Страница 12 из 83
— Черные на западе могли знать что-то об убийстве Стенхауза и о том, что случилось с Джеки Масгрейвом. До Стенхауза им дела нет, зато есть до Джеки, если предположить, что Джеки тоже убит. Если предположить еще, что именно об этом и говорили те сигналы — что Джеки убит вместе с констеблем, — тогда, возможно, корробори, которое они сейчас устроили в Ред-Крике, связано с Джеки. Там работает один черный из масгрейвского племени. Между прочим, здесь на ферме живет старик колдун. Если подождете, я могу пойти поговорить с ним.
— Было бы очень кстати.
Боб миновал кучку аборигенов, собравшихся поглазеть на отъезд гостей. Бони снова присел на корточки, изучая карту Боба. Группа у пикапа глаз не спускала с констебля Ирвина, который в свою очередь не забывал наблюдать за происходящим вокруг. Прошло минут десять, и молодой Лэнг возвратился.
— Этот их черный телеграф для меня до сих пор загадка, инспектор. Так и не выяснил, как он действует. Колдуну здешнему не меньше ста лет, он слеп и не может ходить. И вот он говорит, что Джеки Масгрейв превратился в лошадь. Похоже на сказку, но это все, чего я смог от него добиться.
В пристальном взгляде Боба Лэнга не было насмешки.
8
Расследование продвигается
Полицейский участок в Лагуне Эйгара был унылым местом. Стены молили о покраске. Безрадостное их убожество не скрадывали несколько карт, календарей и фотографий преступников, объявленных в розыск в других штатах. Большой деревянный стол был завален папками и служебными журналами, задвинутый в угол сейф походил на глыбу ржавого лома.
Бони только что пришел из гостиницы после позднего ужина и, бросив сигареты и спички на кипу придавленных куском кварца документов, приготовился набросать отчет о ходе расследования для человека, который испытывал потребность ощущать себя более важной персоной, чем детективный инспектор.
— Я правильно сделал, что съездил к Лэнгам, — сказал Бони.
— Что, придется повозиться с этим делом? — спросил Уолтерс, который сидел за столом, по обыкновению вытянувшись в струнку.
Бони улыбнулся, и в его лучистых глазах Уолтерс прочел ответ на свой вопрос.
— Вот факты, Уолтерс. Нам известно, что Стенхауз выехал отсюда вместе со своим трекером двенадцатого августа после полудня. На ночь он остановился у Камминсов в Ред-Крике, что согласуется с записью в его журнале. На следующий день, если верить журналу, он уехал из Ред-Крика, посетил Лэнгов и переночевал на ферме Ричардс-Уэлл, что не соответствует действительности. Оставив Камминсов, он в самом деле направился в сторону Лерой-Даунс, однако, проехав десять миль, свернул с дороги и возвратился в район Лагуны Эйгара по заброшенной ослиной тропе, которой когда-то пользовались Лэнги. Мы побывали на этой старой дороге со стороны Лагуны и обнаружили место, где Стенхауз и его трекер делали привал. Я нашел там следы ботинок Стенхауза, слепки которых сделал раньше, — ошибки быть не может. Тринадцатого августа Стенхауз, вероятно, дождался темноты и выехал на дорогу поблизости от Лагуны Эйгара. Можно не сомневаться, что четырнадцатого августа он уже был где-то на Уиндемской дороге.
— Да, в ту ночь он в поселок не возвращался, — проворчал Уолтерс. — Я расспросил здесь всех, никто не видел его с тех пор, как он уехал двенадцатого.
— Таким образом, ложная запись в дневнике может означать одно из двух: либо Стенхауз, отправляясь из Лагуны Эйгара двенадцатого августа, намеревался ввести всех в заблуждение относительно места планируемого им расследования, либо пошел на обман, чтобы скрыть собственные темные дела. Я предполагаю последнее. Покидая поселок, он направил вам доклад об изнасиловании аборигенки в Лерой-Даунс. Происшествие должно было послужить официальным поводом для поездки, которую он в действительности предпринял в своих собственных целях.
