Страница 11 из 210
Он тряхнул головой, пытаясь прогнать боль, которая мешала ему соображать.
— Векс,— морщась, проговорил он.— Где я?
Ответа не последовало.
Род прикусил губу.
— Ну давай, железный конь! Что у тебя там, переключатель отказал?
Переключатель…
У Векса ведь случился очередной припадок! И Род направлялся к нему, чтобы перезарядить робота.
Значит, он предоставлен сам себе.
Он вздохнул и опустил голову на ковер зеленого мха.
Где-то справа послышалось пение. Род повернул голову в ту сторону.
В каменном круге мерцал огонь. Над очагом возвышалась тренога, а на ней — котел, накрытый крышкой. Котел весело побулькивал. Из отверстия в его крышке тянулась трубка. Капли воды стекали по ней в ковшик.
Примитивный перегонный аппарат.
А рядом — самогонщик ростом футов в восемнадцать, широкоплечий и крепкий, в дублете и лосинах. Лицо у самогонщика было круглое и приветливое, глаза — зеленые, с озорными огоньками, нос приплюснутый, а рот — широкий, улыбчивый. На голове у него красовалась самая что ни на есть робингудовская шапочка с алым пером.
Взгляд зеленых глаз устремился к Роду.
— Ба! — воскликнул коротышка раскатистым баритоном.— Ты очнулся, чародей!
Род поморщился:
— Чародей? Я вовсе не чародей!
— Ну да,— хмыкнул коротышка.— Не чародей. Являешься на падучей звезде, с конем, сделанным из холодного железа…
— Минуточку, минуточку,— прервал его Род.— С чего ты взял, что мой конь — из холодного железа?
— Мы — Маленький Народец,— как ни в чем не бывало сообщил коротышка.— Мы живем под дубами, осинами и терновыми кустами, наши стихии — дерево, воздух и почва. А те, что владеют холодным железом, хотят погубить наши леса. Холодное железо — это знак тех, кому мы ненавистны, и потому нам ли не знать холодного железа, в какие бы наряды оно ни рядилось,— Он отвернулся к котлу, поднял крышку и взглянул на варево,— Ну и потом… ты умеешь слышать то, о чем говорится в доброй полумиле от тебя, твой конь способен скакать бесшумно как ветер и быстрее сокола, если потребуется. И ты не чародей, да?
Род покачал головой:
— Нет, не чародей. Я пользуюсь наукой, а не колдовством.
— Конечно,— понимающе кивнул коротышка.— «Как розу ни зови…» О нет, ты — чародей, и об этом ведает всякий и каждый вдоль и поперек в Грамерае!
— В Грамерае? Это еще что такое?
Коротышка изумленно вытаращил глаза:
— Как — что? Это наш мир, чародей! Тот мир, в котором мы живем, земля между четырьмя морями, царство королевы Катарины!
— О… она правит всей страной?
— Воистину так,— сказал эльф и искоса глянул на Рода.
— А как зовется ее замок? И тот город, что стоит у подножия холма?
— Раннимед. Честно говоря, ты на редкость необразованный чародей.
— Что я, собственно, и пытаюсь тебе втолковать,— вздохнул Род.
Человечек отвернулся, качая головой и что-то бормоча себе под нос. Он открутил краник пипетки, которой заканчивалась трубка, и собрал немного дистиллята в маленькую кружку.
Род только сейчас понял, как сильно хочет пить.
— А-а-а… скажи-ка, что ты там варишь? Не бренди ли, часом?
Эльф покачал головой.
— Джин? Ром? Aqua vitae?
— О нет. Это спиритусы иного сорта.— Он наклонился к Роду и поднес миниатюрную кружку к его губам.
— Спасибо.— Род отпил глоток, устремил взгляд к потолку, облизнулся,— Похоже на мед.
— Чем кормятся дикие пчелы, тем кормлюсь и я,— отозвался эльф и одним прыжком оказался у огня.
— Совсем недурно. Рецептик не дашь?
— Что ж не дать? Дам,— осклабился эльф.— Чего не сделаешь для гостя!
— Гостя! — фыркнул Род,— Не хотелось бы упрекать тебя, но я бы не назвал гостеприимством связывание по рукам и ногам.
— Ну… об этом можно и поспорить…
Эльф поднял крышку и помешал варево.
И тут Рода озарило. У него даже волосы на затылке дыбом встали.
— Погоди, а скажи-ка… Мы вроде бы не познакомились, но… тебя, случайно, не Робином ли Добрым Малым кличут? И еще — Элиасом Паком?
