Страница 12 из 32
С другой стороны, в древние времена, как и сейчас, шпионы часто терпели фиаско, благодаря чему многие секреты древности остались нераскрытыми и по сей день. К примеру, так и не удалось выведать тайну «греческого огня», опаснейшего оружия средневековья, хотя в течение четырех столетий промышленный шпионаж всех стран был сосредоточен на нем. Огонь сжигал все кругом и, если его пытались гасить водой, вспыхивал с новой силой. Секрет огня не раскрыт и сегодня, и даже его сравнение с напалмом — не в пользу последнего.
Помимо упомянутого «греческого огня», к нераскрытым относятся секреты герметической закупорки, холодного света, абсолютно чистого железа, сверхтвердой стали и, к счастью, многих ядов.
Бывали в истории и случаи, когда некоторые секреты, могущие принести вред человечеству, уничтожались умышленно. В частности, в 1903 году русского профессора Филиппова, который изобрел способ передачи на расстояние по радио ударных волн взрыва, нашли мертвым в его лаборатории. После этого, по приказу Николая II, все документы были изъяты и сожжены, а лаборатория разрушена. Неизвестно, руководствовался ли царь интересами собственной безопасности или будущим человечества, но действительно подобные средства передачи силы атомного или водородного взрыва были бы гибельными для населения земного шара.
Шли годы и десятилетия, объектов для промышленного шпионажа все прибавлялось. Постепенно он становился «узаконенным». Так, декрет французского правительства 1791 года, признававший «за всяким, кто первый привезет во Францию какой-либо иностранный промысел, такие же льготы, какими пользовался бы его изобретатель», фактически явно поощрял промышленный шпионаж.
В конце XVIII века в Манчестере возникла ассоциация борьбы с патентами и монополиями. Вероятно, это была первая всемирная организация, поощрявшая промышленный шпионаж. Постепенно, поддерживаемый государством и промышленниками, он превращался в важный фактор как промышленной революции, так и политики. В шпионаж вовлекались все новые лица, и среди них не только платные шпионы, но и ученые с мировым именем.
Мысль о том, что качеством пива можно отомстить за поражение в войне, кажется забавной. Но именно ею руководствовался Луи Пастер после войны 1870 года, когда, добыв все сведения о рецептах немецкого пива, создал свое, французское, превосходящее то, которое производилось в Германии. В своем патенте Пастер писал: «Это будет пиво национального реванша…» В ответ немцы заслали шпионов во Францию, они добыли пастеровский секрет, и… равновесие было восстановлено.
Не стеснялся собирать через шпионов интересующие его сведения как у конкурентов, так и в далекой Европе и Томас Альва Эдисон. В конце XIX века фирма «Дженерал электрик» впервые в истории стала использовать ученых, в частности известного математика Штейнметца, как для научно-исследовательской, так и для разведывательной деятельности.
К промышленному шпионажу начали привлекать специалистов самых разных профессий, в частности нелегальных адвокатов. Задача последних — инструктировать шпионов, как далеко они могут заходить в своих действиях, а поскольку в законодательстве многих стран имеются большие пробелы, то, оказывается, что очень далеко! Например, если английский промышленник, оставивший в кабинете посетителя, вернувшись, застанет его за фотографированием сверхсекретных документов или макетов, он решительно ничего не сможет предпринять. Здесь нет никакого нарушения неприкосновенности жилища, а фотоаппарат и пленка принадлежат посетителю, и, согласно английским законам, пострадавший даже не может отобрать их. Если же он попытается избить шпиона, то может быть привлечен к ответственности за побои и ранения.
Используются разные лазейки и в законодательстве других стран. Поэтому промышленный шпионаж тем эффективнее, чем более высок уровень специалистов, занимающихся им и чем более высок уровень его организации.
Очень эффективным был (и остается) японский промышленный шпионаж, поставленный на государственную основу. У многих существует ложное представление, что скачок японской индустрии начался лишь после Второй мировой войны. Однако это не так.
