Проект "Изоляция". Дилогия

  - Мне показалось или он тебя узнал? - тихо спросил Аркадий.

  - Возможно, - также шепотом ответил майор, - по роду службы я сталкивался со многими военными и бойцами различных спецподразделений, может, мы вместе служили, может, где-то делали общее дело. Кто знает.

  - Теперь, когда все меры предосторожности приняты, я могу рассказать, что из себя представляет проект "Изоляция". Я - Ольга Николаевна Тихонова, ведущий специалист и куратор проекта. Я отвечаю за его выполнение. Если у вас возникнут вопросы, зададите их позже. А теперь конкретно о том, что нам предстоит. Сейчас мы летим на военную базу, которую три последних года готовили именно для проекта, там собрано продовольствие, оружие, медикаменты, техника, топливо и различное снаряжение - все, что может понадобиться для существования большой группы людей. Мы не знаем, что будет ждать нас, когда изоляция закончится и объект будет расконсервирован, но то, что за окнами базы будет совершенно другой мир, это я вам гарантирую. Объект - ковчег, на котором вы все и сотни других людей будете находиться, законсервируют на долгие годы. По истечению заданного срока он снова вернется в нормальное состояние, и первые разведгруппы покинут его. А теперь слушаю ваши вопросы.

  Молот поднял руку.

  - Слушаю?

  - Мечислав Молотов, - представился он. - Где находится ковчег, и как долго он будет законсервирован?

  - Ковчег находится на Алтае, это все, что я могу вам сказать. А время консервации... - она немного замялась, - ...скажем так, начальная точка пятьдесят лет.

  - Но ведь мы состаримся и умрем, - выкрикнул пузатый мужичек, больше смахивающий на Колобка, сходство с персонажем сказки ему придавала совершенно лысая голова.

  - Нет, - успокаивая людей, произнесла Ольга. - Последние двадцать лет велись научные исследования, суть которых состояла в том, чтобы объект икс вырвать из привычного хода времени, скрыть его и заставить появиться спустя долгие годы. Даже если во время консервации объекта в место, где он стоит, ударит ядерная ракета, ничего не случится, поскольку объекта в данный момент не будет именно в этой точке пространства. Я не могу объяснить это, поскольку на борту всего несколько физиков, а остальные не поймут ни слова. Так что просто поверьте мне наслово. Для людей, законсервированных в ковчеге, один сутки, проведенный на объекте, будет ровняться двум годам, по году за каждые двенадцать часов. Все будет как всегда, каждый будет заниматься обычным делом, просто спустя какое-то время автомат отключит системы управляющие потоком и объект вернется в нормальный мир.

  - И каковы проценты удачи эксперимента? - подал голос Аркадий, так и не открывая глаз. - Сколько у вас удачных перемещений? И насколько большие были объекты?

  - Вероятность, что все пройдет хорошо, составляет восемьдесят один процент. Было проведено несколько экспериментов на людях, все испытуемые благополучно покинули поток спустя год. Неодушевленный объект прибывал в потоке четыре года.

  - Что ж, восемьдесят один лучше, чем семьдесят, но хуже, чем девяносто, - весело крикнул из конца салона тот самый медик с растрепанными волосами и в майке с черепом. - Мне бы такие проценты на рулетке, я бы, нахрен, никуда не полетел.

  Последняя часть фразы потонула в одобрительном гоготе.

  - В чем причина консервации объекта именно сейчас? - снова поднял руку майор.

  - Причина консервации в нестабильности в мире, по данным наших аналитиков в ближайшее время может случиться ряд техногенных катастроф, которые приведут к полному исчезновению человека как вида. Мы - последний резерв человечества или просто лучший его резерв.

  - Почему именно мы? - спросил Аркадий.

  - Вас отбирали из тысяч кандидатов. Вы лучшие в какой-то из областей: медицины, науки, военного дела. Вы надежда, последняя надежда. Ну, а если ничего не случится, что ж, тогда вы увидите далекое будущее.

  Раздалось несколько смешков, но в полумраке салона Мечислав не смог разглядеть, кто смеялся. Но общий настрой людей сидящих в самолете ему нравился. Все испытывали возбуждение, всех ждало что-то новое. Они смогут увидеть мир через пятьдесят лет. Если, конечно, будет что и кому видеть.

