Страница 1 из 78
Невеста на одно место
Я люблю свою работу!
Я приду сюда в субботу и, конечно, в воскресенье.
Здесь я встречу день рождения, Новый Год, 8 Марта.
Ночевать здесь буду завтра!
Если я не заболею, не сорвусь, не озверею,
здесь я встречу все рассветы, все закаты и приветы.
От работы дохнут кони, ну а я - бессмертный пони!
(из личного дневника Майи Пшеничкиной,
изредка делавшей скудные записи, когда её все достанут)
Пролог
За три месяца до основных событий...
Старинная деревянная церквушечка, чуть ли по швам не трещала - такое количество праздного народа хотело посмотреть на бракосочетание красавицы Елизаветы и младшего графа де Лаберо. Журналисты были абсолютно везде: нагло затесались среди разношёрстных гостей, профессионально маскировались под кадки с живыми цветами, и даже свисали вниз головой со второго этажа, по-обезьяньи цепляясь подтяжками за выступающие шляпки гвоздей. И, поверьте, в этом нет ничего удивительного, ведь закоренелый холостяк с хорошим приданым наконец-то дотащил очередную невесту до благочестивого священнослужителя! Любопытные зеваки, обсмаковывая гардероб и драгоценности богачей, обступили церковь со всех сторон, образуя живой "коридор", и жарко перешептывались, обсуждая убранство маленького храма. Да и было, собственно говоря, что обмусоливать-то!
Издевательски роскошная гирлянда из белых роз висела над входными резными дверьми, которые были окружёны большими кадками с кроваво-красными георгинами. Красная ковровая дорожка с белыми витиеватыми вставками пролегала от выложенного плиткой дворика до внутреннего помещения храма; по краям от неё стояли специально обученные девушки, которые с милыми улыбками на симпатичных личиках посыпали брачующихся лепестками роз. Призванная сдерживать людской натиск стража, была обряжена в нежно-розово-сиреневые камуфляжные костюмы, спроектированные самим гуру портного дела - Габанини. Внутри церкви было всё чинно, именно так, как и положено степенному храму с многолетним стажем - разнообразные иконы в деревянных рамах, стоящие на иконостасах, золотистые лампады, свечи, высокие канделябры и церковный хор, плюс, что, кстати говоря, очень удивительно, замечательная акустика.
Перед празднично одетым уже немолодым батюшкой стояли брачующиеся: стройная, словно тростиночка, девушка в пышном свадебном платье с длинной фатой, и импозантный молодой человек в чёрной маске, закрывающей верхнюю часть лица. Невеста по традиции неистово сжимала красивый букет из орхидей и нервно хихикала, а жених цепко держал за руку свою, без пяти минут, как жену и так же неврастенически улыбался - видимо, для этого таки были обоснованные причины.
- Согласен ли ты, Бернардо де Лаберо, взять в жёны эту замечательную девушку -Елизавету Копейкину? - Степенно вопрошал батюшка, придерживаясь традиционного плана бракосочетаний.
- Да, - без запинки возвестил жених, и женская половина толпы нервно сглотнула, так у него был чувственен голос.
- Согласна ли ты, Елизавета Копейкина, взять этого прекрасного мужчину в мужья - Бернардо де Лаберо? - Всё так же степенно вопрошал невозмутимый батюшка, видимо, уже не в первый раз проводя подобную церемонию.
Девушка на пару секунд задумалась, затем посмотрела на пышный букет, потом на жениха, следом на шикарное кольцо с бриллиантом, который был размером с булыжник от мостовой, и опять на Бернардо. На лице влюблённой Елизаветы крупными буквами проступили все мыслимые и немыслимые сомнения, страхи и треволнения. Тонкие бровки сошлись на переносице, а алчный... Миль пардон, влюблённый взгляд снова застопорился на изящном колечке.
