Страница 15 из 36
Когда позднее Сара пыталась разобраться в причинах случившегося, то обнаружила, что ее раздирают противоречивые чувства.
— О Боже! Прошу простить меня! Но я думала, что Пол, наверное, ждет меня, и за дверью никого не было…
Лицо рыжей женщины, стоявшей в дверях и смотревшей на них через очки в золотой оправе, было очень знакомо даже Саре, которая редко смотрела телевизор. Бренда Роуан, участвовавшая в телебеседах вместе с Луэллоу Парсонс и Хеддой Хоннер в дни их взлета. Сейчас она владела собственным телеканалом, покупала и распространяла колонку информации. И вот она явилась собственной персоной, не думая уходить, а ее круглые цвета бренди глаза продолжали смотреть на них.
Герцог был гораздо спокойнее, чем Сара. Если бы он крепко не держал ее руку, она, скорее всего, не смогла бы встретить пронзительный взгляд Бренды Роуан, с любопытством уставленный на нее. Сара с чувством отчаяния видела, как эти глаза, оставив в покое ее лицо, осматривали диван, затем стол, на котором остался нетронутый прекрасный ленч, затем вторую открытую бутылку вина, пустые бокалы. О Боже, что теперь будет?
— А, вы ищете Пола? А это Дилайт Адамс, конечно…
Сара заметила, как, небрежно взглянув на нее, глаза Бренды впились в угрюмое лицо Рикардо.
— Мы раньше не встречались?
— Может быть!
Он был сама вежливость, осторожно подталкивая Сару к двери, путь к которой он ей недавно преграждал.
— Но я не Пол Друри. Хотите подождать его? Я собирался отвезти мисс Адамс на съемочную площадку.
Неожиданно рот на заостренном лице Бренды Роуан расплылся в удивительно широкой улыбке.
— О, конечно! Теперь я вас действительно вспомнила. Это новый роман? Это секрет?
— Это… — Сара хотела ответить, но он незаметно оборвал ее, одарив Бренду очаровательной улыбкой.
— Конечно, секрет. Нам с Дилайт нужно время… чтобы разобраться в наших чувствах.
Эта фраза помогла им миновать старую добрую Бренду, и Сара заставила себя молчать, пока они были в пределах слышимости.
— Что вы хотели этим сказать?..
К нему вернулась злая ирония.
— Вы же не собираетесь назвать ложью то, что я сказал этой маленькой противной женщине?
Конечно, мы пытаемся разобраться… в своих чувствах. И вы особенно, carissima[3], не должны попадаться на лжи, иначе я не буду верить ни единому вашему слову!
— Мне безразлично, поверите вы или нет! А теперь, пожалуйста, отпустите меня.
Голос Сары дрожал, и она даже не пыталась скрыть это.
— Совсем недавно вы прижимались ко мне! Почему вы боретесь с собой?
Потеряв всякое терпение, Сара искала слова, способные остановить его, держать на расстоянии. Дилайт! Она должна стать Дилайт и не забывать об этом.
Вырываясь и глядя ему в глаза, она выпалила:
— Я… так вышло, но я люблю одного человека, хотя вам вряд ли понятно значение этих слов. Я обручена с человеком, которого люблю, и мне не нужен любовник в качестве замены!
— Вы уверены в этом? Мы пропустили ленч… и почему бы нам не поговорить об этом во время обеда? Вы очень похожи на сбитую с толку молодую женщину!
— Я не буду обедать с вами… вы, наверное, сошли с ума. Сегодня вечером я ужинаю с другом.
— О? И с кем?
Он был невыносим.
— Это не ваше…
Сара не успела закончить, когда увидела прощающегося с женой Гарона Ханта. Сара невольно наблюдала за ними, как зачарованная. Они друзья или любовники? Или и то и другое, как утверждают слухи. Он наклонил голову и поцеловал Салли в кончик носа… похлопал ее по попочке, когда она проходила в дверь и, повернув голову через плечо, смеясь, сказала ему что-то.
— С ним? — полным сомнения голосом спросил Рикардо.
