Число зверя

– Я бы не стал непременно рассматривать это в плане физического происхождения, если вы об этом. Вы мне кажетесь человеком из плоти и крови, таким, у которого из-за демонов на лбу выступает холодный пот.

– Но как же мои сны? Я ведь предвидел смерть вашего брата.

– Это вряд ли делает вас сверхчеловеком, или нечеловеком, или демоном, или дьяволом. Я знаю многих людей, которым во сне являются вполне реальные вещи. Не просите меня объяснить этот феномен, такими делами занимаются другие. В некоторых случаях, пожалуй, важную роль играет психологический момент. Когда мы спим, наше подсознание имеет дело с тем, что может случиться, проигрывает различные варианты, формирует ожидания и опасения. Это вообще можно объяснить с помощью математики – время от времени мы грезим о том, что в результате действительно происходит. Я знаю, в вашем случае речь идет немного о другом. Ваши сны были очень яркими и насыщенными. Возможно, в них и правда скрывается нечто большее, что как-то связано с той злой силой, за которой наблюдает настоящая могила Петра.

– Все это так туманно, – слабым голосом произнес Пауль. – Все связано с числом зверя. Никто не знает, что оно должно нам сообщить.

– Не совсем так. – Анфузо раскрыл книгу и стал искать нужную страницу. – Ага, вот оно. Сарфатти пишет: «Обозначение 666 как человеческого числа с высокой вероятностью указывает на определенного человека, так что мы должны понимать последовательность цифр как код его имени или другого вида обозначения его личности. В качестве метода дешифровки этого кода можно рассматривать гематрию».

– Гематрию? Что это?

– С помощью гематрии можно определять числовые значения букв, – объяснил Анфузо. – Ни в древнееврейском языке, ни в древнегреческом нет специальных знаков для чисел. Они записываются с помощью букв. Первая буква соответствует единице, вторая – двойке, третья – тройке, и так далее. Каждое слово в обоих языках может также являться числом. Когда хотят закодировать слово, в качестве кода можно взять сумму числовых значений имени на древнееврейском или древнегреческом языке. Сарфатти в своей книге также исходит из такого кода в Откровении. Для ранних христиан, пишет он, такой код был легко узнаваем, а значит, легко поддавался расшифровке.

– Но насколько мне известно, никто до сегодняшнего дня так и не понял, что стоит за числом 666.

– Никто не может доказать, что именно за ним стоит, хотя существует много различных и в разной степени достоверных теорий. Известнее всего, пожалуй, та, согласно которой за данным числом скрывается император Нерон: долгое время он был непопулярен у христиан, поскольку преследовал их. Если взять еврейский вариант написания имени императора Нерона, Néron Kesar (Нерон Кесарь), то действительно в итоге получится 666. Гласные звуки «а» и «е» в древнееврейском не записывались. Затем можно сложить сумму и в греческом написании, разумеется, только в том случае, если и здесь считать по еврейскому принципу. Даже одно только имя «Нерон», взятое в латинском написании, подходит к зверю из Апокалипсиса. Здесь, правда, получится только 616, но такую цифру действительно можно обнаружить в более старых списках Откровения, вместо 666. Один из отцов Церкви, Ириней Лионский, объявил именно 666 правильным вариантом, и потому мы встречаем его в современных переводах.

У Пауля голова шла кругом. Он отхлебнул чая и вздохнул:

– Это сложнее, чем юриспруденция. Но Нерон в роли сатаны? Насколько мне известно, современные историки судят его куда менее сурово.

– Что лишь доказывает, что результат такой дешифровки существенно зависит от соответствующих ожиданий. В истории человечества неоднократно случалось, что людей, которых хотели выставить в черном цвете, называли пособниками дьявола просто из-за очень размытого истолкования числа зверя. Это проклятие коснулось и Джона Нокса, и Мартина Лютера, и Наполеона, и Гитлера, и даже Билла Гейтса.

Анфузо продолжил рассказ о разнообразных возможностях истолкования числа дьявола, но Пауль не мог больше его слушать: его мысли занимало кое-что из того, что Анфузо сообщил о Нероне.

