Страница 28 из 55
Я поднялась на ноги и пошла в другой конец комнаты подальше от всех. Я не могла дышать. То, что сказал мне Дин, было неправдой. Это не могло быть правдой. Моя бабушка никогда бы не солгала мне. Она бы так не поступила. Моя мама умерла.
Грант тут же оказался рядом со мной, и его руки обхватили меня за талию.
– Я не верю тебе, – зло сказала я и уставилась на Дина. Он был лжецом. Почему он хотел причинить мне боль подобным образом?
– Вот дерьмо, – сказал Мейс, поднимаясь на ноги и переводя взгляд с Дина на меня. Я видела в его глазах, что он верил Дину. Разве он не понимал, что все сказанное было ложью?
– Настало время тебе увидеть её. Думаю, ты единственная, кто может добраться до Киро. Он ненавидит ездить на гастроли, потому что не может быть с ней тогда, когда захочет. Она в самой лучшей клинике, расположенной в Лос-Анджелесе. Когда мы приехали в Вегас, он понял, что может сбежать и проведать её. После концерта мы должны были покинуть Штаты и уехать в Великобританию. Но Киро не хочет оставлять твою маму. Только ты в состоянии переубедить его. Ведь мы не можем продолжать турне без него. А после каждой такой поездки, он, как правило, расстраивается еще больше.
Я вырвалась из рук Гранта, так как не хотела, чтобы кто-то сейчас ко мне прикасался. Мне нужно было свободное пространство, чтобы дышать.
Когда я смогла наконец-то вдохнуть кислород в легкие, я уперлась руками в стену и закрыла глаза. Могло ли это быть правдой? Мейс верил Дину. Хотя он ничего не сказал по этому поводу… все было написано на его лице. Грант также не называл Дина лжецом, он просто был здесь, чтобы утешить меня.
Как папа мог прятать это от меню всю жизнь? Разве моей бабушке не хотелось навестить свою дочь? Я не могла вспомнить, чтобы у неё была возможность сделать это, она же все время проводила со мной. Я не смотрела на Дина. Я ни на кого не смотрела. Я уставилась на стену передо мной и глубоко вздохнула.
– Это невозможно. Я бы знала об этом. Моей бабушке захотелось бы проведать своего единственного ребёнка, – мне хотелось орать на Дина и швырять в него все подряд, но вместо этого я сжала руки в кулаки и постаралась успокоиться, чтобы дать Дину возможность объяснить все. Объяснить, почему моя бабушка ни разу не навестила свою единственную дочь.
– Техас, Харлоу. Твоя бабушка отправляла тебя в Техас к Мейсу, – тихо сказал Дин. Он говорил очень нежно, будто чувствовал, что его слова били подобно удару в живот.
Она… она ездила к моей маме. О Боже. Я согнулась от боли. Она никогда не оставалась со мной в Техасе. Как она могла лгать мне? Почему? Почему? Почему они не хотели, чтобы я тоже увидела её? Она же была моей мамой.
Я слышала, как Мейс и Грант одновременно позвали меня по имени, но я только покачала головой в ответ. Я не хотела, чтобы они утешали меня. Не было никакой возможности облегчить эту боль. Я повернулась и увидела, как они оба двинулись в мою сторону. Крик, что таился внутри меня, наконец-то вырвался на свободу.
– НЕТ! – я не хотела, чтобы они подходили ко мне. Я вытянула обе руки вперед, приказывая им не приближаться. Они оба замерли. Я не стала фокусировать внимание на боли в глазах Гранта, и печали в глазах Мейса. Это было не их дело, это касалось меня. И только меня.
– Где она? – спросила я Дина, переводя взгляд на него.
Ярость и предательство, которые клокотали во мне, были обращены в этот момент только на этого мужчину. Он был единственным человеком в этой комнате, на которого я могла наброситься. Он все знал и позволял остальным мне лгать.
– Лимузин отвезет тебя к ней. Твой отец в Лос-Анджелесе. Водитель знает, куда ехать, – сказал Дин, опустил голову и выдохнул. Он не хотел говорить мне все это. Я должна была быть благодарной ему. Но сейчас в моём сердце не было места для благодарности.
Грант сделал шаг в мою сторону, так же как и Мейс.