Сара невольно покраснела, надеясь, что он этого не заметит, и холодно сказала:
— Не понимаю, почему это вас волнует. Сейчас, если не возражаете…
Когда он, не говоря ни слова, отступил, чтобы пропустить ее, Сара не смела оглянуться — она так радовалась своему освобождению, что и не задумалась над тем, почему он ее так неожиданно отпустил. Ей было все равно, что он думал! В конце концов Гарон всего лишь пригласил ее на ужин — вероятно, этим он хотел выразить признательность Моне за то, что она дала ему первый большой шанс, выбрав на главную мужскую роль в фильме «Бианка».
На этот раз, вернувшись в свою уборную, Сара была рада, что там уже находились две другие ее обитательницы. Не обращая внимания на их любопытные, точнее, угрюмые взгляды, Сара устроилась на единственном свободном стуле и закрыла глаза, силой воли заставляя себя ни о чем не думать. По крайней мере до пяти часов, когда ей придется принимать решение.
Сара уже погружалась в туманно-призрачное состояние, когда человек и спит и не спит, но тут ей сообщили, что все свободны.
— Завтра увидимся? — спрашивали друг друга голоса, когда гас свет. Не могла же она прятаться здесь!
Страх еще не покинул ее, но, когда она, защищенная тщательно наложенным гримом, появилась на улице, герцога ди Кавальери нигде не было видно. Слава Богу! Сара вздохнула. Может быть, сейчас, думая, что у нее кто-то есть, он оставит ее в покое. Ох уж эти итальянцы и их мужская гордость!
Сознательно отогнав эту мысль, Сара заспешила к стоянке, где стояли лимузины. Она не знала, который час, но Гарон уже наверняка выехал. Она умышленно еле волочила ноги, с чувством вины вспоминая, как Салли была добра к ней. Она, должно быть, с ума сошла, позволяя Гарону думать, что…
— Привет! Хочешь подвезу?
Наверное, он уже ждал, если только сам не опоздал. Сара чувствовала, что на нее с любопытством смотрят стоявший у ворот охранник и его товарищи. Для них происходящее не являлось неожиданностью, они-то знали, что эта казавшаяся случайной встреча заранее спланирована.
— Ну… — Сара стояла в нерешительности, — не думаю, что лимузин…
Взгляд голубых глаз Гарона пригвоздил ее к месту. Он нагнулся и открыл дверь своего любимого черно-золотистого «мазерати» последней модели с открывающимся верхом.
— Садись!
Тон его голоса не оставлял ей выбора, и, словно маленький листочек, трепещущий на гребне волны, Сара безропотно повиновалась, не пытаясь возражать. Перед ней был Гарон Хант. Она должна помнить об этом. Года два назад она была без ума от этого человека, когда вырезала из журнала или газеты каждую статью о нем, каждую его фотографию. Она мечтала о нем… и страстно желала, чтобы именно он лишил ее девственности. Именно Хант должен был помочь ей стать одной из умудренных жизнью эмансипированных женщин. И поскольку она сама сделала свой выбор, не следовало вести себя так, словно она жертва, к которой подкрадывается хищник!
— Может быть, закроешь дверь?
Голос Гарона звучал равнодушно, он играл свою роль, стараясь убедить окружающих, что поступает так по доброте сердечной. Может быть, так оно и было, хотя этим не стоило обольщаться.
И снова Сара осознала свое реальное положение. Она — это не она. Она — веселая, капризная, обожающая веселье Дилайт, которую ничто не может вывести из себя. И она не будет похожа на Дилайт, если не будет вести себя так, чтобы никто из знакомых ее сестры не усомнился в неподдельности ее дерзкого смеха и смелого поведения. Она чуть не споткнулась с Рикардо, с Гароном этого не должно случиться!
Когда они выехали из ворот киностудии, Гарон Хант стал держать руль одной рукой. Вторую он решительно положил на руку Сары, как бы случайно прижимая ее к бедру, словно напоминая, что он не забыл о ней.
Откинься на сиденье и расслабься! Разве не об этом ты мечтала многие годы? Сара действительно откинулась назад, делая вид, что чувствует себя непринужденно и владеет собой. Она заметила, хотя сидела с притворно равнодушным видом, что Гарон ехал очень быстро. Может быть, следует пристегнуть ремень? Но она не могла найти его, не высвободив руку, а этого нельзя было сделать, не показавшись неловкой.
— Детка, может быть, включим музыку? Любую, какая тебе нравится.
3
Carissima — дорогая, милая, любимая (ит.).