Страница 4 из 42
6 июля по согласованию с Генштабом командование фронта обратилось с просьбой к Верховному об оказании помощи стратегическими резервами Ставки ВГК. С трудом, но все-таки И.В. Сталин согласился с предложением А.М. Василевского и удовлетворил просьбу Н.Ф. Ватутина о передаче ему части сил Юго-Западного и Степного фронтов. На белгородское направление двинулись два отдельных танковых корпуса: 2-й и 10-й и две армии: 5-я гв. танковая под командованием генерал-лейтенанта П.А. Ротмистрова и 5-я гв. общевойсковая – генерал-лейтенанта А.С. Жадова. Причем все эти соединения и объединения должны были выходить и действовать в одном и том же районе – железнодорожной станции Прохоровка.
Первыми в указанное место вышли отдельные танковые корпуса. К 19.00 7 июля 10-й тк генерал-лейтенанта В.Г. Буркова из состава 5-й гв. А сосредоточился под Прохоровкой. В это время с Юго-Западного фронта двигался 2-й тк генерал-майора А.Ф. Попова. Марш его бригад и полков в район свх. «Комсомолец» – ур. Сторожевое уже детально описывался, поэтому останавливаться на нем не будем. Гвардейские армии подошли несколько позже, места их окончательного развертывания в ходе переброски уточнялись несколько раз. Так, 8 июля в 15.40, когда одна из них – 5-я гв. ТА была уже на марше в районе Старого Оскола, Н.Ф. Ватутин и Н.С. Хрущев докладывают в Ставку:
«На прохоровское направление выведены вновь подошедшие два танковых корпуса (10-й и 2-й), которые за счет резерва фронта усилены двумя противотанковыми артдивизионами 85-мм пушек и двумя минометными полками.
Противник, несмотря на огромные потери, настойчиво стремится прорвать наш фронт на обоянском направлении.
Не исключено, что он будет продолжать усиление своих войск на обоянском направлении, стаскивая их с других участков фронта, главным образом с участка Юго-Западного фронта и Южного фронта.
Для более прочного прикрытия обоянско-курского направления, а главное, для обеспечения своевременного перехода наших войск в контрнаступление в наиболее выгодный момент, считаем необходимым теперь же начать быстрое выдвижение:
а) армии Жадова – в район Обоянь, Прохоровка, Марьино,
б) танковой армии Ротмистрова – в район Призначное (10 км восточнее Прохоровки), Короча, Скородное.
Кроме того, просим усилить авиацию Воронежского фронта двумя истребительными и одним штурмовым авиакорпусами» [4] .
Москва согласилась с этим предложением и отдала приказ: выдвинуть 5-ю гв. А на тыловой армейский рубеж на участке Обоянь – Прохоровка, а 5-ю гв. ТА предварительно сосредоточить в тылу Воронежского фронта – юго-западнее г. Старый Оскол, и быть в готовности продолжать движение в район железнодорожных станций Ржава и Прохоровка.
О том, как был получен приказ о включении 5-й гв. ТА в состав Воронежского фронта и выдвижении ее из мест основного базирования в район г. Старого Оскола (в ту пору Курской обл. – В.З.), а затем и под Прохоровку, П.А. Ротмистров так вспоминал в книге своих мемуаров:
«…5 июля 1943 года начальник штаба Степного фронта генерал-лейтенант М.В. Захаров сообщил мне по телефону, что на Центральном и Воронежском фронтах завязались ожесточенные бои.
В основной состав нашей армии дополнительно включается 18-й тк генерала Б.С. Бахарова. Свяжитесь с ним. Приведите все войска армии в полную боевую готовность и ждите распоряжений, – потребовал он.
…на следующий день (6 июля. – В.З.) в армию прилетел командующий Степным фронтом генерал-полковник И.С. Конев. Он уже более подробно информировал меня о боевой обстановке.
– Наиболее мощный удар противник наносит на курском направлении из района Белгорода.
– В связи с этим, – сказал Иван Степанович, – Ставка приняла решение о передаче Воронежскому фронту 5-й гв. ТА и 5-й гв. А. Вам надлежит в очень сжатые сроки сосредоточиться вот здесь. – Командующий очертил красным карандашом район юго-западнее Старого Оскола.