– О, я вижу, вы не совсем понимаете, о чем я, – заметил Анфузо. – Прошу простить меня за мой пространный доклад. Мы, в конце концов, не в аудитории. Но вы должны всегда быть готовы к подобной болтливости, если посещаете кого-то, кто живет так уединенно, как я. Если уж я получаю возможность побеседовать, да еще и на одну из любимых тем, меня не остановить.

– Дело не в этом. Я бы охотно еще вас послушал, но меня мучит одна мысль. Вы ведь сказали, что одно только имя Нерона также дает в итоге сумму числа дьявола в его латинском написании, если принять старый вариант, 616.

– Правильно. Этот вариант, впрочем, можно обнаружить также в Цюрихской библии Ульриха Цвингли, которая вообще заслуживает похвалы за точность и научную достоверность. Но что показалось вам необычным?

– Я ведь рассказывал вам о визите в горный монастырь, где я встретил свою мать. Когда она заговорила о моем отце, Ренато Сорелли, то употребила сокращенную форму его имени, которую она, пожалуй, использовала чаще, чем полное имя. Она называла его «Рено».

Прошло несколько секунд, прежде чем Анфузо понял, что Пауль имеет в виду. Пауль явно видел, как на худом лице экзорциста отражается ход его мыслей. «Неро» (в латинском написании) или «Рено» состояли из одних и тех же букв, только в разной последовательности. Оба имени могли соответствовать числу дьявола, если брать 616 вместо 666.

– От такого умозаключения просто так не отмахнуться, – заметил наконец Анфузо. – Но на трупах в Риме стояло клеймо 666.

– Так как это более известное число, вы сами только что мне это объяснили. Финчер и его так называемые братья хотели прежде всего привлечь внимание своим тавром. – Пауль положил голову на руки и потер лоб пальцами. – Здесь царит жуткая неразбериха из чертей и демонов, подозрений и опасений. Мне уже кажется, что чем больше я узнаю, тем меньше понимаю.

Анфузо сочувственно посмотрел на него.

– Вы все равно не должны терять надежду, Пауль. Вы вошли в Общество Иисуса, так как верите в Бога. Это ваше преимущество, и оно должно стать источником вашей силы. Где царит ясность, вера не нужна.

62

Катерина

Ей казалось, что она попала в кошмарный сон. Сон, ставший явью. Будто она очутилась в одном из дешевых фильмов ужасов, которые иногда смотрела с друзьями, чтобы пощекотать себе нервы – и так, чтобы родители не знали. Ее окружали одни мертвецы, точнее, то, что от них осталось. Кости и черепа, которые лежали в скалистых нишах, как будто в ожидании Страшного суда.

Батарейки почти разрядились, и Катерина включала фонарик только три или четыре раза, да и то на несколько секунд. Но каждый раз она видела одну и ту же картину: длинные темные коридоры, обрамленные обителями мертвецов. Огромный подземный город мертвых. Если верить ощущениям, то Катерина уже несколько часов скиталась по этому ужасному месту, причем потеряла способность ориентироваться в пространстве. Теперь она, даже если бы и захотела, не смогла бы вернуться к похитителям. Голод и жажда мучили ее, но хуже всего был страх, пожиравший ее изнутри.

Она ударилась левым плечом о твердый камень, остановилась и снова попыталась включить фонарик. Яркий луч света превратился в неверное мерцание, но его хватило, чтобы составить представление о том, что ее окружает. Катерина сбилась с пути, и теперь ей нужно придерживаться правой стороны. Перед нею простиралась ступенчатая, постепенно поднимающаяся скальная порода, усеянная скелетами. Среди костей валялись остатки инструментов, бокалов и кубков.

«Предметы, которые опускают в могилу вместе с покойником», – подумала она и снова выключила фонарик. Катерина сомневалась, что это христианское погребение. Может, здесь похоронены язычники? Ей было все равно. Главное, что она единственное живое существо среди бесчисленных мертвецов. Оставался только один вопрос: как долго это будет продолжаться?