Страница 2 из 10
Собеседники после этого замечания многозначительно переглянулись, заулыбавшись теперь по-настоящему. Уж к пресечению потока новых пленных для пополнения быстро расходуемого материала в рабочих лагерях, подчиненных Управлению Работ, оба непосредственно приложили руку. Тайно, разумеется. Формальных поводов имелось предостаточно. И недостаток дирижаблей для обнаружения стоянок варваров, и необходимость держать больше рабочих рук на передовых базах снабжения ввиду интенсивных боевых действий. А если скопление потенциальных пленников все же вдруг обнаруживалось, то частенько на него «случайно» падала бомба. Лучше химическая, для уверенности в результате. Все это происходило в соответствии с инструкцией, данной оберстом Раутом устно, в личных беседах наедине с командирами всех патрульных дирижаблей. Короче, конкурирующая контора внезапно столкнулась в последнее время с острой нехваткой рабочих рук, что, естественно, тут же сказалось на темпах строительных работ. Впервые за все время Канцлер устроил Лангу публичный разнос. А вот руководство Патрульной службы, наоборот, заработало некоторые очки, добившись путем внедрения новой тактики использования дирижаблей перелома в неудачно начавшейся кампании. И даже последний случай с угоном боевой машины сыграл «заговорщикам» на руку – ведь база, на которой та была захвачена, охранялась подчиненными Управлению Работ конвойными частями, значит, с них и спрос! А сейчас, пока долговязый Фердинанд будет возиться с восстановлением разбомбленных заводов, Патрульная Служба достанет очередной козырь из рукава – предприятие по ремонту дирижаблей на расположенной на Северном континенте базе. Там рядом с самым богатым месторождением железа из известных на этой планетке был построен сталелитейный завод. Работали на нем, под наблюдением немецких специалистов, горные цверги из дружественных кланов. А для перевозки выплавляемых чугунных чушек на металлообрабатывающие предприятия Метрополии создали терминал для приема грузовых дирижаблей. И нужную инфраструктуру соответственно. Но майор Мориц, в чьем ведении была эта база, пошел дальше и по собственной инициативе, на сэкономленные на других направлениях средства, значительно расширил обслуживающие мощности. Вплоть до постройки полноценного сборочного стапеля и цеха для капитального ремонта паровых машин. Благо, основной строительный материал – железо – тут и добывался. Его имелось в избытке, как и рабочих рук. В результате Дальняя разведка получила ремонтную базу прямо на границе не исследованного еще пространства, а теперь, на фоне временного прекращения производства воздушных кораблей в Метрополии, и вообще эта инициатива майора принимала стратегическое значение. После небольшой доработки там заложили постройкой новый дирижабль и машины к нему! Конечно, Канцлеру это будет представлено под несколько другим соусом. Руководство Патрульной Службы сделает вид, что титаническими усилиями производственная база была создана уже после первых потерь в войне, якобы в предвидении осложнений. На фоне неудач конкурентного ведомства это будет смотреться гигантской победой! Можно пожинать плоды своевременной инициативы…
– Однако рано радоваться! Позиции Ланге еще сильны! – хозяин кабинета отпил глоток из принесенного адъютантом стакана. У Адольфа всегда получалось хорошо заваривать крайне дефицитный – только для высокопоставленных работников, с единственной плантации – настоящий чай. Из-за редкости этого напитка мало кто умел правильно с ним обращаться. Даже жена самого Франца толком не знала, как это делается!
– Мы и не радуемся. Мы работаем! – В отличие от начальника, Мориц настоящий чай не употреблял, не находя его вкусным. Поэтому отхлебывал обычный «народный» травяной настой из стеклянного стаканчика в широком медном подстаканнике с выгравированной на его блестящей поверхности эмблемой Патрульной Службы – контуром дирижабля, перечеркнутого двумя молниями. Впрочем, адъютант герра оберста, зная вкусы частого посетителя этого кабинета, приготовил напиток так, как тот любил: с плавающими на поверхности листиками мяты и без сахара.
