Страница 7 из 18
— Что-то я не понимаю, — усомнился он. — Если на Мать Герду положиться нельзя, то зачем мы по ее совету едем в Фейери?
— Вот именно, — пожал плечами Хуги. — Правда, я не сказал, что творит она одно только зло. Если нет у нее на тебя обиды, то отчего ж не помочь советом? Глядишь, и облагодетельствует тебя герцог Альфрик, коли развлечется загадкой, какую, сдается мне, ты ему загадаешь. Они там сами про себя наперед ничего сказать не могут. Живут в мерзости и потому в войне на стороне Темного Хаоса стоят.
Эти новые сведения для Хольгера ничего не прояснили. Пока что Фейери была для него единственной надеждой на возвращение, но в равной степени могло оказаться, что его загоняют в ловушку. Хотя зачем кому-то морочить себе голову и вредить неведомому чужестранцу, тем более, что у него ни гроша за душой?
— Хуги, — спросил он. — разве ты будешь рад, если я попаду в переделку?
— Зачем? Ты мне не враг. К тому же я вижу, что ты человек хороший, не то что некоторые, с которыми мне приходилось иметь дело. — Он сплюнул. — Что там у Герды на уме, мне до одного места. Говорю, что знаю, вот и все, мое дело маленькое. Тебе надо в Фейери — пожалуйста, я провожу.
— И чем это для меня кончится, тебе безразлично, так?
— Ага. Меня научили не совать нос в чужие дела.
Карлик явно имел в виду какую-то старую обиду. Сделать из него союзника, подумал Хольгер, будет не так уж сложно.
— По-моему, — сказал он, — в узелке что-то булькает. А у меня пересохло в горле. Остановимся.
Хуги облизнулся. Они развязали подаренный мешок и обнаружили несколько глиняных фляг. Хольгер открыл одну из них и протянул карлику. Хуги опешил. Однако чувство субординации оказалось слабее любви к пиву, и он, махнув рукой, поднял флягу и приложился к ней от всего сердца. Опорожнив ее наполовину, он с трудом оторвался, отрыгнул и протянул пиво Хольгеру.
Пустая фляга полетела в траву. Они двинулись дальше.
— Диковинные у тебя ма «еры, сэр Хольгер, — после долгого молчания произнес Хуги. — Ты, пожалуй, не из имперских рыцарей, но, вроде бы, и не сарацин.
— Да, — кивнул Хольгер. — Я из очень далекой страны. У меня на родине считается, что между людьми нет особенной разницы.
Глазки гнома удивленно сверкнули.
— Ужасные вещи ты говоришь. Кто же правит страной, где все равны — и господин, и простолюдин?
— Каждый имеет право голоса, когда нужно что-то решить.
— Быть того не может! Из этого выйдет одна болтовня и ни капли толку.
— У нас в этом деле порядочный опыт. Водишь ли, потомственные монархи слишком часто оказывались или глупцами, или садистами, или рохлями. В конце концов мы решили, что хуже без них не будет. В моей стране есть король, но он ничего не решает, а только как бы хранит традицию. А другие страны вообще избавились от королей.
— Хм! Престранные вещи… И, по правде говоря… Сдается мне… Уж не из сил ли ты Хаоса?
— Кстати, — сказал Хольгер. — Что такое Хаос? Мне почти ничего не известно о ваших странах. Ты не мог бы мне рассказать?
Гнома не пришлось долго упрашивать, но из щедрого потока его красноречия Хольгер выудил весьма скудные сведения: Хуги не блистал умом и вдобавок был закоренелым провинциалом. Главное, что определяло законы этого мира, была бесконечная война между изначальными силами Хаоса и Порядка. Но что это были за силы? Какова их природа? Во всяком случае, Хольгер понял, что на стороне Порядка в основном выступали люди. Правда, не все: некоторые из них, одни по недомыслию, другие — ведьмы и чернокнижники — из корысти, продались Хаосу. И наоборот, кое-кто из нелюдей поддерживал Порядок. Лагерь Хаоса составлял весь Срединный Мир, в который, как понял Хольгер, входили страны Фейери, Тролльхейм, а также страна великанов. Мир Порядка зиждился на принципах гармонии, любви и свободы, которые были ненавистны обитателям Срединного Мира. И потому они изо всех сил стремились разрушить Мир Порядка и подмять его под себя. Хаос не брезговал ничем, и особенно на руку ему были войны, которые люди вели между собой. Примером тому — война сарацинов и Империи.
