Грань

Я кивнул.

— О! Можно мне занять эту комнату? — спросила Мари, указывая на ту, что была побольше.

Я пожал плечами. Апартаменты мы сняли только для того, чтобы принять душ и немного отдохнуть. Кто-то мог подремать, если очень хотелось. Сам я не собирался пользоваться ни одной из спален. Поскольку никто не возражал, молодая женщина направилась в двери.

— Но телефоны здесь не работают, — сообщил я.

Мари несколько замедлила шаг. Значит, предчувствие не обмануло меня: ей более всего хотелось подольше и наедине поболтать с Эндрю. Она сделала гримасу и сказала:

— Тогда срочно вызовите ко мне массажиста, мистер гид. — Подмигнула и скрылась в комнате.

Устало посмотрев в спину свояченице, Райан достал свой безопасный мобильник.

— Могу позвонить своему боссу?

— Конечно. Только ни слова о том, где мы находимся.

Он кивнул, подобрал с пола рюкзак и зашел во вторую спальню, на ходу набирая номер. Дверь он захлопнул ногой.

Мы остались в гостиной вдвоем с хмурой Джоанн. Она включила телевизор и начала переключать каналы. О нападении на ее дом ничего не сообщалось. Промелькнул только репортаж о ложной тревоге по поводу перестрелки в Университете Джорджа Мэйсона.

— Как они сделали так, что мы не попали в новости? — спросила она.

— Понятия не имею, — ответил я.

На самом деле я хорошо это знал. Работа Арона Эллиса, моего шефа. Сам он никогда не был «пастухом», как я. В прошлом вся его деятельность была связана с федеральными органами безопасности, и потому он приобрел обширные связи с конгрессменами, научился отстаивать каждый пункт бюджета и заодно — манипулировать прессой. Когда шесть лет назад погиб Эйб Фэллоу, пошли разговоры, что именно мне — его протеже — следует возглавить нашу организацию. Но это означало бы отказаться от участия в большей части операций и активно заниматься бумажной волокитой — а это меня совершенно не устраивало. Тогда власти огляделись и нашли для нас Эллиса; в то время он был на хорошем счету в Лэнгли.

Он до сих пор не вполне врубился во все тонкости работы «пастухов», но там, где дело доходило до того, чтобы предотвратить нежелательную для нас утечку информации, Эллис не знал себе равных. И хотя даже ему не совсем удалось замять историю с нападением на дом в небольшом городке, Эллис запросто отложил публикацию, чтобы потом превратить ее в маленькую заметку о неудачной попытке ограбления.

И конечно же, методы работы Эллиса оставались для меня такой же тайной, как мои для него, и я никогда не понимал, в чем секрет его магии. Но я догадывался, что он тоже попросту находил уязвимые места журналистов, такие же рычаги воздействия, какими пользовался в иных целях Генри Лавинг. К каким в случае необходимости прибегал и я сам.

Да разве не все мы делаем это, когда диктуют жизненные обстоятельства?

Джоанн невидящим взором уставилась в экран, плечи ее поникли. Косметикой она не пользовалась. Из украшений Джоанн носила только часики, обручальное и свадебное кольца, тогда как Мари, припомнилось мне, вся обвесилась каскадом броских сверкающих побрякушек. Потом Джоанн начала сосредоточенно изучать один из своих сломанных ногтей.

Я подошел к окну, бросил сквозь щель взгляд на серую кирпичную стену и связался с Ароном Эллисом. Коротко доложил, что с нами происходит, хотя не сказал, где мы находимся сейчас и на какой из четырех десятков правительственных явок, расположенных в этом районе, укроемся в дальнейшем. Только самое необходимое. Мне поневоле пришлось поделиться информацией с одним из агентов Фредди, обеспечивающим прикрытие, и с водителем из нашего собственного транспортного отдела, который гнал нам сейчас сюда другую машину. Но я неизменно стремился свести к минимуму число тех, кто знал о местонахождении моих подопечных.

Нет, конечно, я доверял коллегам, но вместе с тем не сомневался — случись Генри Лавингу добраться до моего шефа, он сделает все, чтобы выяснить у него, где мы находимся. У Эллиса очаровательная жена Джулия и трое ребятишек, родившихся у них с интервалами ровно в четырнадцать месяцев, — старшему едва исполнилось восемь. Чтобы заставить Эллиса заговорить, Лавингу не понадобится и десяти минут.

