Бронзовый топор

Девушка замолчала, о чем-то размышляя. Во время этой паузы разведчик ощутил, что воздух становятся солоноватым, очевидно, они приближались к побережью. Талин обернулась к нему:

— Блейд!

— Да, моя принцесса!

— Мне кажется, нам лучше помалкивать о том, что мы видели этой ночью… — она задумчиво нахмурилась. — Альбийцы — подозрительный народ, а мне еще предстоит как-то объяснить твое появление. Я думаю, ни слова о друсах не должно слететь с наших губ. Хочешь, мы дадим друг другу клятву хранить молчание!

Это предложение показалось Блейду вполне разумным, однако он хотел получить ответ на вопрос, который весьма интересовал его. Не глядя на Талин, он спросил:

— Ты знала девушку, которую убили ночью?

Немного помолчав, Талин неуверенно произнесла:

— Я этого не утверждала… принцесса не опускается до знакомства с прислугой. Но я узнала ее, она была служанкой в доме Ликанто, моего кузена. Ну, и что из этого?

Блейд осторожно, с профессиональной настойчивостью продолжал расспросы:

— Ты начала говорить о каких-то слухах и обстоятельствах, не совсем тебе понятных. Что ты имела в виду? Я должен знать. Тебе больше не грозит опасность, а мое будущее совсем неясно. В какой мере это может меня коснуться? И как попала в руки друсов бедная служанка?

Не глядя на Талин, он услышал, как девушка судорожно вздохнула.

— Да, я все больше убеждаюсь, что ты был мудрецом в своей далекой стране… Твой ум острее меча — ты видишь самую суть! Ты прав. Есть еще одна причина, по которой мы не должны рассказывать о том, что узнали этой ночью.

— Я польщен, — сказал Блейд, — но немного сбит с толку. Скажи мне прямо — какую именно суть мне удалось узреть?

— Должно быть, в этом замешана Альвис, супруга Ликанто, — ответила принцесса. — Она очень умна, но бессердечна, и я не люблю ее, хотя нельзя сказать, что Альвис — плохая жена и мать… Мой же кузен Ликанто — глупец, как большинство мужчин! Он похож на петуха, который считает всех кур своей собственностью! — девушка помолчала. — Ходили слухи, что Ликанто иногда спал с этой служанкой — и, наверное, они истинны. Иначе зачем же Альвис отдала се ярусам? Тут все ясно. Другое дело — как поступит Ликанто, когда об этом узнает! Мой кузен хороший воин, храбрый, но глупый. Он старается ладить со всеми и не любит неприятностей особенно с Альвис. Но если он узнает, что его наложницу убили и съели друсы, да еще с согласия королевы, одна Фригга ведает, что произойдет. Друсов Ликанто не тронет, он боится их чар… но ярость его ужасна и кто знает, на кого она обрушится. Может быть, на тебя или на меня.

Блейд холодно взглянул на девушку.

— Очевидно, на меня — ведь ты его родственница и вряд ли он посмеет причинить тебе вред. А я — нищий чужак…

Талин кивнула, и на мгновение он почувствовал в ее голосе нотку скрытого торжества.

— Да. Я рада, что ты наконец то это понял. Блейд! Альбы — жестокий народ. Но если мы станем держать рты закрытыми, и Ликанто будет в хорошем настроении, я попробую договориться с ним. Я попрошу у него вооруженный эскорт и потребую, чтобы ты сопровождал меня на север к отцу. Я обязана тебе спасением от людей Беаты, и мой отец, король Вот, сумеет отблагодарить тебя. Ты должен это понимать, Блейд

— Я понимаю, — коротко ответил разведчик.

— И кроме того, я не хочу расставаться с тобой, Блейд, — девушка улыбнулась. — Ты такой странный… и немного пугаешь меня, но я чувствую к тебе интерес. Мне кажется, что Фригга недаром свела нас… Кто знает, что сулит нам будущее? Любовь? Или смерть? Кто знает?

Фригга, как объяснила Талин, была богиней женщин в Альбе, в стране Вота и во всех других землях, о которых слышала девушка. Относительно прочих богов она не вдавалась в подробности, добавив с негодованием, что друсы не признают Фриггу, запрещают ей поклоняться и даже упоминать ее имя. Впрочем, и знать, и простой народ не обращали внимания на этот запрет, продолжая почитать древнее божество.