Примерно через час после того, как улетел И.С. Конев, позвонил по ВЧ И.В. Сталин.
– Вы получили директиву о переброске армии на Воронежский фронт? – спросил он.
– Нет, товарищ Иванов, но об этом я информирован товарищем Степиным.
– Как думаете осуществить передислокацию?
– Своим ходом.
– А вот товарищ Федоренко говорит, что при движении на большое расстояние танки выйдут из строя, и предлагает перебросить их по железной дороге.
– Это делать нельзя, товарищ Иванов. Авиация противника может разбомбить эшелоны или железнодорожные мосты, тогда мы не скоро соберем армию. Кроме того, одна пехота, переброшенная автотранспортом в район сосредоточения, в случае встречи с танками врага окажется в тяжелом положении.
– Вы намерены совершать марш только ночами?
– Нет. Продолжительность ночи всего семь часов, и, если двигаться только в темное время суток, мне придется на день заводить танковые колонны в леса, а к вечеру выводить их из лесов, которых, кстати сказать, на пути мало.
– Что вы предлагаете?
– Прошу разрешения двигать армию днем и ночью…
– Но ведь вас в светлое время будут бомбить, – перебил меня Сталин.
– Да, возможно. Поэтому прошу Вас дать указание авиации надежно прикрыть армию с воздуха.
– Хорошо, – согласился Верховный. – Ваша просьба о прикрытии марша армии авиацией будет выполнена. Сообщите о начале марша командующим Степным и Воронежским фронтами.
Он пожелал успеха и положил трубку.
Мы тут же наметили маршруты движения армии. Для марша была определена полоса шириной 30–35 километров с движением корпусов по трем маршрутам. В первом эшелоне двигались два танковых корпуса, во втором – 5-й гв. Зимовниковский мехкорпус, другие боевые части и тылы.
6 июля – день моего рождения. Естественно, что мне хотелось отметить его в кругу своих боевых друзей. Заранее были разосланы приглашения на товарищеский ужин командованию корпусов, офицерам и генералам полевого управления армии. С изменением обстановки я решил приглашений не отменять, а воспользоваться сбором командиров для отдачи предварительных распоряжений на марш.
Каково же было удивление собравшихся, когда вместо празднично накрытого стола они увидели меня за оперативной картой. Я информировал их о предстоящей переброске армии и поставил задачи. Все же после обсуждения всех вопросов, связанных с маршем, было подано трофейное шампанское, и боевые друзья поздравили меня с юбилеем и высказали добрые пожелания» [5] .
В отчете 5-й гв. ТА отмечается, что письменный приказ командующего Степным фронтом генерал-полковника И.С. Конева был получен 6 июля в 23.30. В нем указывалось, что армия должна форсированным маршем сосредоточиться на западном берегу р. Оскол в районе Салтыково, Меловое, Коньшено, Орлик, Коростово, Верхне-Атамановское, в готовности действовать в направлении: Обоянь, Курск. Так начинался марш пятой гвардейской к Прохоровке. По масштабу, техническим возможностям армии того времени, а главное – результату подобный переход на тот момент был беспримерным.
В течение часа был подготовлен, подписан и направлен в войска армейский приказ № 1, в котором ставились следующие задачи:
«…2. 5-я гв. ТА, оставаясь в подчинении Степного военного округа, к рассвету 8.07.43 г. ночным маршем выходит на западный берег р. Оскол на участке: Старый Оскол и Новый Оскол.
3. Передовому отряду гвардии генерал-майора Труфанова в составе:1-го гв. окмцп, 53-го гв. тп, 689-го иптап, одна батарея 678-го гап, двигаясь по маршруту: Острогожск, Красное, Болотово, Чернянка, к рассвету 7.07.43 г. выйти в лес, севернее Красная Поляна, 1,5 км западнее Чернянки. Исходный пункт Губаревка пройти в 1.30.
7.07.43 г.
4. 29-му тк, с одним полком МЗА 6-й зад, имея маршрут: Острогожск, Красное, Болотово, Чернянка – центральным, к рассвету выйти в район: Салтыково, Сергиевка, Богословка, Волоково, Дубенка. Разведку вести на запад до Скородное.