Страница 8 из 9
Все замечания, касающиеся верований сиу, эскимосов, нага, индусов, полинезийцев, экой и жителей Борнео относительно значения знаков на теле для существования в духовном мире, являются хорошей иллюстрацией логики примитивного человека, хотя выбор ложных предпосылок может привести к поискам ложных аналогий. На этой земле я хочу быть украшенным, мне требуется еда, а для путешествия – некие знаки, которые будут гарантией того, что мое племя находится в дружеских отношениях с тем народом, через территорию которого я следую.
Далее предполагается, что потребность в еде, покупательной способности, знаках отличия и паспорте будет продолжаться и в будущей жизни, и об этом следует позаботиться заранее. На стороне тех, кто выступает за связь знаков тату с религиозными верованиями, есть большое количество позитивных свидетельств, которыми легко оперировать. Они формируют логическую часть более общей системы, связаны с ней идеей бессмертия и опасного путешествия души.
Непрерывность между этой жизнью и следующей, естественный закон в мире духов – это основные принципы, фундаментальные для комплексной системы примитивных религиозных мыслей о рае, с которой легко объединяются концепции о роли знаков на теле человека, во многом формируя взгляды на будущую жизнь после смерти. Вера в это – составная часть любой системы идей религиозной природы. Но рассмотрение связи между татуировкой и концепциями будущего мира – не единственное средство проверки существования тенденции ассоциации процесса нанесения знаков на тело с религиозными идеями вообще. Если такая тенденция существует, то мы можем обнаружить в мифологии и фольклоре народа, практикующего тату, ссылки на божество или оккультную силу, покровительствующие этому искусству. Нанося на свои тела изображения бога или некого предмета, с ним ассоциирующегося, люди, несомненно, чувствовали, что такая практика устанавливает тесную связь с божеством. Развивая идею о связи знаков на теле и религиозных идей, можно привести примеры телесных украшений во времена духовного возрождения – на церемониях посвящения взрослых и детей в паломничествах, во время магических или религиозных обрядов, выполненных жрецами, колдунами и им подобными. На Фиджи, например, татуировка выполнялась жрицами в укромных уголках леса, на Маркизских островах многие знаки имеют условный характер и наводят на мысли о иероглифической системе, интерпретация которой доверена тугунам – жрецам, которых осталось немного. У тайялов и пайванов Формозы татуировкой всегда занимались жрицы. Молодожены, вернувшись после медового месяца, строили хижину, где молодой жене делали татуировку, означавшую, что она стала женщиной. Рисунок – линии от губ к ушам – всегда накалывался жрицей, которая также на церемонии свадьбы соединяла кровь жениха и невесты. Свидетельства, рассмотренные в комплексе, противоречат взгляду Марквардта, который писал: «Я вместе с Йостом придерживаюсь мнения, что жрицы к этому (то есть к татуировке на Самоа) не имели решительно никакого отношения». Но Йост писал о татуировке в 1886 г., еще до развития антропологического метода, и его работа касается больше техники процесса, чем его психологических и социологических аспектов.
Татуировка жителей Маркизских островов
Тернер упоминает двух богинь – покровительниц искусства татуировки. Это Таема и Тилафанга, которые вплавь отправились с Фиджи, чтобы познакомить со своим искусством жителей Самоа. По пути они все время повторяли, что татуировать следует женщин, а не мужчин. Из-за утомительного путешествия богини перепутали формулу и прибыли на Самоа, повторяя: «Татуируйте мужчин, а не женщин». У Г. Брауна версия этой легенды несколько сложнее. Сначала он упоминает, что Таема и Тилафанга покровительствовали татуировщикам, потом рассказывает о происхождении этих божеств и в конце говорит об их заплыве с Фиджи на Самоа, во время которого те решили понырять за ракушками и перепутали свое послание.
