Страница 167 из 207
Рассуждение о войне и мире. Романа властолюбие. Роман, приняв сие за благо, тотчас, возвратясь, собрал все войска свои и племянников своих на Мешека. И хотя ему некоторые вельможи советовали, чтоб он примирился с тестем и был в покое, не вдаваясь в столь дальние замыслы, где ему два страха предстоят, первое против Мешека, потом против тестя воевать, и кто может ведать, как с каким удастся, но Роман, поскольку власти и чести весьма желал, презрел оное и говорил: «Если мне Бог даст победить Мешека, то, совокупив всех поляков, исполню с ними честь и хотение мое, а мира просить и винным себя представить никому не хочу». И пошел в Польшу.
Междоусобие поляков. Бой Романа с поляками. Роману поляки изменили. Роман ранен. Бой сомнительный. Мешек победитель. Роман просит у Рюрика прощения.. Мешек, не желая биться с Романом, послал к нему послов, прося, чтоб его примирил с племянниками его, обещая Роману заплатить его военные убытки. Роман же, блюдя племянницу свою и ее детей, Лешка с братом, более послушав воеводу их, который пришел к Роману с 3000 поляков, и слушая своих советников, устроился против Мешека, на левой стороне поставил воеводу польского с его людьми против Мешека, сам стал на правой против сына Мешекова. И хотя место было весьма Роману не способно, ибо пришел дол пред ним, а воевода польский стоял на высоком месте, однако ж Роман смело на поляков наступил и тотчас полки сына Мешекова смял, но Мешек воеводу Лешкова сбил и отнял высокие места. Роман тотчас познал, что воеводою обманут, не гнался далее, но поворотил против Мешека. А поскольку Мешек захватил все высокие места, и Роману весьма трудно было против него биться, ибо Романовы стрелы не долетали, а Мешековы с высоты весьма ему вредили, где Роман сам тремя стрелами был ранен и много от его храбро наступающих войск побито было. К тому же ночь наступила, и принужден был отступить в обоз. А Мешек, сам быв ранен и потеряв также довольно людей, боясь храбрости Романовой, пойдя с места того, стал за болотами. Роман стоял на том месте 12 дней, собирая свои войска и ожидая от Кракова польских полков в помощь, которые к нему шли. Но Мешек, перехватилв тех на пути, разогнал и к Роману не допустил, о чем уведав, Роман возвратился во Владимир (559). И придя, видя, что его предприятия против Рюрика не удались и в надежде обманулся, переменив злобу свою на лестную покорность, послал к тестю Рюрику посла своего, признавая вину свою, просить прощения. Также послал и к митрополиту Никифору, прося его о заступничестве. Хотя довольно ведал, что его вражда с тестем от митрополита произошла, но покорно просил, чтоб Рюрик снова принял его как сына и гнев на него оставил. Никифор митрополит рад был сему, и чтоб снова всеенную им вражду успокоить, прилежно просил Рюрика о Романе.
Мир Рюрика с Романом. Полона. Рюрик, не желая сам видеть беспокойства в государстве и послушав просьбу митрополита, отпустил вину Романову и, учинив совет, дал такой ответ митрополиту: «Поскольку Роман кается о своей вине и просит чрез вас прощения, и если он совершенно хочет в том стоять и меня как отца почитать, во всем право со мною быть и оное клятвою с крестным целованием утвердит, то я его приму в любовь прежнюю и буду иметь как сына». И, уверясь в том клятвою присланных от Романа, послал к нему своего посла привести ко кресту, что Роман немедля учинил. А Рюрик ему дал Полону да половину области Корсунской с городом Корсунью.
Саранча. В том же году была саранча в Русской земле, много жит и травы поела.
Требование от черниговских. Когда осень настала, Рюрик, войдя в согласие со Всеволодом, великим князем белорусским, и братом Давидом смоленским, послали к Ярославу черниговскому, Игорю северскому и ко всем Олеговичам, чтобы они отреклись от учиненного против Рюрика и всего племени Владимирова с Романом договора и о дружбе учинили клятву, что им не искать Ростиславичевых областей, Киева и Смоленска под ними и под всем племенем Владимировым, а владеть так, как разделил праотец их Ярослав Великий со Мстиславом, братом своим, по Днепр. А они все, что принадлежало издревле к Чернигову, искать и требовать не будут.
Прение Владимировичей с черниговскими о великом княжении Киевском. Черниговских хитрость в договоре. Олеговичи, совокупясь, рассуждали о том и ответствовали Всеволоду: «Мы под тобою и сватом твоим Рюриком, а также и Давидовой области Смоленской, все, что есть ваше, не ищем и не желаем, и пока Рюрик Киевом владеет, лишать его не хотим. Но чтоб нам Киева и великого княжения Русского вовсе отречься и отдать в ваше племя Владимирово, того учинить не можем, поскольку и мы не венгры, ни поляки, но внуки того же Ярослава и еще от старейшего его сына Святослава, а Владимир сын от младшего его сына Всеволода. Того ради после смерти Рюрика оное принадлежит старейшему, кому Бог даст». И так было о том прение большое. Всеволод конечно хотел оправдать племя Владимирово тем, что Владимир и его сын Мстислав имели оное по согласию общему под собою, хотя тогда от племени Святослава и Олега старейшие им были, и вся земля Русская от любви Владимиру и после него Мстиславу старейшинство дали. И хотел на них Всеволод той же зимой с войсками идти. Олеговичи, убоявшись силы Владимировичей, послали ко Всеволоду послов, бояр своих да игумена Дионисия с лестным договором учинить мир на всей воле его, не упоминая о Киеве ничего. Всеволод, поверив тому, учинил мир, что владеть каждому своим и никому другого области не искать, а войска распустил. Тогда же послали они и к Рюрику других послов, говоря: «Мы на тебя никакого лиха не мыслим и Киева под тобою не ищем. И хотя мы сей зимой не могли с вами и со Всеволодом договора окончить, но ныне на том примиримся, пока со Всеволодом и братом твоим Давидом обо всем договоры не докончим и совершенно не примиримся, тебе на нас, а нам на тебя не воевать».
