Страница 24 из 74
— Куда теперь? — спросил Брант.
Я осмотрелся. Древний потухший вулкан, в теле которого неведомые создатели спрятали Станцию, был уже совсем рядом, его вершина изредка показывалась в разрывах низких туч. Было холодно, но усилия, которые приходилось затрачивать на преодоление каменных баррикад, не позволяли нам замерзнуть окончательно. А скоро око урагана вновь одарило нас своей благодатью: дождь прекратился, и стихающий ветер вместе с показавшимся солнцем худо-бедно высушили нашу одежду. А когда холодный камень под ногами кончился и мы вступили в рощу, протянувшуюся до подножия горы, то почувствовали себя почти в безопасности.
Кустарник здесь был слаб и невысок, он не мешал нашему продвижению, и скоро мы вышли к лощине, вырезанной в склоне, словно кусок из пирога. Здесь я остановил наш отряд. Постепенно сужаясь, лощина превращалась в ущелье, заканчивающееся тупиком.
— Брант! — позвал я. — Если нас опередили и устроили засаду, мы попадемся, как тюлень каракатице.
— Я пойду проверю путь, — сказал он. — Ждите меня здесь.
— Нет, — задержал я его. — Мы разделимся. Ты пойдешь по левой стороне лощины, мы с Лоттой — по правой. Пусть Горан с мальчиком ждут нашего возвращения в кустарнике у склона: если с нами что-то случится, он сумеет укрыть Гемма и позаботиться о нем.
Брант ненадолго задумался и согласно кивнул:
— Отправляйтесь через три минуты после меня.
Он исчез мгновенно и бесшумно, будто растворившись среди ветвей. Отсчитав двести ударов сердца, я начал движение, позвав за собой Лотту. Мы осторожно переходили от укрытия к укрытию, стараясь не тревожить ни веточки, ни камешка, и я тут же убедился, что Лотта в этом искусстве превосходит меня многократно. Она скользила неслышно и гибко, а я едва тащился за нею. В конце концов ей это надоело. Лотта дождалась, пока я с ней поравняюсь, и негромко сказала:
— Капитан, оставайтесь здесь. Дальше я пойду одна.
— Хорошо, — согласился я, кое-как переведя дух.
Она собралась двинуться дальше, но я ее удержал, положив руку на плечо.
— Что будет с Геммом?
Я почувствовал, как под моей ладонью ее мышцы напряглись и тут же ослабли.
— Ему не причинят вреда, — нервно ответила она. — С ним ничего не случится, если он попадет к специалистам.
— Что с ним станут делать, чтобы достать из его головы эти самые секреты?
— Я не знаю, Якоб. Это очень сложно и… я не знаю.
— Но есть какая-то опасность?..
— Опасность есть всегда и повсюду, — быстро прервала меня она. — И здесь, сейчас, опасностей намного больше. Я пойду. Ждите меня.
Она двинулась вперед и мгновенно исчезла. А я поднялся и, совершенно не скрываясь, отправился туда, где остались Горан с Геммом. Впереди никого быть не могло: ни Локуфа, ни ищейки не сумели бы пройти этот путь раньше нас. Все, что я затеял, было задумано лишь для того, чтобы поговорить с Лоттой наедине.
Они вернулись очень быстро.
— Там все чисто, — объявил Брант. Настроение у него заметно улучшилось. — Веди нас, капитан!
Они шли за мной, растянувшись цепочкой. Стены ущелья постепенно сближались, закрывая небеса, и когда наконец сомкнулись неодолимой, уходящей ввысь преградой, я остановился.
— Мы пришли, — объявил я.
— Где же Станция? — с волнением спросил Брант.
Я снял с шеи цепочку с диском, подошел вплотную к скале и принялся искать трещину, которую когда-то показал мне Герсебом. Однако трещин в камне оказалось сколько угодно, и какая служила для моего диска замочной скважиной, хоть убей, я вспомнить не мог. Я ощупывал скалу пальцами, тыкал в трещины ребром диска, но безуспешно. Брант и Лотта с подозрением следили за моими манипуляциями.
— Сейчас, сейчас, — бормотал я и принимался исследовать следующий участок.
— В чем дело, Якоб? — спросила Лотта.
