Страница 109 из 245
Война на Пермь. Анфаловский. Искор. Чердыня. В тот же год июня в 26 день пришла весть великому князю из Перми, что воевода князь Федор Пестрый землю Пермскую взял. А пришел в землю ту на устье Черной реки на неделе Фомы в четверг. И оттуда пошел на плотах и с конями, и, приплыв под город Анфаловский, сошел с плотов, и пошел оттуда на конях на верхнюю землю к городу Искору, и Гаврилу Нелидова отпустил на нижнюю землю, на Урос и на Чердыню да на Почку, на князя Михаила. Князь же Федор не дошел еще до городка Искора, и встретили его пермы на Колве ратью, и был им бой меж собою, и одолел князь Федор, и взял на том бою воеводу их Качаима. Оттуда князь Федор пошел так к Искору, и взял его, и воевод их взял, Бурмата да Мичкина, и Зымна по заступничеству пришел к нему; взял же иные городки и пожег. А Гаврило, придя, те места повоевал, на которые послан. И потом пришел князь Федор на устье Почки, где впадала в Колву, и дождался там всех своих, и взятых тех сюда же привели; срубили тут городок, сидел в нем и привел всю землю ту за великого князя. И оттуда послал князь Федор князя Михаила к великому князю и тех, и Бурмата, и Мечкина, и Кача, а сам остался там в городке Почке. А что брал у тех у Бурмата, и Мичкина, и Кача, то послал к великому князю: 16 сороков соболей, да шубу соболью, да без половины 30 поставов сукна, да 3 панциря, да шлем, да 2 сабли булатные.
Война царя Ахмата. В тот же год злочестивый царь ордынский Ахмат подвигся на Русскую землю со многими силами, подговоренный королем Казимиром литовским. Слышав же то, князь великий послал воевод своих к берегу со многими силами: и прежде всех Федора Давыдовича отпустил с коломничами; а князь Даниил да князь Иван Стрига со многими людьми на Ризы положение к берегу посланы; в тот же день княгиня великая Мария поехала к Ростову; потом же князь великий братию свою отпустил со многими людьми к берегу. Июля 30-го в четверг на заговение пришла весть к великому князю, что царь со всею ордою идет к Алексину. Князь же великий на втором часу дня того повелел петь обедню и, отслушав обедню и не вкусив нисколько, пошел вскоре к Коломне, а сыну повелел за собою в Ростов. А царь Ахмат пришел со многими силами под град Алексин; а в нем людей было мало, ни же пристрою городового, ни пушек, ни пищалей, ни самострелов, но однако под ним много татар побили. В пяток же снова приступил к граду со многими силами, и так огнем запалили его, что люди, все что в нем были, все сгорели; а которые выбежали от огня, тех поймали. После того же снова татары пошли вскоре на берег к Оке со многою силою и вринулись все в реку, желая перейти на нашу сторону, поскольку в том месте рати не было, ибо приведены были нашими же на безлюдное место. Но только стоял тут Петр Федорович да Семен Беклемишев с малым весьма числом людей, а татар великое множество побрели к ним, они же начали с ними стреляться, и много бились с ними, уже и стрел было у них мало, и бежать помышляли. И в то время приспел к ним князь Василий Михайлович с полком своим, и потом пришли полки, князь же Юрий за ними сам тогда пришел. И так начали одолевать христиане татар. Татары же, видев множество полков христианских, побежали за реку. А полки великого князя и всех князей пришли к берегу, и было великое множество их, также и царевича Даньяра Трегубова сына. И вот сам царь пришел на берег и видел многие полки великого князя, как море колеблющиеся, одежда же на них была чистая весьма, как серебро блистая, и вооружены очень, и начал от берега отступать помалу. В ночи же той страх и трепет напал на них, и побежали гонимые гневом Божиим; а из полков великого князя ни один человек не бывал к ним за реку. Всемилостивый же человеколюбец Бог, милуя род христианский, послал смертоносную язву на татар, ибо начали напрасно умирать многие в полках их, и, убоявшись, так бежать пустились, что через шесть дней к станам своим прибежали, от которых все лето шли. Князь же великий, видя как благодатию Божиею род христианский от нашествия безбожных агарян избавлен был, распустил братию свою по своим вотчинам, а также и князей, и воевод своих, и всех воинов своих, и разошлись каждый восвояси, благодаря Господа Бога, подавшего им победу без крови над безбожными агарянами. А сам князь великий возвратился к Коломне, а с ним царевич Даньяр; оттуда и того, почтив, отпустил в свой ему городок Касим, а сам пошел к Москве и пришел во град в воскресенье месяца августа в 23 день.
