Знахарь. Трилогия

– Для кого как.

– Хозяйское кресло освободи. Пересядь на диванчик.

«Розовощекий» напрягся, хотел что-то сказать, но … пересел на диван. Кюн сел в «своё» кресло. Молчали минут пять.

– Обсудить надо пару вопросов, – повторил маг. Кюн не ответил.

– Мы готовы выпустить всех четверых, без всяких последствий на свободу, а тебя пропустить до границы.

– Кто четвертый?

– Твоя любовница, шпионка эльфов.

– Второй вопрос?

– Условия твоей работы на орден за границей.

– Уже проще. Остался только первый вопрос.

– Жаль. Очень жаль. Запасы снятых с трупов стражников и магов денег и драгоценностей не вечны, через год иссякнут. На что жить собираешься?

– С трупов я ничего не брал. А деньги у меня уже кончились. Ничего, проживу, наймусь в эльфийский иностранный легион.

– Не стану настаивать. Если первая часть предложения не вызывает возражений, составим договор на крови.

– Я привык доверять слову благородного человека.

– А я привык доверять магическому ритуалу, будучи простолюдином.

– Достиг огромной власти, а до сих пор комплекс неполноценности из-за плебейской крови? – попытался разозлить мага Кюн. Напрасно.

– «Комплекс неполноценности»? Ты не учился в университете, не имел домашних учителей-профессоров. Странно.

– Ритуал проводить не будим. Я недостаточно знаю магию.

– Тогда соглашения не будет.

– Тебе жить надоело? Герцогу Дюку жить надоело? Он не любит своего сына? Император считает, что это наша с тобой война, и его она не коснется?

– Ты смеешь угрожать императору?!

– Если в полдень четверо заложников будут всё еще в замке Дюк – я пощупаю императорский замок на прочность. Кюн встал и пошел к выходу. У двери он оглянулся.

– Если ты сможешь их уговорить, вернись сюда с моими родственниками, сегодня я смогу тебя спасти, завтра будет поздно.

Третий.

Маг остался в доме. Через полчаса подъехала карета.

– Во дворец, – буркнул маг. Карета резво покатилась по мостовой.

– Следовало начать атаку! Такого удобного момента больше не будет, – продолжил старый спор, сидевший напротив темнокожий человек в форме гвардейского полковника.

– Три дня назад Кюн убил члена совета магов – Четвертого. Ты видел котлован? На нем самом ни царапины, а от Четвертого и от двух магов охраны не осталось ничего!

– Ты испугался смерти!

– Кюн уже убил меня. Отложенная смерть! Я даже не заметил, как он это сделал!

– Он блефует!

– Мы получили уже четыре сотни таких смертей, – устало откликнулся маг.

– Прости, дружище!

– Хоронишь?

– Самому, в бою, умирать проще, чем смотреть на подлое убийство старого друга. Благородная сволочь! Он кичится родословной! Но его честь и совесть не для нас, только для своих, для внутреннего употребления, а для нас – подлость.

– Не забывай, ты давно дворянин, – усмехнулся маг.

– Кюн может повернуть своё заклинание назад? Есть шансы? Именно поэтому мы едем прямиком к императору?

– Да! Догадливый ты мой!

Золотые люстры, золотая парча штор, позолоченные перила лестниц – всё это раздражало мага. Он считал эту роскошь безвкусицей, но держал своё мнение при себе. Император принял их быстро, через пару часов, заставлять посетителей ждать меньше – было неприлично.

– Будь здоров, Третий. Рассказывай, – обратился он к магу.

– Я хотел бы пожелать моему несравненному, мудрейшему …

– Достаточно. У тебя пять минут. Только суть вопроса.

– Барон Кюн не согласился на ритуал. Он считает, что слова дворянина достаточно. Я не решился отдать приказ о нападении.

– Вот как! Барон? Приказ о нападении? То есть после пятисот убитых магов и стражников, ты считаешь его благородным? А в свою силу Третьего, и в силу полусотни боевых магов ты не веришь, раз говоришь о нападении, а не уничтожении Кюна? Три дня назад я выслушивал единодушные уверения совета магов о том, что за три месяца молодой маг может овладеть только одним заклинанием. Вчера я узнаю о смерти Четвертого мага. Это как-то сочетается?

