Страница 5 из 10
– Какая разница! Это же маньяк! – не желала сдаваться Анна Михайловна.
– Да кому до этого какое дело? – с мудростью столетнего долгожителя спросила Ольга.
– Но как же? – не могла смириться с таким равнодушием пенсионерка.
– А так, – твердо сказала Оксана, отпирая наконец-то свою дверь.
– И все-таки, вам сейчас нельзя одной оставаться, – заключила, сдаваясь, Анна Михайловна. – Я с вами побуду. Ах да, у меня валерьянка есть и корвалол! Сейчас захвачу и вернусь.
– Водки бы лучше, – буркнула ей вслед Ольга, Анна Михайловна ее, кажется, расслышала, потому принесла с собой фирменную коричневую бутылку «Рижского бальзама».
Когда обе соседки, прикончив остатки бальзама и всесторонне обсудив происшествие, наконец-то ушли, Оксана закрыла дверь на железную задвижку, приняла душ, выстирала и зашила сумку, перемыла всю мелочовку, которая вывалилась из сумки на пол лифта, завернулась в огромный Сашкин махровый халат, уселась на диване и задумалась.
Оксана была девушкой отнюдь не глупой, и хотя в университет пока не поступила, но это не от отсутствия ума, а от отсутствия денег. На оплату коммерческого отделения денег не было, а поступление на бюджетное стоит еще дороже. Вот и ограничилась Оксана пока медицинским колледжем. Но это временно!
А то, что у Оксаны есть маленькие странности типа природной склонности к безобидному вранью, так и у великих людей бывали свои тараканы. Великий полководец Суворов, например, любил покукарекать, для бодрости, наверное, а Сара Бернар спала в гробу, а Мао Цзэдун не чистил зубы, а Уинстон Черчилль до старости играл в солдатиков и никогда не спал на одном и том же постельном белье дольше чем полночи. Иван Грозный каждое утро и вечер звонил в колокола на звоннице Александровской слободы, стресс снимал. Джордж Вашингтон выращивал для красоты марихуану, а Бальзак снимал шляпу, когда говорил о себе самом, а… Да сколько можно «а», уже достаточно ясно, что Оксана Берестова не трепетала перед признанными авторитетами, но была и сама не промах. И вот теперь, заперев дверь, задвинув занавески, закутавшись в халат, она устроилась на диване лицом к прихожей и задумалась о происходящем.
Сначала надо было припомнить все, что случилось с момента ее прибытия в город на Неве.
Первое: сбежала Сашка. Второе: ее квартиру обыскивали. Да, Оксана теперь была совершенно уверена, что это был обыск. Третье: обыскали саму Оксану. И четвертое: кажется, за ней следили. Теперь Оксана была почти уверена, что встречи со странным шатеном были не случайны.
Ну и дела, похоже, эта авантюристка Александра вляпалась в какую-то неприятную историю, и теперь надо срочно выяснить, куда она сбежала и почему! Надо срочно ее разыскать! Прячется небось, хитрюга, у подруги, а Оксана в ее квартире как на пороховой бочке сидит.
И Оксана взялась за дело. Она достала свой планшет и зашла во «ВКонтакте». Вычислить ближайших Сашкиных подруг оказалось не так сложно, да и коллег по работе тоже. А работала Сашка медсестрой в больнице. Выбор профессии в Сашином случае был обусловлен простым подражанием ей, Оксане. Когда после окончания школы перед Сашкиными родителями встал вопрос, что делать с дочерью, которая ничего не желает делать, они не придумали ничего лучше, чем послать ее по стопам двоюродной сестры, которая всю жизнь мечтала о карьере медика. Таким образом решился вопрос с Сашкиной карьерой.
После утомительной многочасовой переписки, которая заняла добрую половину ночи (хорошо, что Сашкины знакомые любили засиживаться online допоздна), стало совершенно ясно: никто не имеет ни малейшего понятия, куда подевалась Александра. Ближайшие подруги даже не догадывались ни о ее отъезде, ни об исчезновении, а на работе полагали, что Сашка слегла с инфекцией. Накануне Оксаниного приезда она позвонила старшей сестре и предупредила, что тяжело заболела, лежит с температурой сорок, раньше чем через две недели на работе точно не появится. Ее подруги с работы Катя и Полина пытались дозвониться до Саши, но номер был, разумеется, отключен. За последние пять часов Оксана и сама пыталась до нее дозвониться, но все было безрезультатно.
