Страница 7 из 61
— Американка, — ответила я.
— А девушка, которую я видел рядом с тобой?
— Сестра, — сказала я медленно, — Ты следил за мной?
— Две симпатичные девушки переехали в мой район — что же мне оставалось делать?
От его слов меня накрыло волной восторга. Значит, он считал, что я симпатичная. Но Джорджию он тоже считает симпатичной, напомнила я себе. Волна исчезла.
— Эй, в кафе музея есть эспрессо-машина. Не хочешь ли выпить немного кофе, пока будешь рассказывать мне какие еще «пунктики», которые у тебя есть?
Он прикоснулся к моей руке. Волна снова вернулась. Мы сели за крохотный столик перед дымящимся капуччино.
— Итак, когда я открыла своё имя и гражданство перед незнакомым человеком, что бы тебе еще хотелось узнать? — спросила я, помешивая пену в своем кофе.
— О, не знаю… размер обуви, любимый фильм, спортивный разряд, самый неловкий момент, порази меня.
Я засмеялась.
— Гм, размер обуви десятый, Завтрак у Тиффани, вообще нет каких-либо спортивных способностей, и слишком длинный список неловких моментов, которые можно перечислять до закрытия музея.
— Это всё? Всё что я получу? — подразнил он.
Я почувствовала, что моя оборона тает от его удивительного обаяния и явного отсутствия опасности с его стороны. Благодаря поощрениям Винсента, я рассказала о своей прежней жизни в Бруклине с Джорджией и моими родителями. О том, что мы проводили лето в Париже, о своих прежних друзьях, с которыми я к настоящему времени потеряла все контакты. Про мою безграничную любовь к искусству, про моё отчаяние, когда я поняла, что у меня нет таланта для его создания.
Он подталкивал меня для получения еще большей информации, и я восполняла его пробелы знаний, в еде, фильмах, книгах и обо всем, что есть на свете. В отличие от большинства парней, которых я знала у себя дома, он, казалось, интересовался каждой деталью.
Я ему не сказала только, что мои родители умерли. Я упомянула их в настоящем времени и сказала, что мы с сестрой переехали к нашим дедушке с бабушкой, чтобы учится во Франции. Это была не совсем ложь. Но я не хотела рассказывать ему всю правду. Я не хотела, что бы он меня жалел. Я хотела выглядеть как любая другая нормальная девушка, которая не провела последние семь месяцев, изолируя себя во внутреннем мире горя.
Его стремительные вопросы лишили меня возможности взамен что-нибудь спросить. Поэтому когда мы, наконец, ушли, я упрекнула его в этом.
— Ладно, сейчас я чувствую себя абсолютно беззащитной — ты знаешь почти всё обо мне, а я ничего о тебе.
— Ха, это часть моего коварного плана.
Он улыбнулся, а музейный охранник запер позади нас дверь.
— Как иначе ты снова согласилась бы со мной встретиться, если бы я выложил все на стол в первый наш разговор?
— Это не первый наш разговор, — поправила я его, стараясь игнорировать тот факт, что он, кажется, кое о чём спрашивает меня.
— Ладно, мы говорили первый раз без моего неумышленного оскорбления тебя, — поправил он.
Мы шли через сад музея к зеркальным озерцам, где кричали дети, отмечая тот факт, что в шесть часов вечера все также жарко и солнечно. Дети восторженно плескались в воде. Винсент шёл, немного сгорбившись, засунув руки в карманы. Впервые я почувствовала в нём крошечный намёк на уязвимость. И им воспользовалась.
— Я даже не знаю сколько тебе лет.
— Девятнадцать, — сказал он.
— Чем ты занимаешься?
— Я студент.
— Серьезно? Потому что твой друг говорил что-то о том, что ты из полиции.
Я не могла удержаться от сарказма в своем голосе.
— Что? — воскликнул он, придя в ступор.
— Мы с сестрой видели, как ты спасал ту девушку.
Винсент тупо уставился на меня.
— Девушка, которая спрыгнула с моста Карусель, пока там дралась банда.
Твой друг выпроводил нас и сказал, что это была полицейская операция.
— Он выпроводил? — пробормотал Винсент и выражение его лица стало таким же жестким, как когда я увидела его в первый раз.