Богом мужчин является Тунор, которого друсы тоже решительно не одобряли. Блейд запомнил это имя, так как мужская половина населения упоминала Тунора не реже, чем женская — Фриггу. В Альбе ему нужно быть похожим на альбийцев, напомнил он себе. Конечно, при этом не следует выходить за пределы разумного. Он слишком хорошо знал свои слабости — горячий нрав, упрямство и неистребимое любопытство, способное привести его на виселицу.

Путники двигались вверх по отлогому склону, одолев его, они очутились на вершине длинной скалистой гряды. Под ними до самого моря, спокойная гладь которого отражала первые лучи солнца, тянулась заболоченная низина, еще полускрытая клубящимся туманом. Город — скопище грязно серых хижин, среди которых тут и там возвышались бревенчатые дома, — стоял на самом морском берегу, в наиболее удобном для обороны месте. Блейд отметил, что запутанная сеть тропинок, тянувшихся через болота к Сарум Вилу, размечена шестами с привязанными сверху тряпками.

— Что-то случилось, — вдруг произнесла Талин, нахмурившись, она показала вниз, на город. — Слишком много суеты для такого раннего утра! Мой кузен ленив и обычно спит до тех пор, пока Альвис его не растолкает. Смотри, Блейд! Вооруженные люди! И много!

Разведчик тщательно изучал небольшой городок и окружающую его местность. Обитель славного короля Ликанто защищал прямоугольник земляных валов, увенчанных частоколом из заостренных бревен, перед валами тянулся ров — глубокая канава футов двадцать шириной. По углам прямоугольника торчали высокие башни, нависавшие прямо над стенами, а не выдвинутые вперед в виде бастионов; Блейд решил, что эта хитрость оборонного искусства еще не известна альбам. Он мог видеть только одни ворота в стене, обращенной к ним, они были распахнуты и поток вооруженных людей вливался в город. Отряды двигались со стороны болота, испещренного лабиринтом тропинок. Доспехи воинов блестели на солнце; Блейд различал детали их вооружения — мечи, копья, щиты и круглые металлические шлемы. Некоторые сидели на лошадях, окруженной свитой, но большинство шло пешком, группами или поодиночке.

С вершины гряды путники видели внутреннюю часть города, от самых стен до центральной площади, на которой царила взволнованная суета. Вооруженные люди толпились вокруг костров, занятые едой и питьем. Сквозь толпу проносились боевые колесницы, иногда сбивая с ног какого-нибудь воина, тогда раздавался взрыв проклятий, доносившихся до Блейда и Талин. Разведчик усмехнулся, дисциплина явно не относилась к числу достоинств альбийских бойцов.

Неожиданно Талин вытянула руку:

— Смотри! Там! Вон мой кузен Ликанто — чуть правее большого костра в центре площади! Ты видишь? Он пьет из рога. Пожалуй, его не назовешь довольным! — Она коротко рассмеялась — Эти воины уничтожают его припасы, а Ликанто такой же скряга, как и распутник. Вероятно, что-то случилось — раз он созвал своих вассалов. Можешь поверить, без нужды Ликанто не подаст нищему сухую корку!

Внезапно Блейд услышал лязг оружия на дороге позади них, он быстро обернулся, вытаскивая меч. Наблюдая за Сарум Видом, они не заметили приближавшихся сзади воинов.

Талин схватила Блейда за руку и заставила опустить клинок.

— Нам не грозит опасность, Блейд! Это Кунобар Серый, капитан Ликанто, со своими людьми. Я знаю его, хотя сомневаюсь, вспомнит ли он меня. Прошло столько лет, когда мы встречались в последний раз взгляд ее стал задумчивым. — Отойди назад, Блейд, и стой спокойно. Я справлюсь сама.

Человек, которого девушка назвала Кунобаром Серым, возглавлял отряд из восьми воинов. При виде Талин и Блейда они остановились и начали совещаться. Наконец, вперед вышел капитан. Это был высокий тощий мужчина, и Блейд понял, что он не так стар, как выглядит: пепельно-серые с проседью волосы и большая борода добавляли ему лет. На шпиле, венчавшем его бронзовый шлем, была закреплена фигурка летящего коршуна, и такая же эмблема украшала его тяжелый щит. Он обнажил меч, но, подойдя ближе, опустил клинок. Походка его была уверенной, лицо — гордым, но без следов высокомерия и чванства. Не обращая внимания на разведчика, Кунобар опустился на одно колено перед принцессой, воткнул меч в землю и снял шлем. Его голос оказался глубоким и сочным, вибрирующим, словно струна арфы. Глаза над густой серой бородой, удивительного красновато-коричневого цвета, мельком скользнули по фигуре Блейда, не упустив однако, ничего.