Страница 16 из 47
Итак, они занимали три каюты, среднюю и самую просторную — Блейд; слева от него расположился бар Кейн; справа, по самому борту, — слуга и пара горилл. Места эти на грузовом плоту были самыми удобными и почетными, ибо капитан-сардар знал, что везет не простых купцов, а двух имперских нобилей с важной миссией от самого щедрейшего и милосердного. По этой причине он оказывал пассажирам все подобающие знаки внимания, безуспешно пытаясь угадать, кто же из пары дворян главный: бар Кейн, в богатой тунике с вышитым гербом империи на плече, или бар Ригон, смуглый немолодой господин с грозным взглядом и лицом, словно камень.
В начале плавания не обошлось без эксцессов. Поун и Хор, вероятно, решили, что юный Кайти должен прислуживать не только своему хозяину, но и им — раз уж все трое оказались в одной каюте. Для парня было нетрудно сбегать лишний раз за едой к очагам в центре плота или помыть посуду, но его старания не нарваться на скандал успеха не имели. Вскоре скулу Кайти украсил роскошный синяк, а взгляд стал затравленным, как у приблудного котенка. Увидев это, Блейд не замедлил навести порядок.
Для намечаемой экзекуции странник выбрал обеденный час. Если позволяла погода, они с бар Кейном ели вместе, за столиком, который Кайти расставлял прямо на палубе, у простенка между дверями господских кают. Благородные нобили, посланные в дальние края по важному государственному делу, общались без излишнего дружелюбия, но и без враждебности, присматриваясь один к другому словно пара недоверчивых псов. С точки зрения Кейна его спутник являлся жалким провинциальным дворянчиком, которому несказанно повезло — ибо сын его мог претендовать на поместья, богатства и титул главы рода бар Ригонов. Кейн полагал, что этот самый Асринд вылезет вон из кожи, но исполнит повеление верховного судьи, доберется до Сайлора и, если надо, пропашет носом дорогу на тот таинственный мыс, с которого открывалась морская дорога в царство светозарного Айдена. Ему же, Кейну, надлежало вести запись пути, оплачивать расходы да присматривать, чтобы с Асриндом — упаси бог! — ничего не случилось. Впрочем, в последнем деле он полагался на Поуна и Хора.
Что касается Блейда, то, с одной стороны, совместные трапезы и беседы с бар Кейном развлекали его, с другой — он временами испытывал к своему спутнику нечто похожее на нежность. То была любовь хищника к своей жертве; Блейд знал, что рано или поздно доберется до глоток всех людей Савалта.
— Вчера мы миновали побережье Стамо, — заметил бар Кейн, откладывая обглоданную ножку цыпленка. — Доводилось ли тебе, почтенный, бывать в этих краях?
Он произнес это с некоторым высокомерием, поскольку по делам службы объездил половину империи, чего нельзя было сказать о небогатом нобиле из далекой провинции.
— Нет, любезнейший, — ответствовал Блейд. — Я нигде не бывал, кроме Диграны и Киброта, а от них до Стамо сотни тысяч локтей. Такое путешествие мне не по средствам.
— Разумеется, разумеется, — снисходительный кивок, — Но если твой сын будет восстановлен в правах, ты сможешь повидать мир. Ты ведь еще не так стар и, как я вижу, сохранил интерес к жизни.
Бар Кейн покосился на кувшин с вином, где уже виднелось дно. Этот напиток из розового винограда, произраставшего под Тагрой, Блейд потреблял как воду; вино было ароматным, чуть кисловатым, и по крепости не шло ни в какое сравнение с бренди или «Джеком Дэниэльсом».
— Кстати, насчет интереса… — странник повернулся к Кайти, стоявшему за его походным стулом. — Ну-ка, парень, тащи еще кувшин!
Кайти как ветром сдуло.
— Сегодня к вечеру войдем в пролив у западной оконечности Дорда… слышал о таком? — сказал бар Кейн. Блейд покачал головой, хотя география сих мест была ему ведома куда лучше, чем собеседнику. Дорд являлся огромным полуостровом Хайры, северного материка, и напоминал очертаниями Италию. Он лежал слева по курсу, а справа вдоль побережья Ксайдена шли горы, естественная граница империи с эдоратом Ксам. Между этими горами и полуостровом лежал четырехсотмильный пролив, соединявший западную и восточную части Ксидумена, Длинного моря; восточный эстуарий, похожий на неровный круг, обычно называли внутренним Ксидуменом. Чтобы добраться до Ханда, плоту предстояло пересечь его из конца в конец.
