Истинная любовь

— Он пользовался тобой! — Иззи оставалось лишь беспомощно наблюдать, как Эрик увивается вокруг Аликс, пока та делает за него проект. Остальные молодые люди на курсе побаивались ее. Отец Аликс был успешным архитектором, мать — знаменитой писательницей, но что еще хуже, ее проекты неизменно побеждали на всех конкурсах, завоевывали все призы, их хвалили преподаватели. — А чего ты от него ожидала, ведь ты всегда входила в пятерку лучших на курсе? Я думала, профессор Уивер бросится целовать тебе ноги, увидев твою последнюю работу.

— Просто он особенно ценит проекты, по которым действительно можно что-то построить. Вполне профессиональный подход.

— Еще бы. С той дребеденью, которую проектировал Эрик, До того как ты пришла ему на помощь, не справились бы даже крутые ребята, построившие Сиднейский оперный театр.

Аликс слабо улыбнулась.

— Пожалуй, она больше напоминала космический корабль.

— Я боялась, что эта штуковина в любую минуту стартует и вылетит на орбиту. К чертям собачьим!

Казалось, Аликс немного повеселела, но вскоре лицо ее снова печально вытянулось.

— А ты видела его новую девушку на прощальной вечеринке? На вид ей от силы двадцать.

— Чего уж тут скрывать? — нахмурилась Иззи. — Эта девица молчала весь вечер. Глупая корова. Но именно такая женщина и нужна Эрику с его больным самолюбием. Он должен подавлять других, чтобы чувствовать себя на коне.

— Ты настоящий психолог.

— Вовсе нет. Я просто женщина, и у меня есть глаза. Из тебя выйдет великий архитектор, но если ты хочешь найти свою любовь, тебе нужен человек совсем другой профессии. — Иззи думала при этом о своем женихе, занимавшемся продажей машин. Он не смог бы отличить Пея[1] от Ле Корбюзье и не узнал бы последних шедевров Монтгомери.

— Может, я встречу архитектора, который будет так любезен, что не испугается меня, — усмехнулась Аликс.

— К несчастью, Фрэнк Ллойд Райт уже умер.

На губах Аликс снова показалась робкая улыбка, и Иззи решилась сменить тему:

— Ты, кажется, упоминала, что там, где поселишься, будет какой-то мужчина? Он вроде бы занимает домик для гостей.

Аликс презрительно фыркнула, впившись зубами в шоколадный кекс, купленный Иззи.

— Представитель юридической фирмы сказал, что племянник мисс Кингсли останется в доме и я смогу обращаться к нему со всеми вопросами. Он поможет, если понадобится, что-то отремонтировать. Его зовут мистер Кингсли.

— А-а, — разочарованно протянула Иззи. — Если Аделаиде Кингсли было за девяносто, когда она отошла в лучший мир, то ее племяннику наверняка не меньше шестидесяти. Может, он хотя бы прокатит тебя разок на своей моторке.

— Не смеши меня.

— Я пытаюсь тебя развеселить. Получается?

— Да. — Аликс посмотрела в сторону бара. — У них есть печенье с шоколадной крошкой?

Иззи горестно застонала про себя. Ну всё, настала очередь печенья. Она мысленно осыпала проклятиями бывшего дружка Аликс.

— Если я наберу вес, то подмешаю гель для волос в его клей, и все его макеты развалятся, — тихонько проворчала она, направляясь к стойке. С кровожадной улыбкой Иззи взяла из корзинки четыре больших печенья, обернутых прозрачной пленкой, и расплатилась.

К тому времени как паром причалил к пристани, Аликс перестала плакать, но по-прежнему походила на мученицу, которую ведут на костер.

Иззи, отдав должное печенью и горячему шоколаду (не могла же она допустить, чтобы Аликс ела одна), горела желанием поскорее сойти на берег. Она никогда прежде не бывала на Нантакете, и ей не терпелось как следует все рассмотреть. С вместительными кожаными сумками за плечами (подарок Виктории) девушки ступили на длинный, широкий дощатый причал. В маленьких магазинчиках, похожих на старые рыбацкие хижины, продавались довольно симпатичные майки с эмблемой острова. Иззи с удовольствием остановилась бы, чтобы купить Гленну кепку и футболку, но Аликс неуклонно шла вперед. Вскинув голову, глядя прямо перед собой невидящими глазами, она шла и шла.

Иззи заметила невдалеке детей с рожками мороженого в руках. Если удастся отвлечь Аликс мороженым, решила она, то можно будет заглянуть в сувенирную лавку.