Все это было для Хольгера мистикой и абракадаброй, но когда он пытался вытащить из Хуги более конкретные сведения, тот отвечал еще более туманно. Хольгер узнал лишь то, что земли людей, где правил Порядок, лежат на западе. Они разделены на Святую Империю христиан, страну сарацинов и отдельные королевства. Ближайшая страна Срединного Мира — Фейери — лежит к востоку, а тот район, где они находятся сейчас, — ничейный и спорный.
— В стародавние времена, — рассказывал Хуги, — сразу же после Упадка, почти везде царил Хаос. Ну, стали его теснить — шаг за шагом. Дальше всего оттеснили, когда пришел Избавитель, однако же до конца с ним совладать не смогли. А нынче ходят такие слухи, что Хаос опять силу набрал и большую войну готовит.
…Что тут вздор, а что истина, выяснить удастся не скоро. Во всяком случае, любопытно то, что у этого мира, кажется, много общего с миром Хольгера, так что они не могут не иметь каких-то связей. Очевидно, время от времени они как-то пересекаются, кто-то проваливается в параллельный мир, а потом возвращается с рассказами, которые затем превращаются в легенды и мифы. Выходит, для чудовищ из мифов здесь родина? Мда… Вообразив себе некоторых из них, Хольгер от всего сердца пожелал себе, чтобы эта догадка не подтвердилась.
Встреча с огнедышащим драконом или с великаном о трех головах — как бы они ни были интересны с точки зрения зоологии — вовсе ему не улыбалась.
— Ну и вот еще что, — сказал Хуги. — Крест свой нательный, если ты его носишь, и оружие железное придется тебе оставить за воротами. Также и молитв в замке нельзя читать. Господа из Фейери, конечно, против них бессильны, однако, коли ты к ним прибегнешь, они отомстят и способ отыщут, чтобы на тебя злые чары наслать.
Атеистам, кажется, здесь делать нечего. Хольгер был крещен в лютеранской церкви, но уже много лет не переступал порога храма.
Хуги продолжал болтать без умолку. Хольгер из вежливости поддакивал. В конце концов их беседа вылилась в обмен анекдотами, и Хольгер выложил все плоские остроты, какие смог припомнить. Хуги рычал от смеха.
На берегу живописного ручья они остановились пообедать. Хольгер сел на камень. Хуги неожиданно положил ему на плечо руку и сказал:
— Сэр рыцарь! Я хотел бы, если ты не против, кое-что тебе посоветовать.
Итак, тактика Хольгера увенчалась успехом.
— С удовольствием воспользуюсь твоим советом, — отвечал он.
— Я все думаю, как тебе быть. Может, ехать в Фейери, как насоветовала ведьма, а может, побыстрее повернуть в обратную сторону? И ничего путного придумать я не могу. Только одно: знаю я в здешнем лесу кое-кого, кто поумнее меня и кому все слухи-новости ведомы…
— Ты хочешь устроить мне с ним встречу?
— С ней, а не с ним. Первого встречного я бы, понятно, к ней не повел, в головах у них одна только похоть, а она это не жалует. Ты — другое дело… Да! Проведу тебя к ней!
— Спасибо, друг. Может, и я когда смогу тебе услужить.
— Пустяки, — буркнул Хуги. — Ты вот что… При ней поделикатнее, что ли…
Глава 4
Они повернули на север. Хуги разоткровенничался и теперь угощал Хольгера длинной вереницей воспоминаний о своих амурах с женщинами своего народа. Хольгер слушал вполуха, изображая восхищение, которого подвиги Хуги несомненно заслуживали бы, будь они правдой хотя бы наполовину.
Дорога стала подниматься вверх, лес поредел. По сторонам открывались поляны, залитые солнцем, напоенные ароматом полевых цветов, между деревьями дыбились серые валуны, порой лес расступался и открывался вид на синеющие вдали горы. Тропу то и дело пересекали ручейки, со звоном струящиеся в долину, украшенные миниатюрными радугами на перепадах. Срывались с ветвей, как изумрудные молнии, зимородки, высоко в небе парили ястребы и орлы, гомон диких гусей доносился из озерного камыша. Мелькнул заяц, тропу пересек олень, в — кустарнике фыркала медвежья парочка. Светлые тени белых облаков бежали, как волны, по цветущим лугам, ветерок освежал лицо. Путешествовать по этому краю было подлинным наслаждением. Даже тяжеловесная рыцарская экипировка уже не казалась Хольгеру обременительной и дурацкой.