— Когда мы пройдем пролив, наступит беспокойное время, — заметил бар Кейн, придвигая к себе десерт — засахаренные фрукты.
— Почему?
— Разве ты не понимаешь? — Кейн пренебрежительно хмыкнул. — День или два придется плыть вдоль берега ксамитов, проклятье Шебрет на их головы! И хотя месяц Мореходов еще не наступил, их галеры уже могут рыскать в море!
Блейд кивнул, разглядывая громаду парусов, заслонявших восточных горизонт. Садра несла пять мачт, но двигалась не слишком быстро, подобные плоты предназначались для перевозки грузов и войск и не могли соперничать в скорости с настоящими кораблями.
— Ничего, отобьемся, — заметил он. — У нас на борту ала Береговой Охраны и двадцать катапульт. Хватит, чтобы разделаться с любой галерой.
— А если их будет две или три? — бар Кейн наморщил лоб. — Ты знаешь, что за товар мы везем? — он махнул рукой в сторону деревянных ящиков, ровными рядами тянувшихся вдоль палубы — Оружие, почтеннейший, оружие! Пять тысяч мечей, столько же секир, двадцать тысяч наконечников для копий! Еще — доспехи и щиты добротной айденской ковки… Такого на востоке не видывали! Лакомый кусочек для ксамитских ублюдков!
Оружие повсюду самый выгодный товар, подумал Блейд, но вслух спросил:
— Кому в Ханде это нужно? Тут хватит на целую армию!
— В Ханде, возможно, никому, — Кейн бросил на провинциала покровительственный взгляд. — Но Ханд — город торговый, и его корабли повезут наш товар дальше, в Зохт, Хиртам и Тараколу. Ни один имперский купец не добирался в те края, но, как говорят, хорошие мечи и копья пользуются там большим спросом! — Он наставительно поднял палец — Потому-то мы и вышли в морс столь рано, почтеннейший! Надо проскользнуть мимо ксамитского побережья, пока не кончился сезон бурь!
— Понимаю, — Блейд кивнул. — Шторм не так страшен садре, как галерам. Но дни сейчас стоят отменные.
— Увы! Легкое волнение не помешало бы… — бар Кейн плавно повел рукой, обозначив приемлемый уровень непогоды. — Кстати, уважаемый, остается только дивиться мудрости господина нашего бар Савалта, пославшего нас в Ханд вместе с этим грузом.
— Какое отношение мы имеем к грузу? — странник приподнял бровь.
— Никакого, совершенно никакого. За него отвечает капитан-сардар, и он же примет оплату золотом от хандских купцов. Но мы, посланцы бар Савалта, прибудем вместе с этим товаром, столь выгодным для Ханда, и одно это обеспечит нам содействие местных властей.
— Разве недостаточно императорских грамот, которые ты везешь с собой?
— Может быть, достаточно, а может, и нет… Айден очень далеко от Ханда, и лучше, когда написанное на пергаменте слово подкреплено соображениями выгоды. Не забывай, что в Сайлор мы поплывем на хандском судне.
— В том случае, если выберем северо-восточный путь, — уточнил Блейд.
— Разумеется — бар Кейн оглянулся. — Где же этот бездельник, твой слуга? В горле пересохло…
Но Кайти, с вместительным кувшином в руках, уже спешил к ним, ловко балансируя на чуть покачивающейся палубе. Повинуясь кивку хозяина, он наполнил вначале кубок Кейна, затем склонился над чашей своего господина. В этот момент странник взглянул в лицо Кайти, ловко разыграв удивление.
— Эй, парень! Кто тебя так разукрасил? — склонив голову, он оценил размеры и цвет синяка. — Здоровым же кулаком тебя приложили! Кто-нибудь из Береговой Охраны? Они такие забияки!
— Да, — выдавил Кайти, пытаясь отвести взгляд в сторону.
— Ну, а как ты ответил? Надеюсь, у драчуна осталась на память пара таких же фингалов?
Кайти покраснел, по молодости лет он еще не научился складно врать.
— Нет, мой господин… я… я не ответил. Парень попался уж больно здоровый.
Еще бы, подумал странник, что Поун, что Хор могли бы переломить его слугу пополам. Продолжая спектакль, он гневно нахмурил брови.