Страница 35 из 49
Рэд задумалась о море. «Скользкие создания — хватающие звери — слишком твердые штучки — большие, быстрые, страшные чудища». Все это было уже слишком. Она крепко прижалась к самцу, и он прижался к ней в ответ. Она была счастлива, что живет на суше.
Сенсорная информация была слишком запутанной и сбивала с толку. Рэд нравилось изучать новых неизвестных животных, открывать для себя движущиеся, издающие различные звуки и странно пахнущие штучки. Но этот подводный мир был просто переполнен незнакомыми странностями.
Она села. Самец несколько минут принюхивался, потом присоединился к Рэд. Они снова прислонились друг к другу.
Декабрь
Смерть из моря
Старый белокрылый дактиль проснулся рано, чтобы воспользоваться прекрасными воздушными потоками, которые поднимались над берегом. Сидя на краю гнезда, он медленно разворачивал и складывал двадцатифутовые крылья, вытягивая толстые сухожилия четырехсуставных летательных пальцев. Он изгонял из своих мышц зимнюю ночь. Это была его обычная разминка перед полетом.
Крыло полностью держалось на единственном огромном пальце — четвертом, считая от большого. Дактиль придерживался строго определенной программы упражнений, разминающих живой механизм, который поддерживал этот палец в прекрасном рабочем состоянии во время полета.
Он испробовал воздух и развернулся против ветра. Он поддерживал тело под определенным углом, уцепившись за край гнезда шестью маленькими крючковатыми когтями и плотно прижав крылья к телу. Он напружинился, согнул колени, локти и запястья и подпрыгнул, с силой бросив свое тело с края скалы.
Пятнадцать футов он падал камнем, набирая скорость. И когда уже казалось, что он обречен рухнуть на землю и разбиться, мышцы большого летательного пальца сократились, натягивая толстые сухожилия. Мышечная сила немедленно произвела действие, сухожилия распрямили все четыре сустава пальца и закрепили крыло в расправленном положении. Поток воздуха заскользил по поверхности крыла, поднимая дактиля вверх.
Дактиль слышал, как свистит воздух, ощущая ту силу, которая тянула его вверх. Он летел.
Автоматически он согнул один палец вверх, а другой вниз и стал подниматься по спирали. Целая минута ушла на то, чтобы сделать один виток, потом еще один и еще.
Круги становились все шире и шире по мере того, как он набирал высоту. Он наслаждался чувством полета, не требующего усилий. На высоте в тысячу пятьсот футов лучи восходящего солнца осветили его крылья и облили теплом тело. Это мгновение он любил больше всего. Его кровеносная система отозвалась, открыв подкожные капилляры, чтобы впитать в себя солнечную энергию.
Дактиль круто накренился, и ветер на большой скорости понес его вдоль берега. Это было весело.
Внизу было пока темно — солнце еще не показалось из-за горизонта. Острое зрение дактиля позволяло ему различать тела и движения на тускло освещенном берегу. Ему нравилось проверять обстановку на земле в это время суток.
Он видел две стаи ютарапторов. Одна из них — его старые друзья, Рэд и ее сестра, а с ними самец Рэд и два детеныша, один поменьше, другой побольше. Вторая стая, в полумиле от первой, состояла из трех молодых рапторов. Белый дактиль спустился пониже, чтобы осмотреть стаю Рэд. Они уже проснулись, встали и теперь кружили на берегу. Их движения были неловкими, неправильными и беспорядочными. Нормальная, хорошо организованная стая должна выглядеть совсем не так.
Дактиль заметил какое-то движение в глубокой тени за пляжем, в лощинах между рядами песчаных дюн. Два огромных темных тела осторожно взбирались на песчаный гребень, двигаясь по направлению к рапторам. Дактиль знал, что означают такие движения — так подкрадываются гигантские хищники, чтобы напасть. А рапторы даже не подозревали об этом.
В нормальной обстановке один из рапторов должен дежурить на посту, сидя на высоком гребне и охраняя стаю от внезапного нападения. Сегодня же все трое взрослых кружили по берегу, не ведая об опасности, надвигающейся со стороны дюн.