— Это ты верно сказал.— Эльф с громким звоном водрузил крышку на место.— Я — веселый ночной странник.
Род откинулся на мшистый ковер. Какая будет чудная сказка — здорово будет ее внукам на ночь рассказывать. Кроме детишек, вряд ли кто и поверит.
— А скажи, Пак… ты не будешь возражать, если я стану звать тебя Паком?
— О нет, нисколько.
— Благодарю… А меня зовут Род Гэллоугласс.
— Мы знаем об этом.
— Ну, я подумал, что неплохо бы представиться официально. Послушай, ты, похоже, мне зла не желаешь, так вот я спросить хочу… почему это я двигаться не могу?
— Ах вот ты о чем,— догадался Пак.— Мы должны уяснить, какой ты чародей — злой или добрый.
— А-а-а…— понимающе протянул Род и пару мгновений жевал щеку.— Ну а если я окажусь добрым, вы меня отпустите?
Пак кивнул.
— А что будет, если вы решите, что я злой колдун?
— Тогда, Род Гэллоугласс, ты будешь спать до Судного часа.
— До Судного, говоришь? Почему бы не сказать просто и откровенно: «Мы тебя кокнем»?
— Нет.— Пак выпятил нижнюю губу, покачал головой.— Мы не станем убивать тебя, Род Гэллоугласс. Ты должен будешь уснуть навеки и видеть приятные сновидения.
— Ясно. Анабиоз?
Пак нахмурился:
— Это слово мне неведомо. Ты будешь спать. Мы, Маленький Народец, не любители виселиц.
— Ну ладно, допустим, вы мне обеспечите длительный отдых. Но как мне доказать вам, что я — добрый волшебник?
— Очень просто,— ответил Пак.— Мы тебя воздвигнем.
Род вытаращил глаза:
— Это еще зачем? Разве я памятник?
Мордашка эльфа озарилась широченной улыбкой.
— Нет, нет! Воздвигнем! Снимем с тебя обездвиживающее заклинание!
— О…— Род улегся и испустил вздох облегчения, но тут же рывком приподнял голову.— Вы меня освободите? Вот так я докажу вам, что я — добрый волшебник?
— Это ты докажешь не самим своим освобождением,— уточнил Пак,— Весь вопрос в том, где оно произойдет.
Он хлопнул в ладоши, и Род услышал топот множества маленьких ног. На глаза его легла темная плотная ткань, кто-то завязал тряпку у него на затылке.
— Эй! — протестующе вскричал Род.
— Не волнуйся,— посоветовал ему Пак.— Мы только лишь перенесем тебя туда, где ты обретешь свободу.
Десятки маленьких рук подняли Рода. Он смирился и решил наслаждаться путешествием.
И вправду этот вид передвижения очень приятен. Роду казалось, будто он едет на пружинном матрасе, водруженном на четыре колеса.
Через некоторое время он почувствовал, что ноги его приподнялись выше головы, несущие его эльфы зашагали медленнее. Судя по всему, они спускались под склону холма.
Сырой ночной воздух коснулся лица Рода. Он слышал, как шелестит ветер в ветвях деревьев, как ему аккомпанирует целый оркестр сверчков. Время от времени опорные ноты аккордов задавали то сова, то кроншнеп.
На землю Рода опустили довольно-таки бесцеремонно, после чего с глаз его сдернули повязку.
— Эй! — выругался он.— Я вам что — мешок с картошкой?
Где-то слева журчал ручей.
— Теперь ты свободен, Род Гэллоугласс,— проговорил ему на ухо Пак.— Да поможет тебе Господь!
С этими словами эльф ретировался.
Род сел, пошевелил руками и ногами и убедился в том, что они вновь обрели подвижность. Огляделся по сторонам.
Вокруг расстилалась залитая лунным светом лесная поляна. Слева под деревьями бежал ручей. Стволы деревьев, казалось, отливали сталью, листья выглядели так, словно были выкованы из жести, а между стволов притаились черные тени.
Одна из них зашевелилась.
Шагнула вперед. Высокая фигура в черном монашеском балахоне с клобуком…
Род поднялся на ноги.
Фигура медленно двигалась к нему. В десяти футах от него остановилась и отбросила с головы клобук.
Растрепанные волосы, длинное, костлявое лицо, глубокие впадины под скулами, глазницы, подобные жерлам пещер, а на их дне — горящие уголья глаз. Страшная физиономия кривилась и корчилась.