— Я не помню, — признался я. — Не могу найти замок. Мы с Герсебомом были здесь всего один раз, и я…
Теперь мы искали нужную трещину втроем. Лотта и Брант осматривали поверхность скалы с помощью крохотных, толщиной в палец, фонариков, но они помогали мало. Все трещины были похожи друг на друга; ни одна не выглядела как результат человеческого воздействия на тысячелетний камень.
Я почувствовал легкое прикосновение к плечу и обернулся. Рядом стоял Гемм. Он вдруг приложил ладонь к скале и повел тихо и осторожно, словно гладил шершавую поверхность. Отошел на шаг в сторону и повторил то же самое в другом месте. Движение его руки замедлилось…
— Здесь по-другому, — сказал он.
— Что по-другому? — раздраженно осведомился Брант.
— Не знаю… но скала здесь почему-то другая.
Трещина как трещина. Тянулась примерно на полметра, разветвляясь на несколько отростков. Я сунул в нее краешек диска и осторожно повел вниз. Диск двигался без задержки, и вдруг будто кто-то, поджидавший там, внутри каменной тверди, выдернул диск из моих пальцев. От неожиданности я вскрикнул, попытался схватить ускользающий кончик цепочки, но она уже исчезла вместе с диском.
— Что случилось? — воскликнул Брант.
В полной растерянности я стоял перед скалой, не зная, что делать. Брант и Лотта Молча смотрели на меня. В глазах первого загорался гнев, в глазах Лотты — тревога. Однако слов, которые наверняка приготовил для меня Брант, мне услышать не пришлось, потому что часть скалы мягко, без шума и скрежета отъехала в сторону, открыв проход в рост человека.
— Говорил же, что все будет в порядке, — брякнул я совершенно не к месту и первым шагнул в проход.
Длинный тоннель освещался льющимся с потолка неярким светом, гладкие, ровные стены оказались теплыми на ощупь. Тоннель был прямым, без поворотов и ответвлений, и вскоре привел нас к следующей двери, обычной на вид, которая распахнулась от легкого нажатия. За ней открылся большой, круглый зал. В стенах его справа и слева имелись еще две двери, а у противоположной от нас стены стояла Машина.
Брант нетерпеливо отстранил меня и бросился к устройству. Некоторое время он что-то делал, поворачивая выступы.
— Лотта, опознаватель! — крикнул он, принял из ее руки диск с вырезом, ткнул в открывшееся отверстие и отступил на шаг, наблюдая за темными значками, бегущими по засветившейся на передней панели полосе.
— Время активации перехода — тридцать семь минут, — непонятно для меня сообщил он.
Полоса на панели тем временем меняла цвет — то вспыхивала ярче, то становилась более тусклой. Мы завороженно смотрели на это, не оборачиваясь и забыв обо всем прочем.
И совершенно напрасно.
— Все-таки мы успели вовремя, — раздался за нашими спинами голос.
Я обернулся и увидел обоих наемников, тех самых, что подошли ко мне в подвальчике Фарнифа несколько дней назад, ныне довольных и ухмыляющихся. Вслед за ними в подземный зал вбежали вооруженные люди, а последним неторопливо вошел Локуфа — огромный, толстый, с бородой, начинавшейся чуть не от самых глаз, сквозь которую сверкали в довольной ухмылке зубы.
— Брант, неужели ты надеялся от нас уйти? — осведомился старший из ищеек. — Вы все, отойдите от транслятора!
У обоих в руках, словно ниоткуда, появились короткие пистолеты, похожие на тот, что я видел у Лотты. Мы отступили вправо, сгрудившись тесной кучкой. Лотта и Брант закрывали Гемма своими телами.
— Мы не жаждем крови, Брант, — сказал старший. — Вы отдадите нам мальчика и можете отправляться, куда пожелаете. После нас, разумеется. Ресурса этой Станции хватит еще на десяток переходов, так что беспокоиться вам не о чем.
— Вас будут искать по всему космосу, — угрожающе проговорил Брант. — Вы не представляете, какие силы бросит федерация, чтобы наказать ваших хозяев.
— Это уже не наша забота, — ответил человек со шрамом на подбородке. — Мы всего лишь делаем свое дело. Как и ты, Брант. Именно поэтому я не держу на тебя зла, хотя по твоей вине погибли несколько моих товарищей.
— И моих тоже, — ответил Брант. — По твоей вине.
— Мы оба делали свое дело, — повторил человек со шрамом. — Отдай мне мальчика и отправляйся домой.