Пришелец из Великой Пустоты

Сперва Ричард относился к происходящему с некоторой долей юмора. Мир интересен, в нем явно есть какая-то тайна… Продержатся не так уж трудно, а потом — Лейтон вытащит. Однако что будет, если он, Блейд, окажется в Лондоне облаченным в этот, без сомнения, замечательный скафандр? Что, если этот умник-следователь прав и материал «перенара» на самом деле не поддастся алмазному резаку? Нет, так рисковать было не в правилах Блейда. Черт возьми, он уже давно перестал быть и агентом и беглецом и даже героем — он приходил в чужие миры, он жил в них, он побеждал и властвовал! И на сей раз он не отступит тоже. Главным сейчас было выяснить, за кого его приняли и каков статус его неведомых «сородичей».

Блейду пришлось признать, что выбор методов борьбы к него на сей раз очень скуден. Следователь оказался весьма неглупым человеком, вдобавок — мужчиной; в глазах Блейда это было очень существенным недостатком. Уж с женщиной он как нибудь бы договорился… Черт возьми, да какая-нибудь красотка в погонах выпустила бы его на свет божий только для того, чтобы проверить, как функционирует мужской аппарат пленника! По сути дела, разведчику оставалось только одно — тянуть время, отделываясь многозначительными намеками, двусмысленными фразами и ждать, пока в его распоряжении не окажется достаточно информации, чтобы разработать адекватную линию поведения.

— Ну, хорошо, предположим, теперь я вас вижу, — брюзгливо сказал он. — А еда, питье? Естественные надобности? Или вы считаете, у нас их нет?

Вопрос бы задан с подковыркой, и следователь (нет, не профессионал он все же, не профессионал!) на удивление легко заглотил наживку.

— Что мы можем считать! — он даже всплеснул руками. — Что мы можем считать, если вы, Пришельцы ил Великой Пустоты, так и не удосужились поведать нам о себе хоть что-нибудь! Мы роемся, словно кшарты, в обломках ваших аппаратов… («кшарты» вызвали у Блейда ассоциацию с земными крысами) Ищем хоть какие-то зацепки… следы… намеки… Этот перенар конструировали, исходя их принципов общего человекоподобия разумных существ… Так что вам незачем беспокоиться ни о пище, ни об остальном. Все эти функции управляются непосредственно с самого перенара…

— Интересно, как же я смогу ими управлять, если не могу пошевелить и пальцем? — ядовито осведомился Блейд.

— Если мы сможем договориться о сотрудничестве, соответствующие органы управления будут активированы, — последовал ответ.

— О каком сотрудничестве?

— Вы не понимаете? — искренне удивился дознаватель. — Вы, так долго наблюдающие за нами — не понимаете?

— Не понимаю! — отрезал Блейд. — Вы должны выражаться яснее. Сотрудничество — какого рода? В чем? Будет ли оно нейтральным или окажется направленным против кого-то? Кроме того, я не могу говорить за всех моих сородичей. — В эту минуту разведчику казалось неразумным пытаться объяснить своему визави, откуда он, Блейд, взялся на самом деле. Не поверит…

Следователь облизнул губы.

— Вы крутитесь над нашей планетой уже четыре десятка лет — и не знаете, против кого и во имя чего может предложить вам союз Великая Демократия Вердолас!

— А откуда вы знаете, зачем мы крутимся над вашей планетой? Откуда вы знаете, что нам от вас нужно? Быть может, нам нет никакого дела ни до вашей Великой Демократии, ни до этих крапских, ни до ортанов! Вы же сами только что признали, что у вас нет никаких данных о наших целях и задачах!

— Верно, — сокрушенно признался следователь.

— Но я могу обещать вам содействие лишь в том случае, если меня накормят, напоят, дадут отдохнуть — и только после этого мы станем говорить с вами, — Блейд шел напролом, уже смутно догадываясь, в чем здесь дело, но нуждаясь во времени, чтобы все хорошенько обдумать. — Чего вы боитесь? Зачем такая спешка, если вы так уверены, что я никуда не денусь из этого примитивного футляра для очков?

— Ни в чем нельзя быть уверенными, имея дело с Пришельцами из Великой Пустоты, — возразил яйцеголовый.

— Но если бы я мог избавиться от этой оболочки, я бы уже избавился, — принялся внушать следователю Блейд. — Значит, сбросить ее я не могу. Значит, завтра вы найдете меня на том же месте, куда положили сегодня. Даже для меня этот день показался излишне насыщенным. Мне нужно поесть и отдохнуть!

— Найду вас завтра на том же месте… — хмыкнул следователь. — Это, знаете ли, еще не столь очевидно. Хотя, конечно, предприняты все меры секретности… Никакой активизации в нашем секторе Центра… Президент работает в обычном режиме… Но крапские и ортаны, знаете ли, они шутить не любят. Все может произойти!

— Тогда я отказываюсь разговаривать! — непререкаемым тоном заявил Блейд. — И не думайте, что вам это так сойдет с рук!

Следователь закусил губу. Блейд понял, что его противник колеблется.

— Я даю вам слово честно ответить завтра на все ваши вопросы, — разведчик решил подсластить пилюлю.

