Прекрасный Игрок (ЛП)

У него была все такая же улыбка: слегка изогнутая и всегда ленивая, что добавляло его лицу немного озорства. Когда он подошел ко мне, он повернул голову в сторону послышавшейся сирены, представляя моему взору боковой ракурс своего щетинистого подбородка, и длинную, гладкую и загорелую шею, прячущуюся под шерстяным воротником.

Когда же он уже встал вплотную, его улыбка стала шире. “Доброе утро”,- сказал он. “Я так и подумал, что это ты. Когда ты нервничала перед походом в школу или по другим причинам, ты всегда ходила из стороны в сторону, сводя этим свою маму с ума”.

Недолго думая, я сделала шаг вперед, и, обернув свои руки вокруг его шеи, крепко его обняла. Не помню, чтобы раньше я была настолько близка к Уиллу. Он был теплым и твердым. Я закрыла глаза, почувствовав, как он щекой прижался к моей макушке.

Казалось, что его низкий голос сотряс все мое тело: “Рад тебя видеть”.

Секретный Агент Ханна.

Нехотя, я отступила назад, вдыхая свежий воздух, успевший смешаться с запахом его мыла.

“Я тоже рада тебя видеть”.

Под вязаной шапкой с беспорядочно выбивающимися из под нее темными волосами, на меня смотрели ярко-голубые глаза. Он встал ближе и положил что-то мне на голову. “Думаю, это тебе понадобится”.

Я подняла руки и распознала шапку из шерсти толстой вязки. Ух ты, это было обезоруживающе мило. “Спасибо. Возможно, после пробежки мои уши останутся на своем месте”.

Он улыбнулся, и, сделав шаг назад, оглядел меня с головы до ног. “Ты выглядишь… иначе, Зиггс”.

Я рассмеялась. “Этим прозвищем меня всегда называли только члены моей семьи”.

Его улыбка поникла, и на мгновение он посмотрел на меня так, как будто, если ему повезет, то мое имя окажется вытатуированным у меня на лбу. Он всегда звал меня Зигги, точно также, как и мои родные братья –Дженсен, Нильс, Эрик, и сестра Лив. Пока я не стала жить отдельно, для них я всегда была Зигги. “Ну, а как твои друзья тебя называют?”

“Ханна”,- сказал я тихо.

Он продолжал на меня смотреть. Его глаза опустились на мои губы, мою шею, затем неторопливо изучили мои глаза. Образовавшаяся между нами энергия была осязаемой… хотя нет. Должно быть, я совсем не так поняла ситуацию. Это была та самая знаменитая опасность Уилла Самнера.

“Ну, так…”,- начала я, подняв брови. “Побежали”.

Уилл моргнул, кажется, поняв, где мы находимся. “Точно”.

Он кивнул, и натянул свою шапку пониже, прикрывая уши. С тех пор, как я видела его в последний раз, он сильно изменился, став привлекательным и успешным, но если приглядеться, то на месте былой сережки можно было увидеть еле заметную точку.

“Во-первых”,- начал он, быстро возвращая мое внимание к своему лицу. “Будь осторожней с гололедом. Из-за него дороги чистые, но поскользнувшись, ты можешь здорово удариться”.

“Хорошо”.

Он указал на дорожку, идущую вдоль замерзшей воды. “Это – нижняя тропинка. Она идет вокруг водохранилища, что очень хорошо для пробежки, потому как по пути встречается несколько наклонов”.

“И ты бегаешь по ней каждый день?”

Глаза Уилла вспыхнули, и он замотал головой. “Не только по ней. Протяженность этой тропинки всего полторы мили. Так как это твоя первая пробежка, мы немного пройдем, а потом почти с середины добежим оставшуюся милю”.

“А почему нам просто не побежать по твоему обычному маршруту?”- спросила я, слегка расстроившись, что из-за меня ему приходилось сбрасывать скорость и менять маршрут.

“Потому что это шесть миль”.