Он засунул свои руки обратно в карманы и продолжил идти. Мы приближались к остановке метро. Я замедлила шаг, чтобы выгадать побольше времени.
— Так что вы ребята, копы под прикрытием? — во что я не верила ни секунды, но старалась, чтобы сказанное прозвучало искренни.
Его внезапная перемена в настроение заинтриговала меня.
— Что-то вроде того.
— Что-то вроде команды спецназа?
Он не ответил.
— Кстати, это было очень смело, — настаивала я, — твоё погружение в реку. Кроме того, какое имело отношение девушка к бандам, дерущихся под мостом? — спрашивала я, копая дальше.
— Гм, я не должен говорить об этом, — сказал Винсент, изучая бетон в нескольких дюймах от своих ног.
— О, да. Конечно, — согласилась я, — Просто ты слишком молод, чтобы быть копом.
Я не могла перестать весело улыбаться.
— Я уже говорил… Я студент, — сказал он с неопределенной улыбкой.
Сказать-то он мог, только я не купилась.
— Ага. Ладно. Я ничего не видела. Ничего не слышала, — театрально сказала я.
Винсент рассмеялся, к нему вернулось хорошее настроение.
— Итак… Кейт, что ты делаешь на этих выходных?
— Гм… планов нет, — сказала я, про себя проклиная мои покрасневшие щеки.
— Хочешь чем-нибудь заняться? — спросил он, с такой очаровательной улыбкой, что моё сердце замерло.
Я кивнула, так как не могла говорить.
Приняв моё молчание за нерешительность, он быстро добавил:
— Не как официальное свидание или что-то вроде того. Просто потусоваться. Мы можем… прогуляться. Побродить по Марэ.
Я снова кивнула, а затем справилась с собой и выдавила:
— Это было бы здорово.
— Хорошо, как насчет в субботу, во второй половине дня? Дневной свет. Общественное место. Прекрасное безопасное место для встречи с парнем, которого ты почти не знаешь.
Он поднял руки, как бы показывая, что ему нечего скрывать.
Я рассмеялась.
— Не переживай. Даже, если ты из спецназа, я тебя не боюсь.
Как только я это произнесла, то поняла, что я боялась. Чуть-чуть. Я еще раз подумала, что, если он так влияет на меня. Возможно, со смертью моих родителей у меня пропало чувство самосохранения и это был намёк на риск, которому я себя подвергаю. Или возможно, меня привлекала аура недостижимой отчужденности, которую он источал. Может для меня было вызовом — кем бы он ни был. Какая бы ни была причина, она сработала. Мне очень понравился этот парень. И я хотела еще раз его увидеть. Днем, ночью, мне всё равно. Я приду.
Он поднял бровь и усмехнулся.
— Не бойся меня. Как… забавно.
Я не смогла удержаться от смеха.
Кивая на бульвар в другом направлении, он сказал:
— Жюль наверное ждёт меня. Увидимся в субботу. Встретимся с тобой снаружи на станции метро дю Бак в три?
— В субботу в три часа, — подтвердила я прежде, чем он повернулся и зашагал прочь.
Не думаю, что будет преувеличением, если я скажу, что всю дорогу до дома мои ноги не касались земли.
Глава 6
Винсент ждал меня у входа в метро. Моё сердце сжалось, когда я подумала (уже не впервой), почему такой великолепный, чтобы быть настоящим парень заинтересовался такой простушкой (ладно, может симпатичной, но ни такой красивой как он) — мной. Когда я подошла и увидела, как оживилось его лицо, моя неуверенность пропала.
— Ты пришла, — сказал он и наклонился, чтобы поприветствовать меня воздушными поцелуями в обе щеки, которыми славятся европейцы.
Всё-таки я вздрогнула, когда его кожа прикоснулась к моей, и мои щеки были теплыми еще добрых пять минут после.
— Конечно, — сказала я, держась за каждую толику своих запасов «крута и уверенна», хотя, сказать по правде, я чувствовала себя немного нервно.
— Итак, куда мы направляемся?
Мы начали спускаться в метро.
— Ты бывала в Виладж Сен-Поль? — спросил он.
Я помотала головой.
— Что-то не припомню.
— Прекрасно, — сказал он.