.

– Тебе нравится это, – охнула она, счастливая своим открытием. – А это? Тоже нравится?

Она пробежала языком по темному соску, слегка стиснув его зубами, потянула, припала поцелуем, отвечая ласками на ласки. Безумное желание, державшее его в тисках, было для Рибы таким же отчетливо-ясным, как причудливый рисунок лунного света на груди. Риба тихо засмеялась и продолжала изводить его утонченными пытками, пока Чанс не вскинулся и мгновенным рывком не придавил ее к земле.