— А что, если ваши собратья решат вас освободить? Вы наверняка на это рассчитываете! Нет, время слишком дорого. Мне придется применить кое-что из арсенала устрашения… хотя видит верховный Гоорз, мне куда приятнее сотрудничать с вами, как ученому, нежели играть роль пыточных дел мастера…

— Не думайте, что боль имеет надо мной такую уж большую власть, — разведчик решил блефовать по-крупному. — Когда она станет нестерпимой, я просто остановлю сердце… вам достанется только мой труп.

— Ну хорошо, хорошо! — следователь вытер со лба проступивший пот. — Я дам вам немного времени. Три фарка — достаточно? Я ведь тоже не властен решить все самостоятельно… Требуется виза самого президента.

— Три фарка — это какая доля одного оборота вашей планеты вокруг своей оси?

— Примерно одна десятая…

— Ну, так активируйте, наконец, эти ваши кнопки!

— Да, конечно… кстати, учтите, что нажимать на все остальные бесполезно — самоактивацией перенар не обладает… Пальцы дознавателя вновь легли на клавиатуру. — Готово. Теперь вы сможете двигать правой рукой — но только по траектории к пульту на левом рукаве. Для питания нажмите малиновую клавишу — видите, в левом верхнем углу? Для воды — голубую, что под ней… Гигиенические устройства — серо-зеленая клавиша.

Блейд незамедлительно опробовал все названные приспособления. Действовало все превосходно. На этой планете конструкторы знали свое дело.

— Вы можете положить этот ваш перенар? — осведомился Ричард. Вскоре он уже лежал на спине, наконец-то с блаженством расправив затекшие мышцы. Скафандр чуть ослабил хватку, словно чувствуя — его обитатель никуда не денется. Ложе оказалось неожиданно удобно, лучше, чем на любых пуховых перинах. Еда, хоть и заключавшаяся в двух глотках приятно горьковатой, как доброе пиво, густой смеси, совершенно сняла чувство голода; вода, холодная, пузырящаяся, заставила утихнуть жажду. Можно было спокойно подумать.

— Я оставлю вас… на некоторое время, — следователь подошел к столу, несколько раз ткнул в кнопки на панели и дверь в лабораторию распахнулась. — Фарки — на стене. — Хорошо. Кстати, как вы называете свой мир? В глазах дознавателя мелькнуло удивление. — Разве вы не перехватывали наши передачи?.. Впрочем, неважно. Мы зовем его Азалтой.

Наступила долгожданная тишина. Яйцеголовый наконец ушел и, расслабившись, Блейд начал размышлять. Итак. Что мы имеем: технологическая планета, разделенная на три то ли государства, то ли крупных союза государств. Его, Блейда, именуют Пришельцем из Великой Пустоты. Что ж, связь очевидна — те искореженные остатки на дне воронки, по мнению здешних обитателей, принадлежат неким загадочным существам, явившимся из «великой пустоты» — ясное дело, из космоса. Уж не палланы ли?! Блейд вспомнил Защитника двадцать два-тридцать и скорчил гримасу. Встретиться вновь с этим типом он бы не хотел — особенно если у Защитника в руках окажется распылитель, а Блейд будет заперт в этот дурацкий скафандр. Разведчик сильно сомневался, что броня устоит против оружия космических скитальцев… Стоп. Если это и впрямь палланы — значит, с техникой у них стало совсем плохо. Какие-то аппараты… катастрофы… Нет, не похоже. Совсем не похоже. Сорок лет, сказал этот тип? И, верно, аппараты пришельцев падали достаточно часто, чтобы была сформирована некая всепланетная служба охоты за уцелевшим после аварий… Или служба не всепланетная, но ее имеет каждая крупная держава Азалты, чем бы она не была — демократией, монархией или тоталитарной диктатурой… Нет, не получается. Блейд с сомнением покачал головой. Вряд ли у паллан все пошло прахом настолько, что спутники стали падать, точно спелые осенние яблоки. Быстрота и сноровка десантников явно показывали, что они имеют немалый опыт. Наверняка существовали и радарные системы слежения, и центры баллистических вычислений, предсказывавшие точку падения объекта задолго до того, как он входил в плотные слои атмосферы. Нет! Подобное могло бы произойти у каких-нибудь только-только вышедших в космос паллези — например, у землян. Хотя… Спутник запущен уже пятнадцать лет назад, а много ли случалось катастроф? Пальцев одной руки хватит, чтобы пересчитать. А если взять музей на базе в Лэйк-Плэсиде — всех собранных там доказательств так и не хватило правительству Соединенных Штатов, чтобы счесть пришельцев реальной угрозой, перед лицом которой неплохо было бы оставить бесконечные споры и раздоры с русскими, которые, как ни крути, были бравыми парнями — и создать общую систему обороны, перенацелить ядерные ракеты с Нью-Йорка и Москвы на космические цели… Стоун собирал свой музей много лет; утверждалось, что «летающие тарелки» не раз терпели аварии, но убедительных свидетельств добыто так и не было. А здесь… Блейд ощутил слабое озарение. А здесь, похоже, таких доказательств хватило. Правда, все эти Великие Демократии тоже спят и видят перегрызть соперникам глотку, но пришельцев-то они и в самом деле боятся…