Страница 108 из 207
Борис Юрьевич ушел. Белгородцы Изяслава приняли, Оплошность Юрия II. Черные клобуки Изяславу доброжелательны. Так отправив Изяслав Владимира, сам немедленно переехал Воздвиженскую реку и пошел. Владимир же пришел к Белгороду к мосту так внезапно, что во граде никто не знал. Борис Юрьевич, который в оном был, в то время с приятели пил, и если б не мытник, определенный к сбору пошлины, который мост разметал и граждан уведомил, то б Бориса поймали. Владимир, видя, что град заперт, велел во все трубы и бубны бить, якобы хотел приступать; Борис, это услышав, ушел из града. Тогда белгородцы, отворив врата, вышли ко Владимиру и просили его, чтоб ехал во град, как свою вотчину. Он же, починив мост и выехав во град, послал к Изяславу с известием, что Борис из Белгорода ушел, а Юрий о приходе его никакого известия не имеет и войск в собрании у него нет, поскольку черные клобуки везде по дорогам крепкие стражи имели, чтоб кто от Владимирка и детей Юриевых с известием не проехал, которых, перенимая, побивали, а иных держали под стражею, пока Изяслав в Киев не вошел. Изяслав, получив от брата известие, полки к нему переправил и велел Владимиру стоять около Белгорода для удержания Владимирка, а сам с венграми наскоро пошел к Киеву.
Вести вымышленные. Юрий второй раз из Киева. Изяслав в Киев. Борис Юриевич, уйдя из Белгорода, прибежал к отцу своему и сказал, что Изяслав с великим войском пришел к Белгороду, а киевляне, желая Юрия особенно устрашить, сказали ему, якобы получили весть, что Изяслав Владимирка галицкого и детей Юриевых полки совсем разбил. Сие слышав, Юрий не мог никакой помощи ниоткуда вскоре получить, оставив Киев апреля 6-го дня, снова уехал за Днепр в Юрьев городок, так что Изяслав его едва не застал. Киевляне же, видя Изяслава пришедшего, встретили его всенародно. Он же, войдя в Киев, занял престол свой с великою радостию. Людей же Юриевых, которые не успели уйти, многих переловил, все имение Юрьево и его вельмож побрал, которого гораздо более было, нежели прежде Юрий у Изяслава взял и по договору возвратить не хотел.
Скомони или музыка. На другой день после вошествия в Киев учинил Изяслав для венгерских и киевских вельмож великий пир. Тогда играли венгерские скомони (музыканты), и было во всем граде веселие великое, множество киевлян, приходя, с удивлением смотрели игры и слушали скомоней венгерских.
Владимирка досада на Юрия. Владимирко со злобою возвратился. Владимирко галицкий с Андреем Юриевичем стояли у Мыльска, ожидая от Юрия известия и его с войском навстречу Изяславу. Но видя, что никакой вести нет, засомневшись, послали проведать, где Изяслав стоит и что делается. Посланные же, возвратясь, оказали, что Изяслав в Киеве, а Юрий едва мог уйти в Городец с малым числом людей. Владимирко, слышав такое приключение, весьма ужаснулся и говорил Андрею Юриевичу и Владимиру Андреевичу: «Мне весьма удивительно моего свата, а вашего отца, правление, что он, ведая то, что Изяслав с войсками на него идет, сам к своей обороне не приготовился; а не ведать того ему было невозможно, если бы только более о том, нежели об увеселениях с приятелями и женами прилежал, а меньше обнадеживаниям лживым киевлян верил. Если же только на меня надеялся, то правда, что я всю мою возможность и с немалым моим опасением для него употреблял, более надеясь, что Изяславу от обоих сторон опасаться надобно, смело на него наступал. Вы же имели ваши владения на пути Изяслава, как же вам было того не устеречь». И с гневом великим сказал Андрею: «Как вы княжите с отцом вашим, так и управляйтесь, а я против Изяслава один не могу воевать, ибо он хотя вчера не посмел со мною биться, а, видя оплошность отца вашего, на него поспешил и Киевом со всею Русью овладел, то уже мне более не сметь на него наступать». И потому с великой скорбью в сердце возвратился к Галичу. И, придя в Мыльск, сказал мыльчанам, чтоб дали за себя откуп, если все пленены и разорены быть не хотят. Они же, собрав серебро и злато все, что у них и у жен их в ушах и на шеях было, слив, к нему принесли; которое взяв, он пошел, обирая по всем градам серебро, даже до своего владения.
Андрей Юриевич и Владимир Андреевич, видя, что им в их владениях от Изяслава не удержаться, убравшись легко, пошли на устье Припети и на Давидову боженку, где, перейдя Днепр, пришли в Острь городок к отцу своему Юрию и обо всем ему возвестили. Тогда Юрий, познав обман к нему киевлян, горько плакал о своем несчастии или скорее о своей к правлению и защите неприлежности.