– Я уверен, что Кюн неопытный маг, но сильный. Его уровень в семь-восемь раз выше любого мага, члена совета. Заклинание, которым он овладел, необычно.

– Как ты определил его силу?

– По размеру вырытой взрывом ямы в битве Кюна с Четвертым.

– Это верно только в том случае, если бывший барон израсходовал весь свой запас. Сегодня он был полон сил, или относительно пуст?

– Это трудно определить. Опытные маги умеют маскироваться.

– Он – неопытный.

– Я не ощутил ничего. Передо мной сидел обычный человек. Это насторожило меня еще сильней, чем до встречи.

– Выходит, что Кюн владеет тремя заклинаниями. Во-первых, идеальная маскировка. Во-вторых, уникальное заклинание атаки. В-третьих, универсальное заклинание защиты. Были еще сведения о магических пистолетах?

– Стражники спутали Кюна с тремя пограничниками. Пистолетов у него нет. Защита Кюна основана на гномском амулете, другая школа магии, поэтому так трудно её преодолеть. Фактически Кюн владеет двумя заклинаниями. А если его маскировка врожденная, если это свойство имеет естественную природу, то у Кюна всего одно заклинание.

– Неопытный маг-самоучка.

– Или одиннадцатый Святой Маг.

– Именно поэтому совет требовал ритуала! – засмеялся император, – Если бы не война с гномами, я мог бы пойти на новые потери среди магов, но без их поддержки мы проигрываем войну.

– Кюн обещал ждать решения до полудня.

– Поражение моей страны ему безразлично. Отвечайте ему согласием. Заключим мир с гномами – рассмотрим его судьбу еще раз. Император внимательно посмотрел на Третьего. Тот держал каменное лицо. «Ни подобострастности, ни страха. Бесчувственные простолюдины. Свежая кровь имперской аристократии? Скорее близкая смерть традиций.» Император испытывал сомнения в своем решении допустить простолюдинов к должностям, ранее занимаемых только аристократами. «Они эффективны, тут не поспоришь, но стоило сотню лет назад прекратить уничтожение простолюдинов-магов и сейчас в совете ордена их почти половина. Среди магов уже считается неприличным хвалиться предками. Они стоят друг за друга горой. Ирония судьбы – месть магов-простолюдинов дворянину оказалась магическим противостоянием».

– Полковник. Поезжайте в замок Дюк и привезите сюда трех его заключенных.

– Эльфийскую шпионку оставить магам?

– Третий. Она призналась в шпионаже?

– Нет.

– Тогда её отпустить на свободу. Такая стерва отличный «подарок» Кюну. За месяц-другой от барона останется комок нервов.

– Передать подателю сего, полковнику Маргалито, четверых заключенных, проходящих по делу барона Кюна, – прочитал начальник тюрьмы.

– Ладно, гвардейский полковник, но ты, Третий, знаешь наши порядки. Нужно дождаться Первого, доложить. Герцог никогда не противоречит императору, но … порядок есть порядок, всё-таки заключенные высшей категории, – обратился он к магу.

– Будешь дальше прикрывать свою задницу, мне придется тебя убить, – будничным тоном произнес Третий. Начальник тюрьмы даже не сразу понял смысла фразы. Потом … наложил свою визу.

– Дежурный! Барона Кюна, его сестру, господина Смарта и госпожу Танте, с вещами!

– Барона Кюна?! – хором спросили маг и полковник.

– Простите, оговорился, – залебезил начальник тюрьмы, – конечно, Кюн лишен титула. Через десять минут все заключенные были приведены. Глюк и Танте обнимались с Кюном, а Смарт выглядел растерянным.

– Когда ты успел так поправиться? – спросил племянника Смарт, понимая уже, что это другой Кюн.

– Я держу этот вес уже год. Чуть прибавил жирка, когда срастались ноги, но уже давно набрал форму. Даже в тюрьме тренируюсь.

– Полковник, распишитесь в получении, – снова обрел уверенность начальник тюрьмы.

– Как давно барон Кюн в тюрьме? – задал прямой вопрос Третий.