И я не винил бы в этом босса. В таких умелых руках я точно так же рассказал бы все, что знаю. Помню слова Эйба Фэллоу в тот день, когда меня приняли в организацию:

— Слушай внимательно, Корт. Это правило номер один, и о нем не должно быть известно никому, кроме нас самих. Заключается оно в том, что какой бы важной шишкой ни был твой клиент, он для тебя всего лишь своего рода коробка или посылка. В ней может быть десяток яиц, хрустальная ваза или набор электрических лампочек. Товары широкого потребления. Ты можешь рисковать жизнью, чтобы доставить их в целости и сохранности. Но ты никогда не должен для этого жертвовать своей жизнью. Усек? Тогда запомни это раз и навсегда.

Эллис задавал дежурные вопросы, но я сразу почувствовал, что на уме у шефа, и упредил его:

— Уэстерфилд звонил.

— Знаю. И пожаловался, что ты не ответил… Или все же пропустил звонок?

— Я не стал отвечать. Пойми, Арон, мне совсем не хотелось, чтобы еще и он вмешался в царивший тогда хаос. Ты можешь сделать так, чтобы он оставил меня в покое?

— Да. — Но это было согласие с условием. — Только обещай, что иногда будешь сообщать ему, что происходит.

— А не могу я сообщать об этом тебе, чтобы ты потом передавал все ему?

— Просто кратко созвонись с ним. От тебя что, убудет? — Он уговаривал меня как старший брат младшего непременно позвонить мамочке в день ее рождения.

Мне пришлось согласиться.

— Известно хоть что-то о том, где сейчас Лавинг? — спросил Эллис.

— Нет.

— А его сообщник?

— Мы знаем только, что он точно был. Имеем приблизительный словесный портрет. — И я описал высокого мужчину с волосами песочного оттенка, которого заметили на фланге дома Кесслеров. — Но больше у нас нет никакой информации о нем. Мне нужно заняться другими делами, Арон, извини. Хочу потолковать с Райаном о расследованиях, которые он ведет. Сейчас, когда мы сбили «дознавателя» со следа, самое время начать попытки вычислить заказчика.

Мы закончили разговор, и Джоанн попросила у меня телефон, чтобы связаться с приемной дочерью. Для Аманды она по-прежнему делала вид, что ничего серьезного не происходит. Пообещала в понедельник позвонить в школу и объяснить отсутствие девочки на занятиях. Казалось, Аманду действительно очень огорчила необходимость пропускать уроки и многочисленные внеклассные мероприятия.

Впрочем, что касалось этого, то Аманда походила на меня в том же возрасте. Вы не поверите, но я ходил в школу с удовольствием. Мне нравилась и сама учеба, и даже экзамены. А ведь при этом я быстро ощущал скуку — страдаю от этого и сейчас, — а потому поначалу школа казалась сплошным занудством. Но едва я начал относиться к занятиям как к серии все более и более сложных игр, они полностью захватили меня. Помню, однажды отец пригласил меня к себе в офис на какое-то праздничное сборище. Я был счастлив, что получил от него такое приглашение, но тем не менее притворился больным. Как только он ушел (а моя мама еще спала), я отбросил одеяло, под которым уже был полностью одет, и помчался в школу. Сказать вам правду, никогда в жизни я не слышал о школьнике, имитировавшем болезнь, чтобы пойти на занятия, а не прогулять их. В результате я чуть не начал делать карьеру в науке. И только сложная цепочка обстоятельств привела меня в охранный бизнес.

— Дайте мне поговорить с Биллом, — шепнул я Джоанн.

Она закивала в ответ и, закончив разговор с Амандой, попросила приемную дочь дать трубку дяде Биллу.

— Это Корт.

— Привет. У меня состоялась интересная беседа со старым другом в городе, — сообщил Картер, имея в виду, как я понял, что кто-то из местного полицейского управления информировал его о событиях у дома Кесслеров. — Не волнуйтесь, я говорю теперь только по вашему супертелефону, — поспешно добавил он. — Кажется, мы пропустили кое-что занятное?

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.