Мир с черниговскими. Рюрик, учинив совет с вельможами, послал в Чернигов к Ярославу и ко всем Олеговичам, желая их со Всеволодом и Давидом примирить, велел с ними договор учинить на том, что до общего всех согласия войны не иметь. И оное с обоих сторон клятвою утвердили. И Рюрик войска свои, а также детей своих и диких половцев распустил, одарив их дарами многими, а сам поехал в Овруч для своих дел.
Брак Константина. Князь великий Всеволод женил старшего сына своего Константина на Агафии, дочери Мстислава Романовича, и венчан был в церкви святой Богородицы златоверхой во Владимире Иоанном, епископом ростовским. При этом был сам князь великий с княгинею и со всеми детьми, рязанский князь Роман Глебович и братья его, Всеволод пронский и Владимир с сыном Глебом, муромские Давид и Юрий с княгинями и боярами их. И праздновали семь дней с великим веселием. И была во Владимире о том радость великая. К сему съехалось во Владимир множество купцов от Киева, Новгорода и болгар с узорочными богатыми товары.
Землетрясение. В том же году после Феодоровой седмицы во вторник 4 марта в 9 часов дня было землетрясение во всей Киевской области. В Киеве церкви колебались, люди, от страха бегая, не могли на ногах стоять, некоторые падали, другие, ухватясь за что-либо, держались трепещуще. Но благодатию Божию вреда великого не учинилось, разве печи разрушило. И о том были предвещания (от суеверных) многие, некоторые добро, другие зло предсказывали (560).
Умер Изяслав Ярославич. Февраля 10-го преставился князь Изяслав Ярославич, младший сын Ярослава Изяславича, и положили его в монастыре Феодорове.
Война черниговских на Витебск. Брак Ростислава Святославича рязанского на смоленской. Бой. Смоленчане, леса у боясь, бежали. Победа с обоих сторон. Неосторожность в бою воеводы. Мстислав Романович пленен. Борис, кн. друцкий. Черниговские к Смоленску. Ярослав Всеволодич черниговский по совету с братиею своею и племянниками, преступив клятву, данную Рюрику, что не воевать, пока послы от Всеволода и Давида, съехавшись с ними, договоры не учинят, в великий пост послал племянника своего Олега к Витебску на зятя Давида, а Рюрик тогда был в Овруче. Олегович же, не дойдя Витебска, вошел в землю Смоленскую. О чем услышав, Давид смоленский послал племянника своего Мстислава Романовича с полком своим и рязанского княжича Ростислава Святославича, зятя своего, князя Глеба Владимировича и Ярослава Всеволодича со смоленчанами против черниговских. И в то самое время, как в Киеве трясение земли было, встретились полки обоих. Олеговичи устроили свои полки к бою, отоптав снег, ибо тогда снега были велики, а Мстиславово войско, увидев их и не могши устроиться из-за леса близкого, напустилось на них. И тотчас Олегов полк смяли и сына его Давида ранили. Тысяцкий Давидов со смоленчанами определен был на полоцкий полк, который пришел в помощь черниговским и стоял на левой стороне к лесу. Но смоленчане, не доехав до оного, убоясь, побежали. Некоторые говорят, якобы смоленчане поросли, бывшей за полком полоцким, убоялись, приняв оное за войско; другие утверждали, что они с полоцкими тайно согласие имели и, не бившись, ушли. Полочане, видя Мстислава одолевающим Олега, не гнали за смоленчанами, но, поворотясь, ударили в тыл на Мстислава и оный смяли, поскольку Мстислав при оном не был, но с передними гнался вслед за полком Олеговым и, возвращаясь к ночи на место, думал, что уже всех победил. Не ведая, что свои назади разбиты и побеждены, въехал в неприятельские полки, надеясь, что его стояли. Полочане же, опознав Мстислава, обступили около и пленили со всеми бывшими при нем. Ростислав Владимирович, Давидово войско и рязанский княжич, гнавшиеся за Олегом, возвращались и, видя пехоту свою сбитой от полочан, не ведая, что Мстислав пленен, пришли в смятение и побежали к Смоленску. Олег Святославич, уведав, что полочане смоленчан победили и Мстислава пленили, возвратился к ним ночью и обрадовался весьма, выпросил у Бориса, князя друцкого, Мстислава Романовича и послал с известием ко стрыю своему Ярославу в Чернигов и к братьям о победе и пленении Мстислава. Притом приказал сказать, что взятые смоленчане сказывают, что они все Давидом недовольны и биться за него не будут, и представлял, чтоб, не упуская сего удобного случая и способа, собравшись, шел на Смоленск. Ярослав со всеми племянниками, весьма обрадовавшись сему и надеясь Смоленск со всею областию без труда захватить, немедленно собрав войско, пошли набегом к Смоленску.