Страница 81 из 92
Пластики
Немногим менее ста лет назад в нескольких химических лабораториях, соединяя дешевые растворы формалина, аммиака и углекислого газа, ученые получили удивительные твердые материалы. Тонкие цепочки вещества, обволакивая связующие нити, держались друг за друга. Если пропитать в таком растворе бумагу, ткань, очески хлопка, получится легкий, эластичный материал, не похожий ни на один из тех, с которыми сталкивался человек. Материал может не гореть, если пропитать асбест, может гнуться в дугу, если скелетом будет ткань, может каменеть, если добавить отвердитель.
Как всегда бывает, сначала такой материал ценили на вес золота. Его брусочки показывали на Всемирных выставках, из него делали украшения дамам, но химия шла вперед. К началу первой мировой войны концерн ИГ-фарбениндустри из одних исходных компонентов делал по заказу то смертельные вещества, то легкие прочные строительные материалы. Пластмассы в наш век научились быть добрыми, приносить свою, неброскую пользу.
Мы знакомимся с ними с первых дней жизни. Игрушки, выключатели, дверные ручки — все это вещи, полученные в прессах заводов пластмасс. За каждой такой вещью стоит художник, спроектировавший форму, изгиб линии, размерность. Стоит инженер, нашедший материал исходя из сил, которые стараются поломать предмет, прогнуть его поверхность. Стоит химик, умело подобравший простые дешевые вещества, чтобы вещь могла войти в любой дом, не терять цвета, не издавать неприятных запахов (ведь это химия!). Стоит армия тружеников, работающая в цехах, где миллионами штампуют пластмассовые изделия. Недаром говорят: химия перевернула быт, вошла в каждую семью.
Кто не знает, скажем, пленку — прозрачную, мягкую, полиэтиленовую пленку, что миллионами километров мотают в барабаны химкомбинаты. Пленка — это благо не только домохозяйкам, что носят с собой по дюжине мешочников для теста, мяса, крупы. Это тара для цемента, тара замечательная по прочности, непромокаемости, дешевизне. Это покрытие оранжерей.
Удивительны пластмассы — дутыши, похожие на морские губки многочисленными порами и отверстиями. Они — застывшая пена, остановленное мгновение химической реакции, в которой пузырьки газа пронизывали все вещество.
Но та же пена может стать жесткой и неподатливой, и тогда понесут дети снежные куски пенопласта к морю, чтобы плавать на нем. Начнут с визгом резать его на стройке пилы, чтобы уложить теплую крышу дома, которой не страшен долгий мороз уральских зим.
Шли споры, ученые гадали, когда полностью откажутся люди от металла — и капризен на морозе, и дорог, и ржавеет. То ли дело пластмасса — ничего не боится, становится такой, какой захочешь — хоть дом из нее, хоть шестерню, хоть автомобиль делай. Крутили арифмометры, хороня сталь, алюминий, чугун. Делали выставки — пластмассовые корабли, пластиковые одежды, синтетические мосты. В редакции приходили письма — когда начнется массовое производство нейлоновых лодок, элановых троллейбусов, кримпленовых палаток. Химия перехлестывала все планы...
Но юный материал, как подросток, не мог тянуть слишком тяжелую кладь. Виниловые плащи сохли на солнце и трескались за один сезон. Пластмассовые корпуса кораблей коробились от времени и рассыпались, как стекло, от ударов. Поролоновые пальто не пропускали влаги и люди ходили в них, вспотевшие и усталые. Материал искал союзника.
Строители не доверяли пластикам до конца, пока не совершили второй брак по расчету — сталь подружилась с пластиком. И произошло это в наши дни, вернее, происходит у нас на глазах. А разве не замечательно — быть современником рождения нового материала? Такое бывает не часто.
Тонкая пленка поливинила прочно соединяется с листом стали. Что происходит? Вроде бы ничего. Но сталь отныне не боится коррозии, а для пленки не страшно время: держится она на стали, и нагрузку несет за нее сталь. А пленку можно сделать любого цвета. Эпоксидная смола может на сорок — сто лет обеспечить нам молодую сталь, по виду отделанную... под дуб, мореный, с прожилочками, сучками и косослоем! Я видел кабинет директора завода профнастила, отделанный этим диковинным материалом. Перегородки можно было двигать на роликах, и ощущение благородства дерева сочеталось с легкостью стали, точностью размеров и хромировкой деталей. Но самое удивительное сочетание стали и поролона — пластик в полости между двумя стальными листами. Теплая шуба между стальными латами — вот какая конструкция появилась у строителей в последние годы. Долой полуметровые кирпичные и бетонные стены! Долой мастерки и кельмы, которыми тысячи каменщиков, смахивая пот, месяцами кладут толстенные стены. Незачем надрываться кранам, поднимая мощные армированные панели кровель из бетона: для самых лютых морозов толщина стен из поролона будет не более десяти сантиметров. Такую стену поднимут легко два рабочих с помощью лебедки и раз-раз... завинтил шурупы, зачеканил болты.
Все, о чем я рассказал, есть или будет в нашем городе. Будет постепенно, не сразу, но чтобы увидеть новое, чтобы создавать его, надо уметь видеть красоту старого. Неброскую, но теплую красоту будничной архитектуры родного города Челябинска.
ПЕРВЫЕ ПУБЛИКАЦИИ
НАДЕЖДА ЕМЕЛЬЯНОВА
ЗАМРИ, ЗАВОРОЖЕН...
Замри, заворожен
Моим усталым взором,
Забудься, поражен
Речей простым узором,
Руки моей тепло
Не променяй на солнце, —
Не верь, что утекло
И больше не вернется;
Уверен будь: с тобой
Идти я не устану,
И я твоей судьбой,
Твоей звездою стану —
Прекрасна и светла,
И вся неповторима,
Не той, какой была,
А той, какой любима.
МАРИЯ ПЛОТНИЦКАЯ
ПОДАРИ МНЕ ЦВЕТЫ
Мне цветов
никогда не дарили.
Может, нет в этом
страшной беды.
Что цветы?
Это мелочь.
Забыли!..
Или, может быть,
просто решили:
Некрасивой —
к чему ей
цветы?
Тихо шепчут
бессонные травы,
И слова
я ловлю на лету:
«Может, правда —
к чему?
Может, правда
Некрасивым
цветы не идут?..»
Вновь холодные ветры
завыли.
Только теплятся
тайно мечты...
Мне ни разу
цветов не дарили.
Я прошу —
подари мне
цветы.
В КРАЮ КАШТАНОВ
Я опять в краю каштанов
И забытых встреч.
Я хочу у той поляны
Сказку подстеречь.
Может быть, по узкой тропке,
Как в чудесном сне,
Детство
в платьице коротком
Выбежит ко мне.
Удивится: «Я ли это?»
Крикнет: «Догони!..»
И мелькнет в косице лента,
Как былые дни.
Или, может, юность встречу.
Спросит: «Как дела?»
Спросит: «Что сутулишь плечи?
Ноша ль тяжела?»
Край каштанов-великанов,
Край забытых встреч!
Вот бы мне у той поляны
Сказку подстеречь!
ДОЧЬ РИСУЕТ
Дочь рисует небо и цветы,
Синих птиц, оранжевую кошку
И до неба звездного дорожку...