– Стоп. Вы оба. Не надо подходить ко мне. Мне нужно побыть одной. Просто стойте на месте, – потребовала я, и, не дожидаясь их ответа, развернулась и направилась в сторону двери.
Я должна была добраться до лимузина. Если все сказанное было правдой, тогда моя жизнь кардинально менялась. Отец лгал мне всю мою жизнь, так же как и бабушка. Как я могла теперь довериться хоть кому-нибудь?
Как они посмели скрывать от меня мою маму?
Грант
Я никогда не чувствовал такую беспомощность. Дверь хлопнула за спиной Харлоу, когда она выбежала из номера. Она не хотела, чтобы я поехал с ней. Она не хотела, чтобы с ней поехал Мейс. Она просто решила ехать одна. И как, черт возьми, она собиралась справиться с этим в одиночку?
Я повернулся и посмотрел на Дина.
– Не могу поверить во все это дерьмо! – прорычал я, горя желанием швырнуть что-нибудь в стену. – Ты просто брякнул, что её мать жива и находится в специальной клинике, даже без всякой подготовки? О чем, мать твою, ты думал?
– Что сказал Киро? – сердито прорычал Мейс.
Дин опустился в кресло позади него.
– А что еще я должен был предпринять? Киро не захотел уезжать. Когда меня, наконец-то, осенило, где он может быть, я позвонил в клинику и убедился, что он там. Он сказал, что не собирается продолжать турне, и оставлять её так надолго одну. Она волнуется и ей становится хуже, когда проходят дни, а он не приходит. Врачи говорят, что она ждет его. Если она не видит его, то расстраивается.
Твою мать.
Я подошел к окну, откуда открывался вид на Вегас. Как Киро мог жить с этим? Видеть женщину, которую он, очевидно, продолжал любить, и знать, что она никогда не заговорит с ним снова? Это казалось хуже смерти.
– Кто-то должен был сказать Харлоу раньше. Ей двадцать лет! Вы украли у неё мать! – голос Мейса звучал так, словно он собирался пробить стену кулаком.
– Киро боялся, что она расстроится, когда увидит мать в таком состоянии, и Харлоу, в свою очередь, могла расстроить её. Он делал все, что мог, чтобы защитить Эмили. Поэтому пресса так и не узнала об этой истории. Никто не знает про неё, кроме нас. Для всех остальных, она умерла. Киро любит Харлоу, но когда идет речь о безопасности её матери, он готов сделать все. И неважно, чего ему это будет стоить. Он даже лишил Харлоу возможности видеться с матерью. Но вы правы. Настало время, чтобы кто-то рассказал девочке правду. Киро должен был сделать это сам.
Я не мог просто стоять здесь и ждать возвращения Харлоу. Я не мог гадать, будет ли она в порядке, когда первый раз встретится со своей матерью. Я обернулся и посмотрел на мужчин за моей спиной.
– Я пошел.
–Что? Ты просто возьмешь и уйдешь? Что будет, когда она вернется? Ты не готов столкнуться с этим лицом к лицу? – спросил Мейс и уставился на меня.
– Я поеду с Харлоу, так как не собираюсь оставлять её одну. Кто-то должен быть рядом, когда она встретится со своей мамой.
Злое выражение на лице Мейса сменилось уважением. Он кивнул.
– Хорошо.
Я не стал спрашивать, хочет ли он поехать. Я не хотел, чтобы он был с нами. Три человека, это уже гребаная толпа.
Харлоу
Когда я вошла в большое белое здание, которое можно было смело назвать особняком, около входа меня встретила женщина в форме медсестры.
– Могу я помочь вам, мисс? – спросила она, не позволяя мне войти внутрь.
Попасть в клинику «Усадьба на холмах» оказалось сложнее, чем на военную базу. У ворот мне пришлось показать охраннику удостоверение личности и карточку социального страхования. Ему понадобилось десять минут, чтобы сделать звонок и продиктовать мои личные данные, прежде чем он открыл высокие железные ворота, которые окружали это место.
– Я Харлоу Меннинг. Мой отец здесь… и… моя мама. – ответила я. Говорить, что моя мама находится здесь, было непривычно. Я имела достаточно времени по пути сюда, чтобы обдумать все. От части я понимала, почему папа и бабушка поступили так со мной, но с другой стороны, я ненавидела их за это. Было такое ощущение, что у меня украли что-то важное в жизни, и я никогда не смогу вернуть это назад.