Суд

— Из десятой зоны никого?

Молчание.

И снова пошел он маячить, но тут к нему подключился тот самый стригунок-грабитель Гарик, который легкой танцующей походкой, с лисьим лицом стал вышагивать позади верзилы. Вскоре Кичигин узнает, что такое гулянье в камере называется тасоваться. Вдруг Гарик остановился перед одним новичком и ткнул в спину верзилу. Тот остановился, оглянулся нехотя.

— Гляди-ка, папа, что ему мама дала в дальнюю дорогу… — весело проговорил Гарик, показывая на сидевшего перед ним заключенного.

— Что там? — лениво поинтересовался верзила.

— А ты погляди, она ему дала рубашечку черного цвета, сказала, что такая лучше — не маркая… хе! хе! хе! — Гарик нагнулся к заключенному и, уцепясь за угол воротничка, потянул рубашку вверх. Заключенный, привстав на колени, смотрел то на Гарика, то на верзилу, видимо еще не соображая, что от него хотят. И он еще не знал, что в колониях и тюрьмах среди уголовников-вожаков самой желанной модой считалась черная рубашка.

— Сымай! — рыкнул верзила и пристукнул заключенного в бок ногой.

Торопливо, путаясь в рукавах и нерасстегнутых пуговицах, заключенный сорвал с себя рубашку, и верзила выхватил ее у него из рук, снял с себя грязную рубаху и бросил ее заключенному, а сам стал напяливать черную рубашку, которая еле влезала на его широкие плечи. Он отошел в свой угол, сел и стал что-то проделывать с рубашкой, кажется разрезал не сходившийся на горле воротник. Теперь тасовался только Гарик, он ходил из угла в угол быстрым шагом и показался Кичигину похожим на волка в клетке зоопарка.

Кичигин больше терпеть все это не мог. Он встал и сказал громко:

— Все-таки и в тюрьме должна быть советская власть…

— Гляди, когда он о ней вспомнил! Гы! Гы! Гы!.. — затрясся в смехе верзила.

Кичигин решительно направился к двери и стал колотить в нее кулаками. В камере стихло, все смотрели то на Кичигина, то на верзилу.

— Эй ты, стукач новоявленный! Чего народ будишь? — крикнул верзила.

Наверно, его стук в коридоре не слышали.

Кичигин перестал колотить в дверь, посмотрел на свои сбитые до крови мослаки и медленно вернулся на свое место. Все с интересом смотрели на верзилу — как он отреагирует на поступок этого пожилого красавчика с густыми бровями и стальными глазами, а вдруг верзила встретит тут отпор? Такая борьба за власть вызывает в среде зеков самый большой интерес. В камере стало тихо, как в могиле…

Утром пересыльных подняли на рассвете. В коридоре тюрьмы проводилась проверка этапа. Все снова стояли шеренгой и по очереди объявляли свою фамилию и статью Уголовного кодекса. И снова конвой сверял все по своему списку.

— Есть какие-нибудь заявления? Претензии? — спросил прапорщик, бегло оглядывая строй.

Верзила, стоявший неподалеку от Кичигина, наклонился из строя, чтобы увидеть его, и спросил негромко:

— Чего молчишь-то?..

Кичигин стоял неподвижно.

Перед выходом из здания тюрьмы пересыльным выдали сухой паек: буханка хлеба, селедка и несколько кусочков сахара.

Снова счет по головам:

— Девятнадцатый, двадцатый, двадцать первый. Все!

Партия уменьшилась. Несколько человек отсюда пойдут в какие-то иные места. Кичигинской партии катиться по стране дальше, к колонии усиленного режима.

Вышли во двор. Было прелестное тихое утро. Кичигин посмотрел в высокое нежно-голубое небо и чуть не заплакал — он что-то стал слезлив. Ночью он все трогал пальцами свой распухший нос и тихо всхлипывал. У него крепло странное самоощущение, будто собственно его жизнь прекратилась, он даже не чувствовал зла на верзилу с Гариком.

Снова посадка в «Столыпина». Только теперь занятие мест происходило уже более организованно, все уже знали свои места, знали, кому предназначены лучшие нижние скамейки, кому надо, не раздумывая, лезть на вторую нару, а кому на третью, под самую вагонную крышу.

Купе — это глухой грохочущий ящик. Вагонные окна в коридоре. А здесь только глухая дверь. Лампочка над дверью горит красным накалом. Все торопливо едят селедку с хлебом и торопятся с кружками к бачку. Не успеешь — вода кончится… Бачок врезан в стенку у двери, крантик внутри купе, а заливка бачка — из коридора. Горло сорвешь, пока докричишься до конвоя, чтобы подлили в бачок воды. А день выдался жаркий! От накалившейся крыши вагона жар оседает в купе, хотя в нем уже надышано до отказа, и без того воздух согрет телами.