Старому дактилю нравились Рэд и ее семья. Он привык думать о них: мои ютарапторы. Уже несколько лет они делили с ним добычу — так же, как до них родители Рэд. Не то чтобы он рассматривал их как свою семью — подсознательно он понимал, что между рапторами и дактилями нет тесной генетической связи. И все же он в какой-то мере был связан с этой стаей. Они были живым центром его территории.
Он сделал крутой вираж и бросился вниз. Сила тяжести позволила ему разогнаться до шестидесяти миль в час, и на высоте тридцати футов он выровнял полет. Песчинки взметнулись в воздух, когда он пролетел над дюнами. Трехтонное тело распласталось на песке, когда дактиль пронесся мимо него.
Дактиль издал высокий, пронзительный сигнал тревоги. Он ожидал немедленного отклика, ведь рапторы знали, что он никогда не поднимал тревогу ради забавы.
Но рапторы не обратили на него внимания.
Сестра Рэд должна была стоять в это утро на карауле. Как правило, она просыпалась раньше всех и была от природы очень подозрительна ко всяким незнакомым звукам, запахам и картинам.
Но сегодня она проснулась в отвратительном настроении. Без всякой причины — не считая того, что она все еще находила его присутствие раздражающим, — она подошла к спавшему самцу и укусила его.
Он сердито огрызнулся и отошел к большой песчаной дюне. Теперь он расхаживал взад-вперед, еще не совсем проснувшийся, и негромко ворчал.
Он плохо спал в эту ночь. Страшные незнакомые звуки за дюнами беспокоили его. Чужие юта-рапторы пришли и ушли, оставив запаховые сигналы. Еще тревожнее был запах гигантских хищников. А он-то надеялся, что они навсегда избавились от акрокантозавров.
Рэд стояла между сестрой и самцом. Она издавала ласковые булькающие звуки, по очереди глядя на обоих самых дорогих для нее созданий.
Старшая племянница была рядом с матерью, громко шипя с хвастливой угрозой, так свойственной подросткам, когда они подражают взрослым.
Рэд медленно, осторожно приблизилась к сестре и слегка подтолкнула ее. Та прекратила делать угрожающие движения и резко отвернулась.
Разрешив один кризис, Рэд повернулась к молодому самцу. Тот был занят, принюхиваясь к утреннему воздуху. Рэд тоже понюхала. Сердце ее упало. Вот он опять — запах чужих самок ютарапторов.
Молодой самец вытянулся вверх и опять стал принюхиваться. Когда он взглянул на Рэд, наступила неловкая тишина. Он подошел к ней и прижался мордой. Но это длилось недолго. Очень скоро он отошел.
Сложная запутанная драма взаимоотношений захватила всю стаю, и потому в это утро они были не столь бдительны.
Огромная самка акрокантозавра сидела за гребнем бледно-желтых песчаных дюн. Ее трехтонное тело не было видно с берега. Еще до рассвета она начала наблюдать за стаей рапторов. Смотрела, как те медленно просыпаются и выходят из своего временного гнезда неподалеку от воды. Ветер был на ее стороне: он дул с моря.
Это была вполне зрелая самка. В двух милях отсюда в гнезде ее ждали дети. А для матери не было ничего более ненавистного, чем стая рапторов невдалеке от ее гнезда. Рапторы представляли собой самую большую угрозу для детенышей других хищников. Они разоряли их гнезда.
Ее партнер полз рядом с ней. Он пристально смотрел на берег. Оба акрокантозавра выжидали благоприятного момента, чтобы выскочить из-за дюн и напасть на семью рапторов, но тут они пришли в замешательство. Что-то необычное и странное происходило среди рапторов.
Рэд застыла от страха, голова ее тряслась. Тонкий, жалобный писк вырвался из ее горла. Зрачки расширились, несмотря на яркое утреннее солнце. Она не отрываясь смотрела на сестру, а та столь же пристально воззрилась на самца.