Хитрость Изяслава. Изяслав, опасаясь, чтоб Юрий с черниговскими и северскими не совокупился и снова его из Киева, как прежде, не выгнал, рассудил: «Если Вячеслав, старейший брат Юриев, будет в Киеве великим князем, тогда Юрию невозможно на него будет восстать и другие ему помогать не будут, а Вячеслав ни в чем мне противен не будет». И таким образом положив, на следующий день после своего входа послал к Вячеславу с письмом и словесным приказом, объявляя так: «Отец, хотя всевышний Бог по своей воле забрал у меня отца моего Мстислава, но я прошу тебя, чтоб ты был мне отцом вместо него. И что прежде пред тобою погрешил, в том вину мою признаю, прошу у Бога и тебя о прощении. И если ты мне грех мой сей отпустишь, то и Бог отпустит, поскольку сам апостолам сказал: им же отпустите грехи, отпустятся и вам. Ныне, отец, отдаю тебе Киев со всею честию, приди и сядь на престоле отца и деда твоих, а я хочу быть в твоей воле».
Вячеслав весьма сему посольству обрадовался, ведая, что Изяслав ему только первенство дает, а во управлении всем сам будет. Весьма за то послов благодаря, довольно одарил, а Изяславу ответствовал так: «Сын мой, Бог тебе воздаст за оказанное к моей старости почтение, за что и я тебе весьма благодарствую, но при том и то тебе не умолчу, если бы сие прежде сделал, то б ты, конечно, таких бед, каковы понес, не терпел. Ныне же так как ты меня из-за моей старости отцом себе хочешь иметь, и когда сие подлинное намерение твое есть, то я тебя именую себе сыном или братом, а по твоему показанному благодеянию отцом». И учинили между собою клятву с крестным целованием на том, что им не разлучаться в счастии и в несчастий, но все нести купно, Вячеславу иметь первенство, а Изяславу по согласию с ним все управление иметь.
Выше показано, что распрею об избрании митрополита епископы Нифонт новгородский, Феодор владимирский и Константин, не желая видеть Климента, когда Юрий изгнал Изяслава, избрали Константина и послали к царю и патриарху, прося оного поставить, а Климента отрешить. И многие игумены и монахи из монастырей со многим богатством с Константином поехали. И патриарх просьбы их не презрел, а царь Мануил, ненавидящий обряды монашеские (ангельские), писал к Изяславу, якобы монахи бесполезно богатства имеют и чтобы монастыри разорить (443). Но Изяслав не принял совета царского.
Умер Ростислав Юрьевич. Апреля 17 дня в пяток Страстной седмицы преставился в Переяславле Ростислав Юриевич и положен в церкви святого Михаила возле гроба стрыев своих Андрея и Святослава. Сей князь Ростислав желал всею Русью один обладать, из-за того, отца своего на братию и племянников возмущая, многие беды и разорения Русской земле нанес и более хотел учинить, но Бог смертию пресек хотение его, которой многие обрадовались, только один отец его по нему плакал.
Война половцев на Рязань. Ворона р. Победа над половцами. Междоусобие неприятелям польза. В том же году приходили половцы на пределы Рязанские. Князи же рязанские, собрав войска, пошли на них и, догнав на реке Большой Вороне, многих половцев побили и в полон взяли. Тогда же другие половцы приходили на русь и на северу и много зла около Переяславля и Курска учинили, поскольку из-за междоусобной войны князей русских оборонять было некому.
6659 (1151). Вячеслав в Киеве. Вячеслав Изяславу власть уступил. В начале сего года, апреля 20, ввел Изяслав Вячеслава в Киев, как выше объявлено. Он же ехал в церковь ко святой Софии, а оттуда в дом Ярославов и звал к себе Изяслава со всеми вельможами на обед, а также воеводу венгерского с его знатными. И тот день даже до позднего вечера веселились с великою между собою любовию, особенно венграм учинили честь великую Вячеслав и Изяслав, каждый от себя, и одарили многими дарами, одеждами, парчой, конями, а также серебром и другими вещами. В то же время пришло к ним известие, что Владимирко галицкий воротился в Галич, а Андрей Юриевич и Владимир Андреевич переехали в Городок к Юрию, отцу своему. На следующий день Вячеслав, по совету старейшин киевских, послал из них знатнейших к Изяславу говорить: «Благодарствую тебе, что ты свою честь на меня возложил и обещал быть подо мною, как отцом твоим. Я тебе говорю: я уже стар, всех управлений понести не могу, потому все правление на тебя полагаю. А ежели случится что трудное и немалое со христианами или иноверцами, что потребно войну начать, тогда пойдем оба совокупно и войска обоих нас да будут нераздельны. Ежели же мне будет при том быть невозможно, тогда ты и мои войска бери, куда тебе будет и сколько потребно, а я буду в Киеве». Изяслав, выслушав то, сам немедленно к нему пойдя, благодарил, обещав ему все то с общего совета исполнять до конца жизни своей.