— Сюда! — позвала она. Подруга послушно последовала за ней. Иззи указала ей на небольшое кафе-мороженое на краю причала. — Купи мне ореховое, — попросила она. Аликс молча кивнула и вошла внутрь. Достав мобильный телефон, Иззи позвонила жениху. — Дела идут не слишком хорошо, — призналась она в ответ на его вопрос. — Не знаю, когда вернусь. Боюсь, Аликс сейчас в таком состоянии, что готова забраться в постель, укрыться с головой и никогда не вставать. Такое с ней уже бывало. Я тоже по тебе скучаю. Ой, она идет. О нет! Она купила себе рожок с тремя шариками шоколадного мороженого. Если так и дальше пойдет, ей не понадобится паром, чтобы вернуться домой. Ее раздует, как воздушный шарик, и она доберется вплавь. Думаю…

Иззи осеклась, потому что в эту минуту между нею и Аликс прошел мужчина. Высокий, чуть больше шести футов, широкоплечий, с неровной седеющей бородой и спутанными волосами, свисавшими почти до плеч. Он шел широким, размашистым шагом. Закатанные рукава джинсовой рубашки открывали загорелые руки. Скользнув рассеянным взглядом по лицу Иззи, он с видимым равнодушием отвернулся, затем посмотрел на Аликс, направлявшуюся к подруге с двумя рожками мороженого в руках. Смерив ее взглядом, он на мгновение заколебался, словно собираясь заговорить с ней, но потом продолжил путь и исчез за углом.

Иззи застыла, глядя ему вслед. Глаза ее округлились, рот изумленно приоткрылся. Она все еще прижимала к уху телефон. Гленн что-то говорил, но Иззи его не слышала.

— Ты его видела? — прошептала она подошедшей подруге.

— Кого? — Аликс протянула ей рожок.

— Его.

— Кого «его»? — без всякого интереса спросила Аликс.

— ЕГО!

— Изабелла! — донесся из телефона окрик Гленна.

— Ах, извини, — сказала Иззи в трубку. — Я только что видела его. Здесь, на Нантакете. Мне пора. — Прервав звонок, она взяла у Аликс свой рожок и выбросила его в ближайшую урну.

— Эй! — возмутилась Аликс. — Я могла бы его съесть.

— Значит, ты не видела?

— Я никого не заметила, — отозвалась Аликс, откусывая кусок мороженого. — Так кто это был?

— Монтгомери. — Аликс замерла, поднеся ко рту лакомство. Большие шоколадные шарики угрожающе нависали над рожком. — Я видела, как только что мимо нас прошел Джаред Монтгомери.

Аликс оторвалась от мороженого.

— Тот самый Джаред Монтгомери? Архитектор, создавший Уиндом-билдинг в Нью-Йорке?

— Кто же еще? И он посмотрел на тебя! Готов был остановиться и заговорить.

— Нет, — прошептала Аликс, сделав большие глаза. — Не может быть. Нет.

— Да брось ты эти сладости!

Швырнув в урну тройную порцию мороженого, Аликс вытерла рот и схватила Иззи пол руку.

— Куда он пошел?

— Туда, за угол.

— И ты позволила ему ускользнуть?! — Выпустив руку Иззи, Аликс поспешила вперед, подруга бросилась за ней. Они успели как раз вовремя, чтобы увидеть, как бородатый мужчина садится в красивую белую лодку с каютой внизу. Рядом на пристани стояла какая-то девушка в чересчур коротких шортах. Похоже, ее не смущало, что день выдался довольно холодный. Монтгомери улыбнулся ей лучезарной улыбкой, способной осветить мир (по крайней мере так показалось Аликс). Взяв сумку, которую протянула ему девица, он унесся прочь один, оставляя за кормой две пенные борозды.

Аликс привалилась спиной к выцветшей дощатой стене какого-то строения.

— Это и вправду он.

Иззи пристроилась рядом. Подруги не сводили глаз с лодки, быстро исчезавшей вдали.

— У него фирма в Нью-Йорке. Так зачем, по-твоему, он здесь? Отдыхает? Или строит что-то невообразимое, ни с чем не сравнимое?

— Это в самом деле он, — восхищенно протянула Аликс, глядя на море. — Помнишь, как мы слушали его выступление?

— Как будто это было вчера, — отозвалась Иззи. — Когда он улыбнулся той девице, я сразу поняла, что не ошиблась. Эти глаза я узнала бы где угодно.

1

Ио Мин Пей (р. 1917) — американский архитектор китайского происхождения. Один из пяти первых лауреатов Притцкеровской премии. (Здесь и далее прим. пер.)