– И как же мы работаем? Хотелось бы узнать последние новости. – Франц в ожидании ответа смотрел на посетителя прямо поверх стакана, так что нижняя часть лица последнего причудливо искажалась сквозь слегка запотевшее кривое стекло, превращая небольшие оспинки на подбородке майора в гигантские кратеры.
– Все по плану! Он выздоравливает. Доктор Шульц сказал – ничего серьезного. Легкая контузия, пара царапин… Просто удача, что был трое суток без сознания! Я уже дважды допрашивал его – никаких подозрений. Кажется, поверил, что мы ничего не знаем!
– Кажется или поверил? – на мгновение внимательные карие глаза начальника Патрульной Службы нехорошо сузились. Он не терпел нечетких формулировок даже от друзей. – Это самый принципиальный вопрос во всей схеме операции!
– Поверил! – после секундного колебания подтвердил Георг. – Попробуй тут не поверить! Он же не может знать о наших… внутренних неурядицах. А без этого никакой логики в таких действиях нет.
– Хорошо! Значит, продолжаем по плану? Эх, если Канцлер узнает, боюсь, просто расстрелом мы не отделаемся! – понизив голос и придвинувшись к собеседнику, сказал Раус, хотя в его собственном кабинете их точно никто подслушать не мог. Могли бы – оба «заговорщика» давно болтались бы в петле, подвешенные за ноги, на главной и единственной площади Метрополии – Адольф-плац, где время от времени публично казнили самых опасных преступников.
– Ставки слишком высоки, Франц! Ты же знаешь: если Ланге займет Кресло, все равно сотрет нас в порошок. А он займет – война сама собой затихает, и мы становимся не настолько нужны, как Фердинанд с его строителями и конвойными частями! Крайне необходимо подтолкнуть дикарей к продолжению войны! И ты понимаешь, что только наш клиент может это сделать. Мы ему еще добавим немного мотивации в ближайшее время.
– Так ты все же готов рискнуть своим самым лучшим агентом? Не жалко? Ведь он почти наверняка не вернется!
– Без участия Дитриха провернуть задуманное невозможно. Речь же не о местном жителе, он сам погибнет в лесу за десять минут. А про высокие ставки я уже сказал. Тут не до сожалений! – твердо отрезал Мориц.
– Я тут опять засомневался… – Раус задумчиво потер свой мясистый нос. – Не достанет ли клиент вдруг опять какой-то припрятанный до сих пор козырь из рукава? Как бы нам на самом деле не начать опять проигрывать войну!
– Не беспокойся, Франц! – беззаботно рассмеялся майор. – По моей информации, нет уже у него никаких припрятанных козырей. Все что были, использованы. Все, что он может теперь, – лишь опять сплотить союзников. А уж с этим мы точно справимся даже без половины дирижабельного флота. И не забывай, возле него все время будет наш человек!
– Ладно! Ну что, – оберст потянулся рукой к шкафчику, где дожидалась своего часа бутылочка с неплохой настойкой домашнего приготовления, – за удачу?
Глава 1
Сквозь пелену беспорядочно мельтешащих перед глазами разноцветных нестерпимо ярких полос потихоньку проступали контуры таких до боли знакомых за два года заключения деревянных нар, обрамленных давно не крашенными стальными уголками, об которые очень удобно приложить головой соседа во время очередных внутрикамерных «разборок». Кстати, о голове. Почему она вся такая тяжелая и гудит, как перегруженный электрический трансформатор? Неужели не угодил чем-то «смотрящим» и меня самого приложили об этот вот уголок? Ничего не помню!
Стоп!!! Какая еще, к чертям собачьим, зона?!! Я же давно уже отмотал срок и «откинулся»! Работаю охранником… Где я, блин?!! Попытался чуть повернуть голову, но тупая боль усилилась, распространившись также и на спину, и пришлось отказаться пока от намерения осмотреться. Зато мои поползновения и сорвавшийся с губ стон немедленно вызвали реакцию окружающей, но пока еще невидимой среды в виде донесшейся фразы: «Господин фельдфебель! Он, кажется, очнулся». Произнесенной на чистом немецком языке, между прочим. И тут я сразу вспомнил все…