С конца XIX века Япония вступила на путь индустриализации. Всеми правдами и неправдами она стремилась догнать передовые страны. Первое время японцы выманивали промышленные секреты, обещая размещать заказы, но вскоре эту их уловку раскрыли. Поводом для разоблачения послужил занятный инцидент. Японцы попросили ознакомиться с устройством одного насоса, обещая сделать большой заказ. По случайности, в образце, который им был предложен, имелся дефект — дыра в цилиндре, соответствующим образом заделанная болтом с двумя гайками. Японцы скопировали насос буквально в таком виде, как его осмотрели, то есть с болтом и гайками. Этот случай получил широкую известность, и японцы заслуженно приобрели репутацию «подельщиков».
Однако японские шпионы и ученые продолжали усиленно работать, воруя чужие секреты, внося коррективы в производство, совершенствуя старое и изобретая новое. Вскоре они освоили изготовление бездымного пороха, торпед, новейшие способы литья стали, технику электрических прожекторов большой мощности. Добыв с помощью шпионажа секрет производства высококачественных оптических линз, японцы выбросили на рынок фотоаппараты высокого качества по внеконкурентным ценам. То же произошло с виски и велосипедами. Начиная с 1910 года надпись «Сделано в Японии» стала символом высококачественного и дешевого товара.
К этому времени японские покупатели, туристы, студенты заполонили европейские и американские города, и каждый, как пчела в улей, тащил в Японию новые и новые промышленные секреты, тем более что японский кодекс нравственности и быта, известный под названием «Бусидо», вменяет в обязанность каждого японца шпионаж в пользу монарха и государства, считая такое занятие проявлением долга и чести.
Было бы наивно пытаться даже просто перечислить все изобретения или методы производства, похищенные в XIX и XX веках. Пожалуй, нет ни одного более или менее стоящего объекта военной или гражданской промышленности, который не стал бы предметом внимания иностранных разведок.
Задачами шпионажа становились не только получение уже завершенных изобретений, формул и методов, но и выявление изобретения в самой начальной его стадии, заявок на получение патентов, изобретателей и мелких лабораторий, терпящих финансовые затруднения и позволяющих затем использовать их в своих интересах, завладение секретами «ноу-хау» (вспомним Чингисхана), организация «утечки мозгов» и целый ряд других грязных и хитроумных методов. Борьба с ними велась зачастую не менее изощренными способами, которые и стали прообразом промышленной контрразведки.
Одним из государственных деятелей, особенно поощрявшим промышленный шпионаж, был Наполеон. Он объявил нечто вроде конкурса и предложил ряд премий за изготовление (любым методом — похищением или изобретением) лучших сортов стали. Как ни парадоксально, победителем стал молодой немец Фридрих Крупп, купивший у шпионов несметное число секретных формул, сталь заводов которого впоследствии не раз нанесет огромные потери Франции и ее народу. Так он использовал премию Наполеона. Об истории империи Круппа, полной драматических и трагических событий, в которой громадную роль сыграли шпионы той или другой стороны, написаны многие тома и пересказывать ее нет никакой возможности. Мы же вспомним его потому, что сына Ф. Круппа — Альфреда можно смело назвать отцом организованной промышленной контрразведки.
Приняв наследство отца с отрицательным балансом, Альфред Крупп сам занялся шпионажем и вскоре разбогател, овладев рядом производственных секретов. Вводя их на своих заводах, он поставил перед собой задачу: сделать так, чтобы они не были похищены. Поэтому он страстно увлекся делом промышленной безопасности. Он просил прусское правительство обязать рабочих присягать ему в особой верности и лояльности. Ему отказали, но это не помешало Круппу заставлять приносить ему присягу не только рабочих, но и шпионов, засылаемых к конкурентам. Он подозревал всех. Своему брату он послал служебную записку: «Я подозреваю ночного сторожа. Он часто бывает на работе днем».