А вагон катится все дальше, дальше…

Новая страшная жизнь Кичигина продолжалась, и в ней он сейчас больше всего боялся верзилы и Гарика, и не было у него мечты заветнее, чем узнать однажды, что они из этапа выбыли, ему казалось, что тогда все изменится. Но нет, снова была «пересылка», и снова они были в одной с ним камере, и первое, что они сделали, когда дверь камеры закрылась, — отобрали у него остатки сухого пайка. Причем Гарик сказал, что, когда пойдет садиться на парашу, он его позовет, чтобы отдать то, что он у него сейчас взял. И вокруг засмеялись — будет новый спектакль, и Кичигин уже знает, что все эти люди ему не помогут…

И когда Кичигин прибыл наконец в свою колонию, он в ожидательном ее дворике, именуемом зеками «Калда», увидел и верзилу, и Гарика, и всех тех, кто ржал над его страданиями.

Зеки стояли, перед высоченными воротами, за которыми была колония.

— Господи, неужели там все это будет продолжаться… столько лет? — невольно вырвалось из самой души Кичигина.

— А ты что думал? — оглянулся на него верзила.

Кичигин думал сейчас о том, что кто-то же в пути говорил ему: в колонии все же есть какой-то порядок. Но, может, то, что он все эти дни переживал, и называется порядком?..

— Взятки не надо было хапать. Гы! Гы! Гы! — трясся верзила…

Высокие ворота начали медленно открываться…

Неотвратимость наказания

Перестройка, которая ведется во всех сферах нашей жизни, должна привести к искоренению и такого явления, как примиренчество к нарушениям моральных законов нашего общества.

Роман Василия Ардаматского «Суд» значителен тем, что в нем автор осуществил тщательный анализ причин возникновения отрицательных явлений в нашей жизни и показал, как с ними ведется борьба. С глубиной и обстоятельностью в этом произведении обнажены истоки и корни преступления, показана неотвратимость возмездия за него, горький и непростой, а подчас и очень тяжкий процесс исправления, возвращения к нормальной жизни.

Здесь нет необходимости вновь прослеживать путь, который прошли персонажи романа — от тех моментов, когда в человеке начинают искажаться представления об окружающем его мире — до скамьи подсудимых и тюремной камеры. Всем повествованием, последовательным и убедительным, автор призывает читателя поразмыслить вместе с ним над судьбами этих людей, погрязших в злоупотреблениях, обмане государства, стяжательстве и низменных развлечениях, воочию увидеть их моральное и общественное падение. Роман зовет к активной борьбе со всем грязным и наносным особенно сегодня, когда сама атмосфера нашей жизни насыщена благотворными идеями важнейших партийных решений.

XXVII съезд Коммунистической партии и январский (1987) Пленум ЦК КПСС дали развернутую оценку застойным явлениям в жизни нашей страны и разработали великую программу поступательного движения социализма.

Советский закон по природе своей гуманен и справедлив. Наказание за преступление не преследует у нас цель мести и унижения человеческого достоинства. Главная его цель — исправить, перевоспитать преступника.

На основе реального уголовного дела автор показывает не только глубину падения преступников, но и усилия советских людей, направленные на искоренение общественного зла и оздоровление всей атмосферы нашей жизни.

На наш взгляд, в отличие от многих детективных произведений, часто носящих развлекательный характер, большим достоинством романа «Суд» является четко выраженная в нем линия гражданственности — гневное осуждение всех сторон преступной деятельности, утверждение в читателе активной жизненной позиции, необходимым составным элементом которой должна быть нацеленность каждого сознательного человека на борьбу со всем, что мешает нам жить и плодотворно трудиться. В этом отношении Василий Ардаматский своим романом вносит определенный вклад в эту борьбу. Он показывает, что как бы ни изощрялись, ни хитрили, ни заметали следы преступники, неминуемая кара рано или поздно настигнет их.

Исстари известно — кто не карает зла, тот способствует, чтобы оно совершалось. И наоборот — справедливо и вовремя наказанное зло — первостепенное условие его исправления. Именно потому, что принцип неотвратимости наказания имеет решающее значение для общего и частного предупреждения общественно опасных деяний, он является незыблемым в советском законодательстве. Но его реализация сводится не только к обязательному наказанию виновного. Не менее важны полное раскрытие преступлений и обеспечение условий, при которых назначенное наказание эффектно исполняется.

Новый очистительный ветер, который несется сегодня над страной, утверждение в нашей жизни гласности и справедливости помогают искоренению всего того, что мешает сегодня честным труженикам жить и работать во имя мира и созидания.