“Я точно смогу их пробежать”,- возразила я. Шесть миль казались мне не таким уж и большим расстоянием. Оно равнялось примерно тридцати двум тысячам футов. Если я побегу широкими шагами, то, возможно, это составит шестнадцать тысяч шагов… моя улыбка поникла, когда я осознала, сколько это получается. Он потрепал меня по плечу, сдерживая свой смех.

“Конечно, сможешь, просто давай сначала посмотрим, как пройдет сегодняшняя пробежка, а потом поговорим”.

Сказав это, он подмигнул мне.

Я точно не была рождена бегать.

“И ты так бегаешь каждый день?”- спросила я, задыхаясь. Я чувствовала, как по моему виску скатывается капля пота, сползая вниз по шее, но у меня даже не было сил ее смахнуть.

В ответ он только кивнул, выглядя так, как будто наслаждался неспешной утренней прогулкой. Мне же казалось, что я вот-вот умру.

“Много еще?”

Он посмотрел на меня с самодовольной, и от того милой улыбкой. “Полмили”.

О, Боже.

Я выпрямилась и подняла свой подбородок. Я смогу это сделать. Я была молода и находилась в… относительно хорошей форме. Я проводила на ногах почти весь день, бегая из одного помещения лаборатории в другое, и домой всегда поднималась по ступенькам. Я точно смогу это сделать.

“Хорошо…”,- сказала я. Казалось, что мои легкие были заполнены цементом, отчего я могла делать только короткие, поверхностные вдохи. “Мне клево”.

“Уже не холодно?”

“Неа”. Я практически слышала грохот своего сердцебиения и как по моим венам носились потоки крови. Наши ноги стучали по земле и мне, уже, определенно, было не холодно.

“Кроме того, что ты всегда занята, - спросил он, ни капельки не сбившимся дыханием,- тебе нравится то, чем ты занимаешься на работе?”

“Очень”- задыхалась я. “Обожаю работать с Лиемаки”.

Мы долго говорили о моем проекте, и о людях, работающих со мной в лаборатории. Он знал моего научного руководителя по его хорошей репутации в области вакцинации, и меня впечатлило, что Уилл был в курсе моей профессиональной области, несмотря на то, что по его словам, в венчурном бизнесе, она была представлена не лучшим образом. Но ему было интересно узнать не только о моем проекте – ему хотелось узнать о моей жизни, для чего он задал мне прямой вопрос.

“Мой жизнь – это лаборатория”,- сказала я, переводя на него взгляд, чтобы понять уровень его осуждения. Он почти не моргал. Я рассказала ему о нескольких студентах – магистрантах, работающих со мной, и целой кипой постдоков, выпускающих бумагу со скоростью света. “Они классные”,- объяснила я, сглатывая, после чего сделала большой вдох. “Но у меня в друзьях женатые ребята, да еще и с детьми, поэтому после работы мы не ходим гонять шары на бильярдном столе”.

“Не уверен, что к тому моменту, как ты заканчиваешь свою работу, открыто хоть одно заведение, в котором ты можешь поиграть в бильярд”,- поддразнил он. “Разве я здесь не для этого? В качестве заместителя старшего брата с проектом по выведению тебя из рутинной жизни?”

“Точно”,- рассмеялась я. “Знаешь, когда Дженсен красноречиво указал на то, что мне нужно заниматься своей личной жизнью, я рассердилась, а потом поняла, что он был прав”. Я замолчала, пробежав еще несколько шагов. “Просто я была сосредоточена только работе, занимаясь сначала то одним проектом, то другим, и пока еще не перестала получать от этого удовольствие”.

“Ага”,- согласился он, тихим голосом. “Но это не есть хорошо”.

Я пыталась игнорировать напряженность его взгляда, и не отрывала своих глаз от дорожки, по которой мы бежали. “Ты никогда не думал о том, что чем ценнее нам человек, тем меньше мы проводим с ним времени?” Когда он не ответил, я добавила: “В последнее время, я чувствую, что не вкладываю душу там, где это нужно”.

Своим боковым зрением я увидела, как он кивнул и отвел от меня взгляд. Он молчал целую вечность, но когда ответил, сказал только: “Да, я понимаю”.