6981 (1473). Месяца сентября в 1 день фрязи и греки из Рима пришли с царевною Софиею в немецкий город в Любек и рядились тут 8 дней, а в девятый день того месяца пошли оттуда судами к кораблю, а в 10 день на корабль взошли.
Того же месяца во 12 день в субботу в 10 час дня преставился в Москве благоверный и христолюбивый князь Юрий Васильевич 31 года и 7 месяцев и 22 дней. А в то время князь великий не был, ни мать его, ни братия его; все были в Ростове, поскольку тогда там немощна была мать их великая княгиня. И митрополит Филипп послал к великому князю, возвещая ему преставление братово, как повелит, хоронить ли его без себе или не хоронить. В воскресенье же после утрени пришел митрополит со епископами сарским и пермским и со всем священным собором на двор княжий, и взяв тело его, несли в церковь архангела Михаила, и отпев надгробную, положили его во гробе каменном и поставили посреди церкви. В четвертый же день в среду пришел князь великий Иоанн Васильевич из Ростова, и многие слезы излил, и рыдание великое сотворил; а также и прочие князи, братия его, и прочие князи и бояре, и все православное христианство многие слезы изливали. Митрополит же Филипп с вышесказанными епископами и со всем священным собором отпели надгробные пения и погребли тело благоверного князя Георгия в церкви архангела Михаила того же месяца в 16 день, там где все благоверные великие князи лежат, род их.
Царевна в Ревель. Дерпт. Легат Антоний. Того же месяца в 21 день пришла царевна кораблем в Колывань, а носило их море 11 дней. А в Юрьев пришли того ж месяца 26, а во Псков пришли октября в 11 день; псковичи же воздали честь великую царевне и всем, которые с нею, дары принесли; а были тут 7 дней. А в Новгород выехали октября в 25 день, а приехали октября в 30 день; от архиепископа и от всего Новгорода честь же была великая и дары. И когда уже близ Москвы были они, сказали князю великому, что тот посол Антоний легат от папы идет с царевною, а пред ним крыж (крест) несут, поскольку папа так почествовал великую княгиню и послу своему идти так велел по всем землям до Москвы великого ради государства земли сей и дальнего расстояния. Слышав же сие, князь великий начал о сем мыслить с матерью своею, и с братиею, и с боярами своими. И некие говорили: «Не возбранять ему того». Другие же говорили: «Не бывало никогда сие в нашей земле, чтоб в почести быть латинской вере; учинил некогда один Исидор, и тот погиб». Князь же великий дослал к митрополиту Филиппу, возвещая ему сие. Митрополит же, сие слышав, отвечал ему: «Не можно сему быть и в град сей войти, но даже приблизиться»; и прилежно просил великого князя, да не повелит ему с крестом войти во град.
Прение о кресте легата папежского. Брак вел. кн. Иоанна второй раз. Слышав же сие князь великий от святителя, послал к тому легату, чтобы креста пред собою нести не велел, но шел бы просто. Он же, постояв мало о том, сотворил волю князя великого. А более стоял о том фрязин наш Иван денежник, чтобы то учинить по его обещанию, честь папе и тому послу их, как там ему чинили; а он отвернулся от веры христианской, потому считался фрязином их веры, а крещение наше потаил и все творил так, как они творят. И после того вошли во град ноября в 12 день в четверток. Митрополит же сам вошел в церковь, и возложил ризы на себя, и знаменовал царевну крестом и прочих с нею христиан, и отпустил ее из церкви. И пошли с нею к великой княгине Марии; через малое же время пришел к матери и великий князь Иоанн; и обручили тогда царевну по обычаю, как по достоинству будет, и пошли в церковь на литургию. Митрополит же Филипп служил в тот день обедню в церкви Успения деревянной, которая была поставлена в новом начальном храме пречистой Богородицы; и отслужив обедню, венчал благоверного великого князя Иоанна Васильевича всея Руси с православною царевною Софиею, с дочерью Фомы, деспота аморейского. А тот Фома сын царя Мануила цареградского, брат же царя Ивана Калуана, и Дмитрия, и Константина. Были же на венчании их и мать великого князя великая княгиня Мария, и сын его Иван, и братия его, благоверные князи Андрей и Борис, со всеми прочими князями и боярами своими, и множество народа, и тот посол римский Антоний легат со своими римлянами, и Дмитрий грек, посол от царевичей, братии царевны, от Андрея и Мануила, и прочие с ним греки, которые пришли, служа царевне. Утром же тот легат посольство от папы совершал и подарки великому князю подал, также и Дмитрий грек от шурьев великого князя, от Андрея и Мануила.