  - Что из себя представляет ковчег? - спросил кто-то из сидящих впереди.

  - Ковчег - это бывшая военная база в сердце Алтайских гор, она имеет наземный комплекс и шесть подземных уровней, уходящих на глубину более ста метров.

  - А что останется на месте базы, когда она уйдет в поток? - спросил тот же голос.

  - Ничего, - просто ответила Ольга, - исчезнет огромный массив, состоящий из земли, скал и строений.

  - Тогда напрашивается следующий вопрос, - подал голос Аркадий, - что будет, если ландшафт за время нашего пребывания в потоке изменится?

  - По тестам и уже вполне сформировавшимся формулам, выведенным за время экспериментов, база займет то же положение, что было и до ухода в поток. Даже если через пятьдесят лет там будет степь, база появится под землей и на земле, без разрушений, то есть займет устойчивое место в пространстве. Уже разработан компьютер, который будет отвечать за возвращение. В его задачу будет входить расчет координат и замещение предметов в наиболее выгодной для ковчега позиции. В любом случае компьютер выберет оптимальные координаты и вытеснит все лишнее, мешающее восстановлению привычного положения. Единственное что, может помешать нормальному восстановлению и выходу из временного потока, если Земля, как планета, будет уничтожена.

  Вопросов больше не последовало.

  Майор закрыл глаза, жутко хотелось спать, он так и не успел выспаться перед разбудившим его звонком, но тяжелые мысли не давали забыться. А что если куратор права, что если все остальные обречены, что будет дальше? Цивилизация погибнет и на их плечи ляжет обязанность по ее восстановлению. Он не готов к такой ответственности. Что, если, выйдя из ковчега после его расконсервации, он увидит безжизненную пустыню, в которой ничего не может выжить, или огромную ядерную помойку на месте лесов, полей и городов? Как он будет себя чувствовать, зная, что семь миллиардов людей погибло?

  Если бы он сидел чуть ближе к Ольге и другим ученым, прибывшим с ней, то стал бы свидетелем очень интересного разговора.

  - ... что ж, теперь я согласен, что не стоило говорить им всей правды, - очень тихо, почти шепотом, произнес пожилой мужчина.

  Куратор ковчега кивнула.

  - Я всегда придерживалась этой мысли. Не стоит им знать, что мы уже никогда не вернемся в этот мир. Эксперименты с потоком привели совершенно к неожиданному результату, мы вместо путешествия во времени нашли новый дом. Там мы сможем начать все сначала.

  Сидящий рядом с ней ученый согласно кивнул.

  - Вы - сильная женщина. Вы отказались воспользоваться правом и включить своего мужа в проект. Мне-то уже все равно, жена умерла детей так и не завели, но вы?

  - Что я? - ухмыльнувшись, спросила Ольга. - Да, я бегу! Бегу туда, где мы уже никогда не сможем быть вместе, и я счастлива. У меня никогда бы не хватило сил сказать ему, что я его не люблю, или что ухожу от него. Мы уже давно чужие люди. Слишком много лжи и недомолвок... Как вы думаете, стоит их брать с собой в новую жизнь? Через несколько месяцев, проведенных в ковчеге, мы выйдем совершенно в другой точке пространства. За шесть лет изучения этого мира, можете называть его параллельным, мы не видели там ни людей, ни других разумных существ. Равнины, горы, леса, океаны и ни следа человека. Нам дан уникальный шанс. Уже перед вылетом я получила сообщение от профессора Соколова. - Она достала из сумочки КПК и протянула своему собеседнику.

  Тот, нажав несколько кнопок, уставился на экран. Сообщение было коротким: "Поторопитесь, иначе будет поздно, все обречены, у вас осталось двадцать шесть часов".

  - Мир еще не знает, что его ждет, - шепотом, пугливо оглядываясь, сказала Ольга, видя, что ее собеседник прочел сообщение. - Совсем немного людей в мире знают, что должно произойти, один из них уже не выдержал напряжения и совершил самоубийство. Послезавтра Земля перестанет существовать.