Зато все подруги как одна утверждали, что никакого романа сейчас у Сашки нет, уже два месяца она находится в свободном поиске, после того как последний поклонник подло ее обманул и женился на другой. Из этого следовало, что ревнивый мститель как версия объяснения происходящего отпадает. Оставалась работа. Но и Катя, и Полина дружно утверждали, что никаких неприятностей у Сашки на работе не было, и вообще они придерживались мнения, что подруге просто надоело работать и она, со свойственной ей предприимчивостью, свалила на море, а на работе наврала. Потому как период отпусков был в разгаре и отпускать ее с работы никто не собирался, и без того рук не хватало.
«Похоже, коллеги Сашку хорошо знают», – отметила про себя Оксана, читая гневную тираду Кати о том, что, пока некоторые на море прохлаждаются, она вынуждена за двоих пахать. Оксане оставалось им только посочувствовать.
Да, через подруг сестрицу не отыскать, да и версия с морем звучит весьма правдоподобно. Если Сашке надо было где-то спрятаться, почему не сделать это с комфортом? Купила горящий тур, и адье! А если прибавить к перечисленному рассказ соседки о том, что Александра незадолго до отъезда перекрасилась в блондинку и сделала стрижку, как у Оксаны, то можно предположить, что следили не за Оксаной, а за Сашкой. То есть ее принимали за сбежавшую сестру. И, кажется, эта аферистка специально ее подставила!
Воистину, подлость человеческая безгранична! Оксана почувствовала, как у нее заныло сердце. Все-таки одно дело детские обиды, а другое – игра чужой жизнью. Как она могла? Оксана сидела несчастная и подавленная, ей ничего не хотелось, только уехать поскорее домой и больше никогда не общаться с родственниками, ни при каких обстоятельствах.
Глава 4
Вывел Оксану из этих размышлений звонок в дверь. Она сразу же встряхнулась и, запахнув поплотнее халат, на цыпочках подкралась к двери и заглянула в глазок. По счастью, это была всего лишь соседка Анна Михайловна.
– Простите за позднее вторжение, – любезно проговорила дама. – Но я выходила на балкон подышать вечерним воздухом и увидела, что у вас горит свет. – Оксана недоуменно кивнула, пытаясь сообразить, что на этот раз могло вызвать соседское недовольство. – А у меня, знаете ли, бессонница, вот я и подумала, не пригласить ли мне вас на чашечку чая, посидим, пополуночничаем? Но если вы уже ложились… – тактично добавила Анна Михайловна, бросая взгляд в квартиру.
– Нет, нет. То есть да, я… – Тут Оксана с удивлением поняла, что не прочь попить чаю с соседкой, чтобы хоть немного развеять накатившуюся на нее депрессию.
Маленький чайный столик в комнате был уже накрыт, угощение было скромным, зато беседа увлекательной. Анна Михайловна, проявив поразительную чуткость, ни словом не обмолвилась о дневном происшествии, напротив, обретя в лице Оксаны благодарного слушателя, с удовольствием делилась воспоминаниями о своей творческой жизни. Сперва Оксана лишь рассеянно кивала головой, радуясь, что от нее не требуют активного участия в разговоре, но Анна Михайловна, как натура артистическая, оказалась прекрасным рассказчиком, а ее истории были полны юмора и эмоционально наполнены, и Оксана не заметила, как увлеклась и, позабыв о собственных невзгодах, с интересом слушала театральные байки. Поскольку некоторые из историй вряд ли могли иметь место в реальной жизни.
– И тут представьте себе, у меня пропадает голос! – всплеснув руками, продолжала очередную историю Анна Михайловна. – Может, нервный спазм от волнения? Все-таки театральный фестиваль, чужая сцена. Оркестр играет, что делать? Так я, представляете, чтобы окончательно не опозориться, целых пятнадцать минут фламенко танцевала, ну или что-то очень на него похожее! Овации были такие! Мне стоя аплодировали!
– Вы так хорошо танцуете? – искренне восхитилась Оксана.