У доктора Тайлора есть аналогичная история, относящаяся к мифическому происхождению тату, которая цитируется, чтобы объяснить, почему одни народы татуируют своих женщин, а другие – мужчин. С Фиджи, где обычно женщин татуируют, был отправлен посланец на Тонга, где была широко распространена практика татуировки мужчин. Посланец добрался до Тонга, повторяя: «Татуируйте женщин, но не мужчин». Благополучно выполнив длинный заплыв, он уже на берегу споткнулся о ствол поваленного дерева, ход его мыслей нарушился, и, подойдя к дому вождя, он все перепутал и сказал: «Татуируйте мужчин, но не женщин». Марквардт Тайлор подробно описывает татуировку на Самоа, где, вопреки ожиданиям, автор обнаружил, что древнее искусство все еще процветает. Все мужчины и 60–70 процентов женщин имеют сложные татуировки, соответствующие древним обычаям. Эта традиция и точность воспроизведения рисунка тем более удивительны, если учесть влияние цивилизации на жителей Самоа и их смешение с расами, для которых татуировка обладает небольшой привлекательностью. Иллюстрации, приведенные в последней работе Марквардта, показывают, что самые сложные рисунки наносятся на бедра и ягодицы, которые обычно закрыты. Если бы украшение было единственной целью татуировки, было бы естественно предположить, что после многих лет контактов с европейцами и азиатами жители Самоа отказались бы от своих рисунков ради более красивых, к примеру европейских, которые легко получить. У гавайцев были боги – покровители татуировки, образы которых изображались на висках тех, кто занимался этим искусством профессионально, и каждому применению их навыков предшествовала молитва – чтобы операция не привела к смерти, раны быстро зажили, а рисунок получился красивым.
Существует любопытное разнообразие мнений по поводу важности татуировки. Так, например, Йост отрицает религиозное значение этого искусства или считает его несущественным по сравнению с эстетическим. Вестермарк отдает предпочтение гипотезе, заключающейся в том, что нанесение знаков на тело – это искусственная помощь процессу естественного отбора, способ, используемый одним полом для привлечения другого. Доктор Фрэйзер утверждает, что тату – остаток древних обрядов, связанных с пролитием крови. А табу, связанные с процессом ее нанесения, говорят в пользу ее связи с религией.
Синклер и Суонтон, а также Вуттке принадлежат к группе авторов, считающих, что «декоративная» гипотеза происхождения тату никоим образом не объясняет обнаруженные в связи с ней факты. Вуттке пишет: «Никто не станет утверждать, что татуировка – это нечто естественное, развивавшееся само по себе. Ее происхождение уходит корнями в древнейшие времена, еще до широкого расселения человека по Земле». Другая теория подчеркивает значение татуировки для диких и примитивных людей, которые делились на группы, возможно враждовавшие друг с другом. Знаки на теле были для них единственным способом отличить друзей от врагов.
Мы пока не станем обсуждать сравнительные достоинства и недостатки этих теорий, а пойдем дальше в поисках свидетельств связи между татуировкой и религиозными идеями.
В «Живущих расах человечества» (Living Races of Mankind) упоминается девушка с Соломоновых островов, которая никак не могла выйти замуж, пока ей не была сделана татуировка, причем нанес ее специалист, считавшийся колдуном или тиндало (tindälo) – духом, услуги которого ценились очень высоко.
Фробениус, проводивший исследования лично, утверждает, что на центральных островах Полинезии существует обычай наносить на тело лик божества-покровителя или заменять его изображением священного животного. При этом автор не ручается за достоверность, поэтому утверждение представляется слишком туманным, чтобы подтвердить религиозное происхождение татуировки.
Маори, имеющие полинезийское происхождение, придают большое значение искусству тату, и владеющий им профессиональный мастер одно время был глубокоуважаемым человеком, труд которого хорошо оплачивался. Но нет никаких ссылок на то, что его считали божеством или хотя бы близким к этому статусу. Когда же мы рассматриваем табу и церемонии, связанные с операцией нанесения моко, оказывается, что жрецы играли в них важную роль – через них передавалась святость вождю божества.