— Похоже на то, — согласился Уолтерс. — С чего бы он стал писать липу в журнале, если бы возвратился обратно старой дорогой по служебной надобности? Я внимательно просмотрел его бумаги и не нашел ни малейшего намека на какое-либо расследование в районе к северу от Лагуны. Среди документов есть лишь копия той телеграммы, в которой он сообщил мне о своем намерении совершить поездку в Лерой-Даунс и провести дознание по делу об изнасиловании. Вы завтра отправляетесь на север?
— Да. Вы можете оставить мне Ирвина?
— Располагайте им, пока он вам нужен. Выяснили что-нибудь о трекере, Джеки Масгрейве?
— Ничего важного. Он был очень предан Стенхаузу, и все отзывы о нем противоречат версии о том, что он застрелил констебля. Стенхауз купил его за две плитки табака у вождя племени, некоего Плутона, и превратил из тощего, полуголодного бродяги в уважаемого человека. Кстати, вам что-нибудь известно об этом Плутоне?
— Только из докладов Стенхауза, — ответил Уолтерс. — «Плутоново племя» — так называют масгрейвских аборигенов. Стада фермеров, живущих вдоль южного подножия Кимберлийского хребта, часто страдали от их набегов, но стоило Стенхаузу побывать в Масгрейвских горах, как нападения прекратились. С некоторых пор у меня появилось подозрение, что в пресечении разбоя Стенхауз прибег к весьма сомнительным методам. Эффективным, но официально не санкционированным. Однако, так или иначе, цели он достиг. Помнится, кто-то говорил мне, что, кроме Стенхауза, Плутона видел только один белый — дворник при гостинице.
— Неурядицы с аборигенами могут возобновиться — теперь, когда Стенхауз мертв, а его трекер превратился в лошадь, — заметил Бони.
Инспектор Уолтерс нахмурился. Бывают моменты, когда шутки неуместны.
— Я выяснил, что покойная миссис Стенхауз была из семьи Уоллесов, которые живут милях в пятнадцати к востоку от Уиндемской дороги, — сказал Бони. — Стенхауз плохо с ней обращался.
— Она умерла три года, а не три недели назад.
— Время иногда лишь усиливает жажду мести. И убийства из мести чаще бывают результатом представившегося случая, а не заранее обдуманного плана. В любом случае мне придется повидаться с Уоллесами. Да, и еще одно. В бумагах Стенхауза есть что-нибудь насчет перегона скота на продажу?
— Есть. Сейчас найду.
Уолтерс отыскал нужную папку и протянул Бони, который принялся изучать документы. Уолтерс молча ждал.
— Двенадцатого августа или около этого времени по Уиндемской дороге двигался скот с ферм Бринов, Мастертонов, Элвери и Локи, — сказал Бони. — Брины почему-то задержались с выходом — они должны были отправиться со стадом в четыреста голов еще седьмого августа.
Он встал, подошел к карте и несколько минут внимательно ее изучал.
— Полагаю, закон разрешает фермерам носить оружие?
— В этих местах да, но только за пределами населенных пунктов. Некоторые районы Кимберлийских гор еще совершенно не исследованы, и есть немало мест, где кочуют отбившиеся от стад и одичавшие животные. Когда скот собирают в стада для отправки на бойню, в них могут затесаться и «дички». Особенно опасны одичавшие быки, которые к тому же на мясо, как правило, не годятся. Впрочем, сегодня ношение оружия у фермеров скорее дань традиции, чем необходимость. Так повелось с тех времен, когда аборигены были еще дикарями.
Бони закурил очередную сигарету из сильно отощавшей пачки. Он был недоволен медленным продвижением расследования, и Уолтерс догадывался об этом.
— Личные вещи Стенхауза — на скамье позади вас, — небрежно бросил он. — Ближайший его родственник проживает в Элморе, Квинсленд. Среди вещей — чековая книжка на сумму около пятисот фунтов. Вполне соответствует его доходам. Однако есть еще справка, выданная другим банком тридцатого июня этого года. Оформлена на имя Джорджа Маршалла. Расходов на выплату по чекам не значится, в графе «Приход» зарегистрирован лишь один вклад на сумму семьсот пятьдесят фунтов, внесенных наличными. Дата поступления совпадает по времени с отпуском, который Стенхауз провел в Перте. В банке должен быть образец подписи Джорджа Маршалла. Мы сличим его с почерком Стенхауза, и, если счет принадлежит ему, будет интересно узнать, откуда взялись эти деньги.