- Да, я согласна, - улыбнулась, наконец, она. Жених и всё его семейство облегчённо выдохнули, услышав заветные слова, но тут из-под фаты снова раздался звонкий и в меру ехидный голосок. - Но при одном условии: пусть Бернардо откроет полностью лицо!
Жених пробормотал сквозь зубы какое-то ругательство, за что тут же получил укоризненный взгляд от батюшки, и потому покаянно замолчал, с неприязнью косясь на молодую жену, храбро отгородившуюся от него орхидеями.
- Таковы требования Елизаветы, сын мой, и ты не вправе отказать ей, - проговорил церковнослужитель, когда пауза затянулась до неприличия.
Глубоко вздохнув, молодой человек медленно, словно нехотя, поднял руку к лицу, при этом другой продолжая крепко сжимать хрупкую ладошку Елизаветы, и резким, можно даже сказать решительным движением сорвал маску. Толпа не просто взвыла, нет, она конвульсивно задёргалась, стараясь запечатлеть в памяти события сегодняшнего дня, а свет от вспышек многочисленных портретографов* грозил всем как минимум жесточайшей мигренью, и как максимум - часовой слепотой. Да и было отчего впасть в небывалый ажиотаж: от глаз парня по всему лбу расходились чёрные полосы, которые временами меняли своё направление или вообще исчезали, но пустое место тут же занимали новые линии. В принципе, от подобного "дефекта" юноша не становился страшнее, нет, даже наоборот, это придавало ему определённый налёт потусторонности, что только его красило. Аристократические черты лица, чётко очерченные губы, высокие скулы, тонкий нос, красивые, тёмно-карие глаза в обрамление длинных ресниц, чёткая линия бровей и грива чёрных волос довершали картину под названием "Мечта наивной провинциалки".
- Что это? - истерично взвизгнула Елизавета, некультурно тыкая пальчиком чуть ли не в глаз несчастного Бернардо.
- Проклятие, - пустился жених в поспешные объяснения. - Эти полосы исчезнуть лишь тогда, когда меня поцелует девушка, искренне влюб...
- И ты на эту роль выбрал именно меня? - моментально окрысилась невеста, некультурно перебивая оппонента.
- Ну, да, ты же говорила, что любишь...
- Идиот, я это каждому второму повторяю - так сказать, закидываю наживку на дальнейшую счастливую совместную жизнь! - Шмякнула взбалмошная Копейкина орхидеями по лицу уже бывшего жениха и, громко цокая каблучками, вышла из церкви, а вслед ей неслись нескончаемы "Апчхи!..", которые издавал брошенный и местами избитый графский отпрыск.
- И что же нам теперь делать? - Печально и довольно привычно вздохнула Эльвира - мать брошенного жениха, в очередной раз сметая золотистую цветочную пыльцу с тёмного пиджака своего неудачливого чада.
- Что-что, искать новую дуру, которая поведётся, наконец, на этого олуха! - грозно нахмурился её муж Жозеф и по совместительству строгий отец Бернардо. Мужчина подспудно ожидал чего-то подобного, поэтому не сильно-то и расстроился, а насчёт потраченных на торжество золотых* он совершенно не переживал - в конце концов, граф он или где?
- Извините, - скромно уточнил батюшка, - свадьба снова откладывается?
- Да, - печально согласился брошенный жених, наконец-то справившись с чиханьем.
- И на какой срок? - Полюбопытствовал священник, уже давно привыкнув к этому юноше и постоянному калейдоскопу разнообразных невест.
- Пока не знаем, - жестоко закрыл тему Жозеф и вышел вслед за женой на улицу, где ласково светило солнышко, пели птички, и одурительно пахло розами.
Игнорировать разинутые от удивления рты зевак, настырных папарацций и собственную злость на примитивных дурочек, упорно гоняющихся за золотыми и обеспеченной жизнью, а не за настоящей любовью, способной свернуть горы, с каждым разом становилось всё легче и легче... И этот факт откровенно удручал!