Страница 29 из 29
«Я буду рядом, даже если ты меня не видишь, — сказала она Саре на прощанье. — Я буду с тобой всегда».
Сара нагнулась и сунула руку в туфлю. Несколько секунд она нервно шарила пальцами между белым трикотажным носком и туфлей, пока в отчаянии не коснулась стельки. Вот она, волшебная монетка, в самом низу! Как хорошо, что она нашлась! Миранфу! А ведь Сара могла ее потерять.
На губах ее появилась счастливая улыбка. Внезапно у нее в голове вспыхнул луч света, словно электрическая лампочка вспыхнула внутри пузыря, как обычно изображают в комиксах. Она приняла решение.
Сунула ключ в замочную скважину и тихонько открыла дверь подъезда. Уличный холод освежил ее и придал сил. Она была настроена решительно. Главное было незаметно ускользнуть от Питера, который теперь только мешал ей исполнить задуманное. Так же, как чуть раньше в парке.
Спрятавшись за машинами, припаркованными напротив стоящих вдоль другой стороны тротуара лимузинов, она прошла мимо мусорных контейнеров, миновала несколько пустырей и переулков и оказалась возле склона, отделяющего Морнингсайд-парк от южного фасада собора Иоанна Крестителя. Ей пришло в голову, что именно в тех местах где-то совсем неподалеку в прежние времена располагался книжный магазин, в котором она так и не побывала. Магазин под названием «Книжное королевство».
Таксист, остановившийся на Амстердам-авеню перед отчаянно голосовавшей девочкой в красном, уже возвращался к себе в таксопарк. Ему было уже шестьдесят лет, и ничто на Манхэттене не могло бы смутить его или заинтересовать, однако на сей раз любопытство оказалось сильнее и он резко затормозил. Улица была совершенно пустынна.
— Тебе куда? — спросил таксист, опустив стекло и глядя на девочку сверху вниз.
— В Бэттери-парк, — решительно ответила девочка, нажала ручку и открыла желтую дверцу.
Таксист включил счетчик и, прежде чем тронуться в путь, внимательно посмотрел на пассажирку. Она уселась как ни в чем не бывало. У нее был спокойный, уверенный в себе вид, не свойственный ее возрасту.
— Придется тебя подвезти, — сказал шофер. — В это время уже почти никто не останавливается.
— Ой, как хорошо, — преспокойно ответила девочка. — Мне повезло.
Больше таксист ничего не говорил, но время от времени посматривал на нее в зеркальце, внимательно изучая каждую подробность, которая могла бы что-то рассказать ему про странную пассажирку. Он не имел обыкновения приставать к пассажирам с ненужными расспросами. Но спокойное и уверенное поведение странной девочки совершенно сбивало его с толку. Казалось, ей все равно, что происходит вокруг. Иногда она заглядывала в каргу, которую развернула и положила рядом с собой на сиденье, и что-то искала при свете карманного фонарика. В другой раз он заметил, как она что-то ищет в сумочке, расшитой блестками, из которой достала фонарик. Потом девочка сидела неподвижно, уставившись сияющими глазами в невидимую точку. При этом с ее губ ни разу не исчезла улыбка, которая придавала ее лицу удивительное выражение.
Они ехали в полном молчании. Но когда были уже недалеко от парка, таксист, преодолев необычную для себя робость, остановился на светофоре и, несмело повернув голову, спросил:
— Где тебя высадить, детка?
— Возле железнодорожной станции. К самому парку подъезжать необязательно.
— Поезда в это время не ходят, — предупредил таксист. — Разве ты не знаешь?
— Конечно, знаю, — ответила девочка.
— Тогда с какой стати…
— Что «с какой стати»? — удивленно перебила девочка.
— С какой стати тебя в это время несет в Бэттери-парк?
— Вообще-то это мое дело. Но раз уж вам так любопытно, я отвечу: мы с подругой договорились там встретиться.
Когда такси остановилось, девочка посмотрела на счетчик, указывавший сумму, которую следовало уплатить за дорогу, и положила несколько смятых бумажек в овальный металлический желобок, соединяющий водителя и пассажира сквозь разделительное стекло. В тот же миг она открыла дверцу и бросилась бежать.
— Тут слишком много! — воскликнул таксист, опустив стекло.
Девочка остановилась у входа в парк, улыбнулась и помахала рукой на прощанье.
— Оставьте сдачу себе! Ведь это всего лишь жалкие бумажки!
Глядя, как она стремглав мчится между деревьев, таксист бормотал:
— Удивительно, ведь кругом бродит столько злодеев! Как можно отпустить в такой поздний час на улицу такую маленькую девочку? О чем только думают родители?
Прежде чем снова вставить монетку в щель, проделанную в столбике возле канализационного люка, Сара вспомнила кое-что важное: она же до сих пор не прочитала записку, которую дала ей мисс Лунатик! Сара должна была прочитать ее, лежа в постели. Но ведь ей до сих пор не было известно, где придется спать в эту ночь. Поэтому она уселась прямо на землю и достала записку из кармана. Это был кусочек розовой бумаги. Он был чуть больше той бумажки, которую Сара достала в день своего рождения из пирожного в китайском ресторане и где было написано, что лучше быть одному, чем в плохой компании. На мгновение девочка застыла в изумлении: ведь это произошло вчера! Неужели день ее рождения был всего лишь вчера? Невозможно поверить. Лучше об этом не думать.
Она развернула бумажку, зажгла карманный фонарик и прочла:
«Я не сделал тебя ни небесным, ни земным, ни смертным, ни бессмертным, чтобы ты сам, свободный и славный мастер, сформировал себя в образе, который ты предпочтешь»[4].
Сара опустила монетку в щель и шепнула: «Миранфу!» Канализационный люк открылся, она протянула руки и скользнула в темноту.
В тот же миг поток теплого воздуха подхватил ее и понес вглубь тоннеля, все дальше и дальше — к Свободе.
Примечания
1
Говори мне о любви,
Мариу,
В тебе —
Вся моя жизнь. ( ит.)
2
Л. Кэрролл «Алиса в стране чудес», перевод В. Заходера.
3
Радость любви
длится всего лишь миг,
Любовная печаль
длится всю жизнь… ( фр.)
4
Здесь цит. по изд.: Джованни Пико делла Мирандола. Речь о достоинстве человека.Пер. Л. Брагиной. История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли в 5 тт. — Т. I, с. 506–514.
Пико делла Мирандола, Джованни— итальянский философ эпохи Возрождения.